Золушки - Кристина Ульсон

Маргарета кивнула, принимая извинения:

— Что, второго ребенка нашли?

— Да… — немного помедлив, признала изумленная Фредрика, — да, нашли. Но это пока что неофициальная информация, и я была бы вам очень признательна…

— Да никому я не скажу, — махнула рукой Маргарета. — С кем мне разговаривать, кроме Тинтина?

— Тинтина? — переспросила Фредрика.

— Моего кота, — улыбнулась Маргарета, жестом приглашая Фредрику за стол, на котором стояли чай и булочки.

Приятный у нее голос, подумала Фредрика, хриплый, но глубокий, низковатый, но женственный. Маргарета оказалась широкоплечей, как борец, но не толстой и даже не плотной. Просто крепкой — во всех смыслах слова. И надежной, вот второе слово, с которым она ассоциировалась.

Фредрика повторила про себя, что ей известно об убитой в Йончёпинге женщине по имени Нора: сменила несколько приемных семей, душевнобольная, часто брала больничный, встречалась с мужчиной с деструктивными наклонностями — видимо, он и убил ее, Лилиан Себастиансон и второго малыша. Переехала из Умео в Йончёпинг, нашла работу и жилье, но так и не обзавелась ни семьей, ни друзьями. Фредрика решила начать сначала и спросила:

— Почему Нора попала в приемную семью?

Бабушка Норы замерла. На кухне воцарилась мертвая тишина, и Фредрике показалось, что она слышит, как Тинтин тихо мурлычет в своей корзинке.

— Знаете, я тоже постоянно задаю себе этот вопрос, — медленно ответила Маргарета и, глубоко вздохнув, сложила морщинистые руки на подоле красно-коричневого платья. Пальцы теребили плотную ткань — платье показалось Фредрике слишком теплым для лета. — Нельзя ждать от своих детей слишком многого — по крайней мере, мы с мужем этим руководствовались. Потом он умер, и я осталась одна… И все же, знаете, невозможно полностью избавиться от ожиданий. Все родители хотят, чтобы их дети выросли и стали самостоятельными. Маме Норы это, к сожалению, не удалось, а других детей у нас не было.

Маргарета замолчала. Фредрика оторвалась от своего блокнота и увидела, что собеседница плачет.

— Если хотите, можем сделать перерыв, — неуверенно спросила она.

— Не надо, — утомленно покачала головой Маргарета. — Просто мне больно думать, что обеих девочек уже нет, — сказала она сквозь рыдания. — Когда умерла мама Норы, я была в страшном горе. Притом я-то знала, каково ей пришлось! Знала, как ей жилось и что ничем хорошим это бы и не кончилось! Тогда я утешала себя тем, что, по крайней мере, осталась Нора, а теперь у меня отняли и ее…

Тинтин вылез из корзинки и медленно подошел к столу. Фредрика тут же отодвинулась от него подальше — она никогда не любила кошек.

— Мама Норы рано попала в плохую компанию, слишком рано, — начала свой рассказ Маргарета, — еще в средней школе, когда умер ее папа. Приводила домой одного парня за другим. Когда она сообщила мне, что в гимназию не пойдет и станет работать, я просто вышла из себя! Она устроилась на кондитерскую фабрику, которой не существует уже много лет, но долго там не продержалась, ее уволили. Думаю, именно тогда она стала проституткой и подсела на тяжелые наркотики.

Фредрике пришла на ум допотопная, чопорная поговорка, которую вечно повторяли у нее дома: «Всякая женщина — мать, от колыбели и до старости». Интересно, касается ли это меня, подумала она. Что бы я сказала, если бы моя дочь бросила школу, пошла работать на фабрику, а потом стала проституткой?!

— Расскажите немного об отце Норы, — попросила Фредрика.

— Да что там рассказывать! — горько усмехнулась Маргарета, утирая слезы. — Им мог оказаться в буквальном смысле этого слова кто угодно. Мать Норы имени отца не назвала. При родах присутствовала только я, и слава богу! Моя дочь лишь через несколько дней согласилась взять девчушку на руки…

Солнце зашло за облака, и в квартире резко потемнело. Фредрика поежилась от холода.

— Более нежеланного ребенка, чем Нора, и представить нельзя, — прошептала Маргарета. — Мать ненавидела ее еще во время беременности, мечтала, чтобы у нее случился выкидыш, но ничего не вышло — Нора все-таки появилась на свет.

— Нежеланная, — тихо повторила Фредрика, чувствуя, как комната закачалась перед глазами.

Перед глазами стояли фотографии погибшей Лилиан Себастиансон: «Нежеланная» — вот что убийца написал ей на лбу!

— А она знала о том, что была нежеланным ребенком? — откашлявшись, спросила Фредрика, пытаясь не выдать своего возбуждения.

