Полководцы гражданской войны - Сергей Голубов

Матюхин попался на удочку, вывел свое «воинство» из леса в деревню Кобыленка, где и соединился с частями «атамана Фролова». Тотчас же созвано было совещание высшего командного состава, от бандитов набралось 19 человек, Григорий Иванович назначил от кавбригады только 8 человек. Все это происходило глубокой ночью, перед рассветом. Бандиты разместились по средней улице деревни, их окружили конные и пешие бойцы нашей бригады. Сигналом к избиению бандитов должно было послужить начало перестрелки в штабе.

Там тем временем происходило «совещание»: от котовцев выступали «представитель ЦК эсеров» (политком кавбригады), «представитель Махно» (начальник полевого штаба кавбригады).. В заключение выступил «атаман Фролов». Котовский объявил:

— Пора кончать комедию и этих мерзавцев — расстрелять!

Несмотря на свое численное превосходство, бандитские командиры были перебиты. Ликвидировали и банду.

В результате перестрелки в комнате Котовский был тяжело ранен — в грудь и в руку с расщеплением плечевой кости.

Вскоре мы вернулись на Украину. Котовский приступил к формированию дивизии. Одновременно ни на минуту не прекращалась борьба с бандитами. Григорий Иванович буквально разрывался на части.

Но не суждено было нам жить спокойно: польские паны вновь открыли границу и выпустили на нашу территорию банду Тютюника. Неутомимый авантюрист на этот раз превзошел себя: набрав всего около тысячи офицеров бывших петлюровской и гетманской армий, Тютюник тем не менее вез с собой и… новое «украинское правительство».

Очередная авантюра украинских буржуазных националистов провалилась, как и все предыдущие. Начдив Котовский, приняв личное командование над своей старой кавбригадой, обрушился на Тютюника и полностью уничтожил банду: около 500 человек было изрублено, остальные вместе с министрами украинского «правительства» взяты в плен. Самому незадачливому атаману удалось сбежать.

Забегая вперед, я хочу сказать о последней авантюре Тютюника. Летом 1924 года в Харьков, где я, демобилизовавшись, работал, прибыл Котовский. Он уже в то время командовал корпусом.

Командующий М. В. Фрунзе сообщил Котовскому, что его разыскивает председатель ГПУ Украины, причем он просил, чтобы Григорий Иванович заехал вместе со мной. В назначенное время мы были на месте.

В кабинете горела всего лишь одна настольная лампа, освещавшая только большой письменный стол. Остальная часть комнаты была погружена во мрак. Председатель ГПУ молча указал нам на диван, стоящий у дальней стены кабинета. Мы уселись. Руководитель украинских чекистов не то беседовал, не то допрашивал какого-то человека. Это был мужчина лет тридцати пяти, круглолицый, слегка курносый, коротко остриженный.

Продолжая начатую еще до нашего прихода беседу, председатель ГПУ спросил:

— Вы хотели еще рассказать, как вы стали полковником…

— Очень просто, когда Омельянович-Павленко надел генеральские погоны — было это незадолго до того, как котовцы пустили этого выскочку под лед Збруча, — я говорю Петлюре: «Что же это ты — одних жалуешь, других обижаешь?» А Петлюра мне ответил: «Сразу неудобно, армии пока нет, а генералы есть… хватит с тебя пока и полковника!» Ну, решил я, с паршивой овцы хоть шерсти клок, и спорить не стал…

— Так, — продолжал свои расспросы председатель ГПУ, — ну, а как вы с Котовским сражались, успешно? Кто кого бил? Ведь вы с ним неоднократно сталкивались?

— Да как вам сказать, — неуверенно ответил незнакомец, — я считаю, что мы в расчете: то он меня одолевал, то я его…

Просматривая какие-то бумаги, председатель спросил:

— Но все-таки Котовский как-то захватил в плен вашу жену с ребенком?

— Я нарочно ему ее подсунул, никак не мог от нее избавиться!

— Возможно… Но в ее коляске оказался и ваш чемодан с личными вещами и документами?

— А что же было мне делать? Если б я забрал чемодан, она могла что-то заподозрить…

— Тоже возможно, — продолжал председатель, — ну, а Котовского вам приходилось близко видеть?

— А как же, не раз рубились с ним один на один… здоровенный такой мужик, чернявый…

— Благодарю вас, на сегодня довольно. А теперь познакомьтесь! Полковник Тютюник, атаман Котовский!

С этими словами председатель включил верхнюю люстру, осветив всю комнату…

Когда «полковника» увели, мы узнали, что его недавно захватили на нашей территории, куда он переправился нелегально.

Разгром банды Тютюника явился последней военной операцией бригады. Начался мирный период нашей жизни.

В октябре 1922 года Котовский был назначен командиром кавалерийского корпуса, получившего наименование «2-го кавалерийского имени Совнаркома УССР», со штабом в Умани.

В период нэпа при воинских частях организованы были кооперативы, которым поручили всю хозяйственную и коммерческую работу, в частности военный кооператив 2-го корпуса заготовлял хлеб, за что получал промтовары, эксплуатировал сахарный завод и т. п. Полученные средства шли на ремонт казарм, на организацию подсобных хозяйств.

Я жил на квартире у Котовского в Умани и имел возможность наблюдать, как протекала его разносторонняя деятельность. То и дело разъезжал он по полкам, проверяя боевую подготовку, настойчиво внедрял гимнастику по методу Анохина, которой занимался сам. Хотя бандитизм на Украине к моменту образования корпуса и был в основном ликвидирован, но из-за границы продолжали время от времени «импортировать» к нам мелкие бандочки. Командиру 2-го кавкорпуса приходилось лично наблюдать за уничтожением непрошеных гостей в Уманском и смежных с ним уездах.

Было просто непостижимо, как Григорий Иванович успевал справляться со всеми делами, которые свалились к нему на плечи. Ему приходилось принимать многочисленных ходоков, приходивших к нему иногда за несколько десятков километров: он для их приема специально отвел вечерние часы, приходил в штаб, отдохнув после обеда, и выслушивал всех, кто желал посоветоваться с ним, пожаловаться ему.

Чрезвычайно добросовестно относился Котовский к своим партийным обязанностям: он вступил в партию в конце 1920 года, но ему установили стаж со времени одесского революционного подполья, то есть с конца 1918 года. Григорий Иванович не пропустил ни одного заседания уездного или губернского комитета партии, членом которых состоял, всегда активно участвуя в работе партийных органов.

Будучи депутатом уездного, губернского и Всеукраинского Центрального Исполнительного Комитета Советов, Котовский не только беседовал с ходоками, но и оказывал им реальную помощь: писал записки на бланке депутата, посылал для расследования жалоб на злоупотребления политработников и командиров корпуса. В свободное время он много читал. Чтение было его страстью с юношеских лет. В годы войны мы с ним обычно останавливались у сельских священников: они занимали самые большие дома в деревнях, в них удобнее всего было разместить штаб. Как правило, священники читали, не всегда художественную литературу, но во всяком случае журналы, комплекты которых за дореволюционные годы они продолжали хранить. Как только комбриг справлялся с оперативными делами, он немедленно погружался в чтение, безразлично чего: однажды я застал его за чтением комплекта «Епархиальных ведомостей»… Все, что нашлось у хозяина дома…