Паутина - Алексей Калугин

– Это были двое маленьких детей и женщина, спасенные ими в замерзшем городе. И, насколько я помню, оружие квестеры не использовали.

– Подобные действия строжайше запрещены правилами Центра.

– Любые правила существует для того, чтобы их нарушать, – впервые подал голос Строггард.

Рудин сделал вид, что не услышал его.

– Полагаю, что исчезновение «Квест-тринадцать» как раз и стало результатом расхлябанности и безответственности членов группы. Поэтому смею взять на себя ответственность…

– Не стоит, – перебил Кирсанов. – Вы рано списываете со счета «тринадцатых». Я хорошо знаю этих ребят и уверен, что мы их еще увидим.

Рудин недовольно поджал губы и чуть приподнялся на носках:

– Должен сказать, Кирилл Константинович, что мне непросто работать в таких условиях.

– А кому сейчас легко? – с пониманием развел руками Кирсанов. – Верно, Гунар?

– Абсолютно, – кивнул норвежец.

– Не смею более задерживать. – Кирсанов вытянул руку в направлении выхода.

Рудину было крайне неприятно, что его вот так запросто выставляют за дверь. В то время как бородатый норвежец сидит себе, развалясь, в кресле и листает журнальчик на нерусском языке. Но предлога для того, чтобы остаться, у начальника службы охраны не было. Поэтому он лишь коротко кивнул, натянул на голову кепи и направился к выходу.

Глава 24

Как только дверь за Рудиным закрылась, Строггард откинулся на спинку кресла и замахал над головой руками, как будто разгоняя дым:

– Уф!.. Как же он меня утомляет!

– Кому ты об этом говоришь! – Кирсанов взял со стола планшет и ткнул пальцем в иконку главного меню. – Ты встречаешься с ним от случая к случаю, а меня он никогда не оставляет без внимания.

– Почему ты не избавишься от него?

– Он справляется со своими обязанностями. Неплохо справляется.

– Он… как это вы говорите?.. Самодурствует! Ты в курсе, что он ввел еженедельные проверки безопасности всех научных отделов?

– Возможно, в этом есть смысл, – не очень уверенно попытался заступиться за начальника службы безопасности Кирсанов.

– Тогда объясни мне, какой смысл в том, что профессора должны спрашивать разрешения у дежурного охранника для того, чтобы выйти из своего кабинета за чашкой кофе?

– Согласен, Рудин порой допускает перегибы. Такой уж у него стиль работы – он все хочет держать под контролем.

– Это нехорошо, – покачал головой Строггард. – И это неправильно. Он влезает в работу научного отдела. Он хочет взять под свой контроль квестеров… Если и дальше так пойдет, то скоро Рудин подберет под себя все руководство Центром. Разумеется, исключительно в целях нашей безопасности.

– Не преувеличивай, – немного натянуто улыбнулся Кирсанов. – Рудин – зануда и педант, каких мало, но свое дело он знает.

В стене открылась дверца, а из пола приподнялся направляющий рельс, по которому быстро покатил сервировочный столик. Кирсанов взял со столика бутылку минеральной воды, открутил пробку и сделал глоток из горлышка.

– Скажи лучше просто, что Рудин тебе не нравится.

– Рудин мне не нравится, – повторил Строггард.

– Вопрос закрыт, – улыбнулся Кирсанов.

– Закрыт, говоришь? – Строггард кинул журнал на прозрачный столик и поднялся на ноги. – А что там за проблема с группой «Квест-тринадцать»?

– Они не вышли к точке эвакуации в назначенное время.

– В Гоби?

– Да.

– Ну, в пустыне можно заплутать.

Кирсанов внимательно посмотрел на лингвиста, пытаясь понять, говорит ли тот серьезно или иронизирует? Но лицо норвежца оставалось абсолютно бесстрастным. То есть как хочешь – так и понимай.

– Я думаю, у них была причина задержаться.

– Ну, без причины ничего не бывает.

– Серьезная причина.

– Что именно?

Кирсанов поставил бутылку на стол, прошелся до ближайшего стеллажа и пальцем провел по корешкам выставленных на полке в ряд томов последнего бумажного издания энциклопедии «Британика».

Рабочая студия Кирилла Константиновича Кирсанова была очень необычным местом. Просторное помещение с высоким потолком, заставленное многочисленными стеллажами, столами, стойками и стендами, меж которыми по потолку и стенам змеились разноцветные кабели. Любой из предметов мебели или декора представлял собой уникальный трансформер, созданный по индивидуальному заказу. Нажатием кнопки на пульте можно было не только заставить все эти столы, стулья и стеллажи перемещаться с места на место, но и видоизменяться, превращаясь из одного в другое. Например, книжный шкаф легко мог стать домашним кинотеатром или микшерным пультом, а лабораторный стол мог обернуться удобным диваном. С потолка вниз могли опускаться экраны и дополнительные предметы меблировки. В стенах были скрыты автоматизированные холодильники, всевозможные кухонные агрегаты, роботы-уборщики и часть научного оборудования, которым Кирсанов порой пользовался. Одним словом, всякий час эта удивительная студия выглядела не так, как час назад. Хоть что-то в ней да менялось. Те же, кто не часто захаживали в рабочую студию Кирсанова, так и вовсе поначалу думали, что не туда попали. Кого-то такие постоянные перемены раздражали. Например, Рудина, который считал, что всякая вещь должна знать свое место. Раз и навсегда. А Кирсанову нравилось. Меняющийся изо дня в день интерьер не позволял забыть о том, что все течет, все изменяется, а следовательно, жизнь не стоит на месте. Кроме того, это было просто удобно.

– Аномальная зона номер сорок один. Пустыня Гоби. Участок, который именуется Шамо. Ни людей, ни каких-либо признаков цивилизации – только песок и камни. Мародерам, сам понимаешь, там делать нечего. По данным аэрофотосъемки, никаких катастрофических изменений в зоне не произошло. Во всяком случае, внешне это никак не проявляется. С воздуха были замечены только периодически возникающие углубления в песке. Зона не трансформирована – классическая круглая форма. Местонахождение разлома можно вычислить с точностью до трехсот метров. Найти пакаль в песке с помощью дескана смог бы и младенец. То есть послать в сорок первую зону можно было даже новичков. Но я отправил в Монголию своих лучших квестеров. Почему?

– Да, интересный вопрос, – согласился Строггард.

– Потому что оперативный отдел получил информацию, что кто-то набирает наемников для отправки в сорок первую зону. В этом тоже вроде бы нет ничего удивительного. Наши квестеры уже не раз встречали в аномальных зонах так называемых «черных» квестеров, неизвестно на кого работающих, но также охотящихся за пакалями. Но, как правило, это небольшие группы, два-три человека. Тут же речь шла о полноценной экспедиции – восемь-десять человек. Не считая тех, кого они, по всей видимости, должны были сопровождать. Два часа назад нам стал известен заказчик. Вертолет, доставивший в зону сорок один группу наемников, был зафрахтован представителем религиозной секты «возрожденцев». Полагаю, ты слышал о ней?