Связанные (СИ) - Ярвинен Олли

Эти радужные перспективы настолько ярко встали перед глазами, что девушка не сразу заметила, как в лицо ударило теплом, а по коже побежали мурашки от слабых разрядом тока. Она сделал шаг, полшага, а затем и вовсе остановилась, пропуская гвардейцев вперёд.

— Прямо посреди дороги, ну надо же… — удивлённо прошептала Кристина, закрыв глаза и протягивая руку в пустоту. — Не удивлюсь, если здесь пропадают люди… пара особо чувствительных гениев вполне могла бы найтись…

Послышался глухой лязг металла, шорох шагов, приглушённый шёпот. Кристина усмехнулась, живо представив себе, как глупо она, наверное, смотрится с закрытыми глазами и с протянутой в пустоту рукой. Впрочем, в тот момент подобные мелочи волновали её меньше всего, куда важнее было прикоснуться к Тропе и попытаться хотя бы приблизительно определить, что находится на другой стороне. Однако, как и несколько дней назад, Тропа дала неожиданно резкий отпор.

— Да что с тобой не так-то… — Кристина поморщилась и усилила нажим. В сознание возник привычный образ плотно задрапированного зеркала; мысленно она потянула за край, слой за слоем разворачивая ткань, попыталась заглянуть под неё. Но внутри не было ничего, кроме завитков клубящегося сизого дыма.

Пространство у Тропы колыхнулось, будто по воде побежала лёгкая рябь, и Кристина улыбнулась краешком губ. Такие искажения часто возникали при приближении призраков, а это могло значить только одно: Хель не смогла сдержать любопытство. У самой Тропы связь между ними становилась сильнее, и теперь неподдельный интерес призрака покалывал саму Кристину.

— Помнишь, я рассказывала тебе о Тропах? — девушка не стала дожидаться вопросов. — Пытаюсь понять, что находится на другой стороне.

— Ты хочешь отсюда уйти?

— Кто знает, может ещё придётся, — Кристина пожала плечами. — Но с этим не всё так просто.

К покалыванию от любопытства добавилось новое и незнакомое ощущение: будто что-то шевельнулось внутри.

— Ты не сможешь вернуться?

— Если Тропа ведёт в одну сторону — нет. А соваться вслепую слишком опасно: не хотелось бы выйти в жерле вулкана или, например, на дне океана. Да даже если эта Тропа ведёт в обе стороны, где гарантия, что после перехода она тут же не схлопнется на пару часов?

Улыбка Кристины сделалась ещё шире: она не видела Хель, но буквально почувствовала, как её голова снова склоняется к плечу:

— Зачем соединять это место и дно океана?

— Если бы Тропы создавались людьми, то в этом, конечно же, не было бы никакого смысла, но раз это природная аномалия, о нашем с тобой удобстве никто не думал. Скорее всего, точки, которые соединяет Тропа, выбираются случайно, когда она открывается в первый раз.

Кристина плавно отпустила тонкую призрачную материю, из которой состояла Тропа, и открыла глаза. Определить, что лежит на другой стороне, ей так и не удалось. Зато, сравнив ощущения, можно было сделать вывод, что Тропа у Формо была опаснее той, что осталась на болотах.

«Уже что-то», — устало вздохнула Кристина и опустила затёкшую руку.

Рядом уже стояли гвардейцы с немым вопросом, написанным сразу на обоих лицах. Однако удовлетворять их любопытство Кристина, наученная горьким опытом, не спешила. Эйдон уже доказал, что любая информация, которая попадёт в руки гвардейцев, рано или поздно обернётся против неё, а потому чем меньше гвардейцы — и кто-либо другой — знают о Тропах, тем лучше. Это было её козырем, возможностью выпутаться из самого отчаянного положения, пусть даже и с большим шансом влипнуть ещё сильнее.

— Скажи им…

Однако говорить что-либо Хель не пришлось: из ворот Формо показался русоволосый парень в длинном кафтане странного, не то коричневого, не то тёмно-оливкового цвета. На поясе он был утянут расшитым кушаком с такими длинными концами, что ещё немного и они стали бы подметать землю. Несмотря на тёплую и безветренную погоду, кисти рук скрывались под тонкими кожаными перчатками, а у бедра покоилась невысокая шапка из плотного материала, отороченная бурым мехом. Едва завидев путников, парень с достоинством поклонился и мягко зашагал навстречу.

