Леди в наручниках - Оливия Голдсмит

— Это крупная фирма? — спросила она.

— Нет, совсем небольшая. Ее оборот всего около тридцати миллионов в год. Они только начали раскручиваться. И они ничего не производят: у них нет источников прибыли. Они приватизировали три тюрьмы — это все, что они сделали за последние три года.

Дженнифер повеселела.

— Это очень полезная информация для начала. По крайней мере, это не «Филип Морис» с армией юристов.

— Ты права, но информация из тюрем, которые они приватизировали, неутешительная. Похоже, они избегают любых капиталовложений и получают свои дивиденды, сокращая расходы до минимума.

— Черт! Что здесь можно сократить? Разве еда может быть хуже? — возмутилась Дженнифер. — Объясни мне: как может расширяться новая фирма, которая не получает дохода?

— Я тут покопался и думаю, что они только готовят стартовую площадку. Они приватизируют еще несколько тюрем, а потом их фирму приобретет «Уокенхут» или другой монстр, который завоевал себе репутацию в области «тюрьмы как развивающаяся доходная отрасль».

Дженнифер нахмурилась.

— Да, для них это только источник дохода, — проворчала она сквозь зубы. — А кто у них председатель правления? Новоявленный миллионер, начинавший когда-то с продажи газет?

— Джон Таррингтон. Бывший вице-президент «Уокенхута». Кроме него, там прожженные парни, финансисты, они собаку съели в этой отрасли. Они, очевидно, используют его связи, а он — их опыт. Как бы там ни было, у них недостаточное финансирование, — добавил Ленни, разворачивая таблицы. — Я пока не узнал, с кем из политиков связаны «ДРУ Интернэшнл». И не знаю состава правления. Но через пару дней я получу эту информацию.

Они вместе проанализировали расходы и доходы «ДРУ Интернэшнл». Затем немного помолчали. Дженни вынуждена была признать, что деловые качества Ленни произвели на нее впечатление.

— Дженнифер, о чем ты задумалась?

— Не знаю, — честно сказала девушка.

— Это связано с «ДРУ Интернэшнл»?

Дженни рассеянно кивнула, затем подняла голову и посмотрела на Флору, Марию и на остальных женщин.

— Здесь ужасно, но может стать еще хуже, — объяснила она. — Я должна сделать все, чтобы не допустить этого.

Ленни кивнул, а Дженнифер придвинулась к нему поближе и понизила голос.

— Понимаешь, я связана по рукам и ногам, — быстро сказала она. — Я не хочу делать ничего, что здесь расценивается как «плохое поведение». Иначе мне добавят срок, а я хотела бы пробыть здесь как можно меньше.

— Я понимаю тебя. Они снова помолчали.

— Мне очень жаль, что так получилось, — сказал Ленни.

— Ты был прав насчет Тома, — призналась Дженни. — А может быть, и во всем остальном…

У нее на глазах выступили слезы. Ленни взял ее за руку.

— Он не стоит твоих слез. Он просто отвратительный желтый скунс.

Дженни засмеялась.

— Как ты сказал? Желтый скунс? Я думала, это магазин в Сохо. — Ей стало легче. По крайней мере, она могла говорить. — Знаешь, на той неделе я попала в карцер… — начала Дженнифер и неожиданно для себя самой рассказала Ленни все, что произошло у нее с Томом.

Ленни молча слушал, сочувственно кивая. Внезапно Дженни спохватилась:

— Я не должна тебя этим грузить. Извини. Но мне просто нужно выговориться.

— Пожалуйста, продолжай. Мне нужно знать, что у тебя на душе. Может быть, тогда я смогу тебе помочь.

И Дженни выложила ему все: о семье, о стычках с Шер, о том, что ей сказала Мовита. При этом она раскачивалась на стуле, обхватив себя руками, но заметила это, только закончив рассказ. Дженнифер испуганно взглянула на Ленни, ожидая увидеть в его глазах неодобрение или презрение, но он смотрел с такой болью и сочувствием, что это потрясло девушку.

— Организация «Международная амнистия» осудила пеницитарную систему США, — сказал он. — Ты знала об этом? Они признали ее худшей в мире. И при этом с 1980 года число женщин-заключенных выросло в пять раз.

— Господи! — в ужасе воскликнула Дженнифер. — Это так ужасно! Знаешь, эти женщины здесь… — Она обвела глазами комнату. — Большинство из них не сделали ничего плохого. Они защищались или просто оказались не в том месте и не в то время. Представляешь?

— Конечно, — подтвердил Ленни. — Я много читал об этом. Вспомни хотя бы Ребекку Кросс, которую приговорили к двадцати годам без права на досрочное освобождение за первое же нарушение закона. Всего лишь за то, что у нее обнаружили наркотики на сорок пять долларов.

— Да, — ответила Дженни. — В это трудно поверить. Хотя, конечно, совсем ни в чем не виноваты только некоторые из них.

— Например, ты.

Она покачала головой.

— Знаешь, боюсь, что я все-таки виновата.

— Как же! — рассердился Ленни. — Это не ты должна была оказаться в тюрьме.

— Да, я знаю, ты предупреждал меня. Но я была жадной и глупой. Искала легких денег.

— Не думай об этом. — Выражение его лица изменилось. Он стал собранным и деловитым. — Давай лучше поговорим о «ДРУ Интернэшнл». Лучше я скажу тебе, что я об этом думаю. Если ты хочешь влиять на события, мы должны попытаться установить контакт с кем-нибудь из правления. Видишь ли, мне кажется, что их принцип очень похож на принцип финансовой пирамиды.

Приватизировав тюрьмы и при этом практически ничего не тратя на поддержание инфраструктуры и на заключенных, они очень быстро сделают большие деньги. А потом продадут свои контракты или же объявят себя банкротами.

— Веселенький сценарий, — вздохнула Дженнифер. — Кстати, Ленни, а что ты знаешь о братьях Рафферти, Брюсе и Тайлере?

— Они суют свои хоботки туда, куда никто другой и на километр не подойдет, — ответил Ленни и тут же густо покраснел. — Извини, я не хотел быть таким грубым.

Дженнифер опустила голову, чтобы он не видел ее улыбки. На Уолл-стрит все ругались, как сапожники, — эвфемизмы здесь были не в ходу.

— Мне нужно выяснить о них вот что: кидают ли они своих партнеров так же, как инвесторов.

— Я не знаю, — серьезно сказал Ленни. — Но это несложно выяснить. Позвони мне во вторник, к тому времени я буду знать. А ты почему спрашиваешь? Думаешь, у них есть какое-то влияние в «ДРУ Интернэшнл»?

— Да нет, это на всякий случай. Признаться, у меня еще нет даже приблизительного плана действий. Я просто выясняю все возможности.

— Хотел бы я, чтобы ты просто вышла отсюда и забыла обо всем.

Дженнифер тяжело вздохнула:

— Том обещал, что он надавит на Макбейна.

— Я бы на твоем месте не верил ни одному слову Тома, — мрачно ответил Ленни. — И аннулировал бы доверенность. Учти: если он начнет подбираться к твоим ценным бумагам, я ему дам по рукам. Заранее предупреждаю.

— Послушай, если он не хочет на мне жениться, это еще не значит, что он вор и собирается намеренно мне вредить! И Дональд никогда меня не обманывал…