Девушка жимолости - Эмили Карпентер

пронзительно голубело, и на его фоне каждый лист был настолько отчетлив, что подступали слезы. Однако ослепительное солнце не помешало мне разглядеть заведенный и поджидающий нас на том конце парковки черный внедорожник. Это не машина Молли Роб. Нервы напряглись, во рту появился неприятный и странный металлический привкус. Вкус страха.

Я повернулась к Молли:

– Уину сообщили, что я пыталась бежать?

Она не ответила.

– Поэтому теперь Уинн понимает, что запихнуть меня в эту дыру и накачивать лекарствами, как долбаного циркового слона, – это мало.

Она выдавила улыбку:

– Тебе мерещится, Алтея. Никто тебя не тронет.

– Кто там в джипе, Молли Роб? – спросила я.

В ее взгляде сверкнула неприкрытая ненависть. Нескрываемое отвращение ко мне. Не одному Уинну я перешла дорогу, не только он желал меня с нее убрать. Я бросала тень на ее блистательную карьеру супруги политика, теперь ей тоже необходимо было меня устранить. Для своей невестки я не более чем проблема, с которой нужно радикально разобраться.

– Брат собирается убить меня? – напрямую спросила я. – Твоими руками?

Она схватила меня за локоть, но я вывернулась.

– Потому что я мешаю вашим планам?! – завопила я.

Она вцепилась мне в предплечье мертвой хваткой. Шепнула в самое ухо:

– Заткнись. – И толкнула меня что есть силы.

– Куда ты меня везешь?

Она не ответила, продолжая толкать меня к машине.

Я не представляла, куда эта зловещая тачка меня отвезет: в другую ли больницу, домой повидаться с отцом или в какое-нибудь безлюдное местечко в лесу за городом, где прихвостень Уинна преспокойно выстрелит мне в затылок и оставит на съедение воронам. Я знала только, что без боя не сдамся.

Я вырвалась, упала на колени и заорала так, будто и вправду окончательно тронулась умом. Она повернулась, вытаращила глаза и начала беспомощно размахивать руками. Я набрала полную грудь воздуха и снова завопила, еще громче. Заднее окно в джипе начало опускаться.

– Помогите! – кричала я в пространство, надеясь и моля небеса, чтобы эти проклятые санитары наконец-то очухались, когда они действительно нужны. Я упала плашмя на мостовую, размахивая руками, царапая асфальт. И тут я услышала шаги со стороны парковки.

– Что происходит? – Голос был женский – и даже знакомый.

– Она… Я получила разрешение забрать ее из больницы, но она… – сдавленно пробормотала Молли.

– Алтея?!

Я перестала кричать и посмотрела вверх: Бет нагнулась надо мной, ореол ее кудрей заслонил от меня солнце. Она уперла руки в бока.

– Сегодня вы ее никуда не повезете, – заявила она.

– У меня письменное разрешение от ее брата. Она едет на встречу с отцом, он при смерти.

– Не сегодня. Она записана к врачу.

Я поднялась на ноги.

Роб фыркнула:

– Она вернется вечером, перепишите ее.

Бет помахала рукой санитару, который только что вышел из здания, – он поспешно подбежал к нам. Бет повернулась и презрительно бросила:

– Мне очень жаль, но мы не можем перенести прием. Акушер-гинеколог бывает здесь только раз в месяц, а когда речь идет о беременной пациентке, правила штата в этом отношении однозначны.

Я чуть не рассмеялась, глядя на ошарашенную физиономию Молли Роб: она обернулась в сторону джипа, потом потерянно посмотрела на меня, на Бет, неосознанно двигая челюстью.

– Она… беременна? – переспросила незадачливая родственница.

– Да, а также у нее язва двенадцатиперстной кишки. Она сейчас не в том состоянии, чтобы куда-то ездить. По-хорошему, ей прописан постельный режим. – Бет положила руку мне на плечо. – Начальство с меня голову бы сняло, если бы узнало, что вы пытались ее увезти.