«Подмастерье, — безмолвно прокомментировала Хель. — Из торгового сословия».

Юноша остановился в нескольких метрах и вновь склонился в изящном поклоне — лёгком и непринуждённом, словно занимался этим всю жизнь. Он заговорил — неожиданно чистым баритоном, чуть нараспев, слегка растягивая слова, практически так же, это делала Хель. Правда, в отличие от неё, молодой подмастерье говорил медленно, как будто на хорошо освоенном, но всё же чужом языке. Держался он при этом уверенно и свободно, как если бы высокие гости прибывали в Формо каждый день, и вообще больше походил на потомственного аристократа, чем на сына торговца из потерявшего былой лоск посёлка на отшибе.

Слово взял Эйдон; подмастерье не удивился — видимо, это соотносилось с правилами хорошего тона — и с лёгким поклоном переключил внимание на гвардейца. Кристине с Мартоном достался лишь быстрый оценивающий взгляд и, судя по всему, юноша не счёл их важными персонами, а потому поклоны — или хотя бы вежливые приветствия — им не полагались.

Девушку это совершенно устраивало. За последние дни она вполне определилась со своей стратегией: не привлекать к себе внимания, ни во что не вмешиваться, и вообще меньше говорить, и больше слушать. Именно этим она и занималась: внимательно прислушивалась к разговору, пытаясь вычленить знакомые слова и с их помощью догадаться, о чём шла речь.

Эйдон назвал своё имя, сказал что-то о Хель — что бы это ни было, глаза юноши сверкнули самым живым интересом. Собеседники обменялись парой совершенно одинаковых фраз, которые, вероятно, были дежурными любезностями. Кристина мысленно настроилась на длинный и не слишком содержательный диалог, но Эйдон неожиданно улыбнулся необычной для него располагающей улыбкой и, как бы мимоходом, задал парню какой-то вопрос. Сути Кристина не уловила, — зато совершенно отчётливо услышала имя короля Геррана. В ответ подмастерье всплеснул руками и широко улыбнулся, будто услышал лучшую шутку в своей жизни, — и Эйдон ответил ему тем же, всем видом показывая, что действительно пошутил.

Этого было достаточно: Кристина сразу же догадалась, что никакого короля Геррана в Формо не было.

По спине пробежал холодок. Кристина сжала зубы и придала лицу максимально спокойное выражение; в голове же она один за другим судорожно перебирала варианты. Мартон сразу же сник — выходит, для него это новость, а значит и обманывать её никто не планировал, и с торжественным сожжением на костре, как, впрочем, и со встречей с советником Кунрадом, пока что придётся повременить. Но если король не явился на место встречи, то куда он пропал?

«А вот это уже не моё дело», — жестко отрезала Кристина. У короля есть свита, стража и те самые «способные слуги», которыми пугал её Эйдон, — вот пусть они и разбираются, куда пропало его блудное величество. Тем более, что у них только что появились новые сложности.

Если бы король Герран соизволил посетить Формо, то приезда одной из вельменно никто бы не заметил — аристократкой больше, аристократкой меньше, на фоне целого короля это было бы не так уж важно. Теперь же эта новость разлетится по округе; жителей предместий они уже обеспечили сплетнями и пересудами на год-другой вперёд. А после официального приветствия у ворот Хель уже не может просто исчезнуть; ей придётся доигрывать роль до конца — но как это сделать? Как минимум нужно будет представиться, поддерживать светские беседы, может быть даже высказывать своё мнение о последних событиях…

«А она даже имени своего не знает, не говоря уже о доме, титулах и прочей мишуре».

Кристина прикусила щёки, чтобы губы не расползлись в кривой усмешки. Прошло чуть больше недели, а она уже собирается нарушить все мыслимые и немыслимые законы и выдать призрак за представителя высшей аристократии. Но какие были варианты?

«Короче говоря, нам нужна легенда. Причём все должны говорить одно и то же». — Девушка встретилась глазами с Эйдоном, который, похоже размышлял о том же.