Самые нашумевшие преступления истории - Виктор Колкутин

19 октября 2001 года, пятница

Главное событие дня — репетиция наших действий для показа первому заместителю Главного военного прокурора генерал-лейтенанту юстиции Ю.П. Яковлеву. Как всегда в таких случаях имели место суета и хаос. По любому поводу предпринимались попытки впасть в истерику с параллельным поиском виноватых. Особенно старались те, кто не были с нами в прошлом году. По этой причине им кругом мерещатся подлые провокаторы, шпионы и на всё готовые журналисты, которым только в жизни и надо, что пробраться на наш объект и узнать страшную военную тайну. Всё это было бы смешно, если бы не вносило хаос в уже некогда отлаженную систему.

«Почему?!!» — кричит кто-нибудь из ответственных лиц, и все разом задумываются: «А действительно, почему?»

«Как всё это исправить?!» — продолжает недоумевать вопрошающий.

«А как?!» — спрашивают у него.

«Не знаю», — честно отвечает лицо.

«Ну, вот и мы не знаем», — отвечают ему.

«А что же теперь будет?» — голос лица приобретает оттенки отчаяния.

«Будет всё, — заверяют его. — Сначала гром и молнии, потом штиль, а дальше — как обычно: поиск виновных, наказание невиновных и награждение неучаствовавших».

Вот, примерно, по такой схеме проходили наши учения. Одно радует: судебно-медицинская часть получила самую высокую оценку. В отличие от заведующего господина Е.В. Монахова. Тому пришлось несладко. Сначала Яковлев попытался впихнуть его в палатку, где по плану должны обогреваться санитары-носильщики. Затем убийственной критике были подвергнуты дощатые настилы, которые колыхались под ногами, как волны Северного моря, и осветительно-обогревательные приборы, питающиеся от полевой электросети. Бравому Монахову пришлось давать клятвенные обещания, что всё будет исправлено в самое ближайшее время. Последний осмотр нашего хозяйства назначен на воскресенье, так как в понедельник ожидается прибытие Генерального прокурора Российской Федерации В.В. Устинова. Вот уж он.

Поскольку сегодня, скорее всего, последний свободный день, я дал разрешение «народу» сходить «в свет». Завтра узнаем, чем дело кончилось.

20 октября 2001 года, суббота

Утром опять все встретились на заднем дворе госпиталя. Под руководством генерал-майора юстиции В.П. Свидерского ещё раз обошли свои «владения». С каждой минутой они всё хорошеют. Ещё немного — и на этом дворе не захочется работать с трупами. Впрочем, двор — это для нас, москвичей (собирательный образ всех приезжих), а для ветерана Монахова — это «коммунизм в отдельно взятой стране».

Узнали про вчерашнюю поездку А.И. Цынакова на юбилей госпиталя в Западной Лице. Туда езды — три часа на автомобиле. Говорят, приехал туда наш Александр Иванович к 18.00, выслушал торжественную часть, съел блюдечко салата, но. местные товарищи, говорят, ждали его приезда не только затем, чтобы вместе порадоваться празднику, но и затем, чтобы передать в госпиталь Североморска тяжёлого больного. Настолько тяжёлого, что лучше не рисковать, а прямо сразу отправляться в обратный путь. Приехал наш посланец этого юбилея домой в час ночи и сразу есть запросил, потому как одним салатом в течение 9 часов сыт не будешь. Узнав все эти подробности, Е.В. Монахов (по своему же личному определению) «ржал как конь».

После завтрака представили всем прокурорским работникам прибывшую накануне Аллу Анатольевну Тронину. Это наша бывшая сотрудница одной из московских лабораторий, которая после получения соответствующего образования переквалифицировалась в прокуроры-криминалисты. Крупный специалист в процедуре установления личности путём визуального опознания Ю.П. Яковлев лично поставил перед ней задачи на грядущую операцию, что является выражением серьёзного доверия. Остаётся это доверие оправдать.

А в понедельник нас станет ещё больше, так как приедут от нашей конторы С.М. Зосимов и В.А. Ляненко, а от спецотдела — А.С. Сарибегов. Так что почти все окажемся в сборе, за исключением И.А. Толмачёва и П.В. Пинчука, которые, скорее всего, появятся позднее.

Пока есть время, работаю над редакцией сборника к 100-летию М.И. Авдеева. Не исключено, что завтра — последний свободный день перед длительным периодом «беспробудной пахоты». Жаль, если наше юбилейное мероприятие сорвётся.