– Но ее брат… – Она замолчала.

Я посмотрела с огромной благодарностью на Бет, а потом увидела, как моя закутанная в плащ невестка топает к внедорожнику, и через секунду черный монстр рванул со стоянки, оставляя за собой клубы белой пыли.

Бет отослала санитара и проводила меня назад в прохладный вестибюль. Усадив меня на скрипучий клетчатый диван, взяла за руку, всмотрелась в лицо:

– Ты как?

– Спасибо, – ответила я, – ничего. Не знаю, что бы я делала, если бы вы не появились в этот момент.

– Куда она собиралась тебя везти?

– Не знаю, – взглянула я на нее. – Подальше отсюда.

Мимо нас прошли медсестры, и она отпустила мою руку. Когда они удалились, она снова придвинулась и заговорила тихо:

– Прости, что так долго не приходила к тебе, мне надо было подумать.

– Все отлично, вы появились как раз вовремя. И такую историю завернули нехилую. Про язву и беременность даже, по-моему, перебрали.

Бет сидела с серьезным лицом.

– Бет, что такое?

– Когда ты оставила записку, я подняла твою историю болезни. Так что про язву я сказала правду.

Меня тотчас затошнило – чисто рефлекторно.

– Продолжайте, – сказала я.

Она опустила голову:

– Тебе сделали анализ крови в первую ночь.

– И?

– Ты беременна.

Я обняла руками колени, взяв себя за локти, и уставилась на грязную пеструю синтетическую обивку дивана. Множество разных мыслей понеслось в моей голове, толкая и обгоняя друг друга.

Беременна.

От Джея.

Во мне зародилась новая жизнь – всего какую-то неделю назад. Теперь она – часть меня. И я уже успела поставить ее под угрозу, когда проглотила эти мерзкие таблетки. Ее может смести и растоптать неизвестное зло, с которым я даже не представляю, как бороться.

Бет ласково посмотрела на меня:

– Алтея, мне очень жаль, что пришлось вот так тебе обо всем рассказать. Прости, что я и ей сказала.

Меня словно ударили под дых:

– Да плевать. Просто… Боже, я пила столько лекарств.

– Все, что они дают тебе, безопасно. И беременность, и двенадцатиперстная, – все это есть в твоей карте, это учитывается.

– В карте? Вы хотите сказать, что, кроме меня, все в курсе? А почему они мне ничего не сказали?

Она покачала головой.

– Уинн, – догадалась я. – Конечно, он. Это он сказал всем ничего мне не говорить. Не хотел, чтобы я знала.

– Алтея, зачем ему это? – Она прикрыла глаза и выпрямилась.

Меня охватил страх: она мне не верит.

– Не знаю, я не знаю. Может, я бы тогда точно сбежала. – Я чувствовала, как ужас внутри закручивается в дикий, панический смерч. Хотелось броситься бежать что есть сил, куда глаза глядят, чтобы никто не нашел. Я вцепилась ногтями в диван, чтобы не упасть. Я не могу сдаться сейчас, не имею права на такую роскошь – и мне нужна помощь этой женщины. – Все было так, как сказано в записке: Уинн заставил меня проглотить таблетки, он хотел обставить это как попытку самоубийства, чтобы упечь меня сюда. Но я не пыталась наложить на себя руки. И у меня нет шизофрении, поверьте мне.

Вслед за нарастающим отчаянием во мне поднялась волна тошноты. Страшно хотелось сблевать прямо здесь и сейчас, извергнуть из себя на этот грязный ковер все: лекарства, страх, прошлое.

– Я верю, – ответила Бет, положив ладонь мне на руку. – Алтея, я верю тебе. Как только я увидела твое имя во входящих документах, мне показалось странным, что брат определил тебя сюда: Причард – государственное учреждение. Это крайний выход для тех, у кого нет страховки, и для