— Ну, конечно, знала, — вздохнула Маргарета. — Первые два года жизни Нора прожила у меня — мать и слышать о ней не хотела, но потом вмешались социальные службы и отправили ее в приемную семью. Сказали, что девочке нужна «настоящая семья». — Маргарета вцепилась в край стола. — Со мной девочке было бы хорошо! Гораздо лучше, чем постоянно переезжать из одного дома в другой! Она часто навещала меня, но что толку! Как я могла воспитать из нее человека, когда то одни, то другие приемные родители постоянно все портили?

— Вы всю жизнь живете в Умео? — спросила Фредрика.

— Да. Вы себе не представляете, Норе пришлось жить в таком количестве разных семей в этом городе! Единственное, что меня порадовало, — она все-таки закончила гимназию. Правда, класс у нее был с углубленным изучением каких-то странных предметов вроде социальной работы, но школа хотя бы немного держала ее в узде!

— А потом она нашла работу?

— Ну как сказать, — вздохнула Маргарета. — Вся в мать: покатилась по наклонной, выпивка, вечеринки, мужики. Ни на одной работе она надолго не задерживалась, все время выглядела как будто с похмелья. А потом она познакомилась с этим мужчиной…

Фредрика затаила дыхание.

— Помню даже, в каком это было году, у меня брат тогда третий раз женился — ровно семь лет назад.

Тинтин ловко запрыгнул Маргарете на колени, женщина устало погладила его и вновь заговорила:

— Сначала я решила, что Нора в кои-то веки нашла приличного мужчину: он запретил ей пить, заставил слезть с наркотиков… я решила, что он просто принц, ну прямо как в сказке про Золушку. Принц полюбил замарашку, и у той началась новая жизнь, но вскоре все изменилось, и когда я поняла, что происходит, то пришла в ужас… Я никогда его не видела, — вдруг сказала Маргарета. — Лучше уж сразу скажу, чтобы вы не надеялись, что я сейчас чудесным образом достану фотоальбом и покажу его вам.

— В любом случае эта информация представляет для нас огромную ценность, — поспешила заверить Фредрика, пытаясь скрыть разочарование: она действительно надеялась получить от Маргареты хотя бы словесный портрет подозреваемого.

Маргарета горделиво вскинула голову. А ей нравится быть в центре внимания, отметила Фредрика.

— Она познакомилась с этим мужчиной ранней весной. Как они познакомились, я точно не знаю, вроде бы он выручил ее, когда она попала в затруднительную ситуацию на улице.

— Нора тоже была проституткой?

— Господи, конечно нет, — раздраженно воскликнула Маргарета, — просто вращалась в тех кругах, что тут странного?!

Фредрике казалось, что странного здесь довольно много, но она промолчала. Поскорее бы Маргарета перешла к существу дела, взмолилась про себя Фредрика, и ее молитвы тут же были услышаны.

— Нора сразу же рассказала мне о нем, — заговорила Маргарета. — Сказала, что он психолог, очень умный и красивый. Он называл ее «избранной», «особенной» и говорил, что вместе они способны на великие свершения. Нору словно подменили, сначала я даже решила, что она попала в какую-то секту. Понимаете, я, конечно, радовалась, что у нее жизнь налаживается, но на тот момент она страдала от тяжелой депрессии, а этот мужчина говорил ей: возьми себя в руки, ведь ты на многое способна, надо только захотеть… Но ей не удалось поправиться достаточно быстро… — Маргарета замолчала, сделала несколько глубоких вдохов, а потом повторила: — Но ей не удалось поправиться достаточно быстро, и тогда он вышел из себя и избил ее до полусмерти.

По щекам бабушки вновь покатились крупные слезы. Они капали с подбородка в мягкую шерстку Тинтина.

— Я умоляла ее расстаться с ним, и наконец она решилась, — сквозь слезы сказала Маргарета. — После того, как он стал жечь ее и она попала в больницу! После этого она его бросила!

— Жечь? — прошептала пораженная Фредрика.

— Он жег ее спичками, — ответила Маргарета. — Привязывал к кровати и жег горящими спичками!

— Вы не обращались в полицию? — в ужасе спросила Фредрика, с трудом сдерживая тошноту.

— Конечно, обращались, но что толку?! Норе пришлось переехать в другой город и начать новую жизнь под другим именем.

— Подождите, вы хотите сказать, что его не осудили? Несмотря на то что Нора получила такие тяжелые травмы?!

— Я хочу сказать, что мы не знали, кто он, — резким, надтреснутым голосом ответила Маргарета. — Вы что, не понимаете?! Нора даже не знала, как его зовут. Он сказал, что она может называть его просто «Мужчина», а встречались они всегда дома у Норы.