После обеда Алла Анатольевна с Шамилем уселись переделывать прошлогоднюю базу данных на погибших. А я позволил себе поспать, да так сладко, что получилось «от обеда — до ужина». Зато потом редакционная работа пошла много веселее.

21 октября 2001 года, воскресенье

С утра испытывал лёгкое недомогание за грудиной в области сердца. Неудивительно — погода меняется с калейдоскопической скоростью. Солнце, снег, ветер, дождь, снова снег. И так — круглые сутки. Есть от чего взволноваться сердечной мышце. Сразу же после завтрака главный терапевт Северного флота Владимир Петрович Бутиков осмотрел моё бренное тело, записал ЭКГ и назначил капельницу из поляризирующей смеси. После неё немного полегчало.

Сегодня произвёл воинское мероприятие — подстрижку личного состава. Женя Капустин продолжил это дело полноценным бритьём головы. Теперь почти все выглядят в соответствии с общепринятыми представлениями о воинском порядке.

После обеда случилась беда — рухнула сеть над нашим временным судебно-медицинским комплексом. Столбы не выдержали тяжести снега, который на неё навалился. Завтра Монахову предстоит совершить очередной подвиг — ликвидировать последствия разбушевавшейся стихии.

Хохма дня — из воинской части под Североморском прислали гонца с десятью килограммами сала «для экспертов» и передали Монахову. При этом поставили условие, «чтобы не ели, потому что его есть ещё нельзя».

Перед ужином А.И. Цынаков привёл своего пса-боксёра по кличке Клайд. Животина очень красивая, но ещё молодая. Когда хозяин похвастался, что его любимец весит 45 кг, И.Д. Евенко тихо-тихо шепнул: «Конечно, на госпитальных-то харчах.»

Завтра начинаются приезды наших коллег из Москвы. Первыми должны появиться С.М. Зосимов и В.А. Ляненко, так как они едут на поезде. А потом, если повезёт с погодой, долетит и А.С. Сарибегов из спецотдела.

22 октября 2001 года, понедельник

Скорее всего, с завтрашнего дня мои дневники станут предельно лаконичными. Потому что сегодня приехал Генеральный прокурор РФ и ещё потому, что лодка, наконец-то, встала в док. Всё, приплыли. Теперь дело за малым — начать и кончить. У следственной группы хронический мандраж перешёл в «жёлтую лихорадку». Что творят — не ведают, что говорят — не соображают.

Стараюсь от всего этого дистанцироваться. Ещё будет время потрепать себе нервы. А Монахову с Цынаковым достаётся по полной программе. Такое впечатление, что весь Северный флот — это госпиталь. Не видно никого из командования. Да и местный тыл носа не кажет. Никак не могу привыкнуть к позиции «а розы вырастут сами». Ни дать, ни взять — игра в «Слабое звено». Кто начал что-то делать, на того тут же грузят ещё.

В обед приехали С.М. Зосимов и В.А. Ляненко — наши эксперты из ЦСМЛ. Разместили их в интернатуре. Володя Ляненко тут же окунулся в гущу событий — составил «убойный» список того, что нам может ещё понадобиться, к тому, что мы уже имеем. Поскольку всем надо пережить завтрашний день, его попросили пока этот список не обнародовать. Всему свой срок.

Вечером прилетел Генеральный Прокурор В.В. Устинов. Наблюдал картину его приезда из окна лаборатории. По местным меркам — круто! Посмотрим, что он завтра скажет.

23 октября 2001 года, вторник

День начался в 2 часа 30 минут со стука в дверь посыльного матроса. Оказывается, Генеральный Прокурор решил увидеть всех и сразу. Поэтому на 7 час. 50 мин. была назначена встреча всех без исключения экспертов и следователей. Пришлось напрячь организм, проснуться с хорошим запасом времени и успеть на эту историческую встречу. Наша экспертная группа пришла самой первой, поэтому наиболее ценные места в общем зале достались нам, а не следователям (к их великому неудовольствию). Впрочем, неудовольствие длилось недолго. Оказывается, сбор планировался не в прокуратуре флота, а на заводе, куда почти все стремительно выдвинулись. Почти все — это потому, что я, Свидерский и Евенко по замыслу руководителя следственной группы должны были оставаться на комплексе в госпитале, дабы при необходимости представить наше хозяйство начальствующим лицам. Как минимум, это должно было продлиться до обеда.

Первую половину дня мы провели практически на улице, так как за ночь выпал снег и пришлось руководить бойцами из МОСНа, которые были брошены на ликвидацию стихийного бедствия. Дело в том, что под действием снега сети пригнулись почти до земли, и входить в секционную палатку стало возможно только в состоянии земного поклона.