Герои. Другая реальность (сборник) - Виктор Точинов

Валентина, дама приятная во всех отношениях, став супругой, несколько поумнела. Волей господина Дюма она получила в мужья офицера мужественного, отважного и чертовски красивого, но мало способного к делам. Уйдя в отставку, Максимилиан предавался блаженному безделью и даже несколько располнел. Валентина же хотела видеть в нем рачительного хозяина и сама, без подсказки, пришла к мысли, что мужчина должен быть чем-то занят, хотя бы ходить по утрам в присутствие и исполнять должность столоначальника. Мужчина, не имеющий занятия, несколько портится, и Валентина подозревала, что именно это произошло с графом Монте-Кристо. Лишенный своего занятия, которое заключалось в востановлении справедливости, он вряд ли стал на старости лет осваивать иное ремесло. Было у Валентины и еще одно страшное подозрение, но из уважения к целомудрию наших милых читательниц мы его опустим. Намекнем лишь, что четырнадцатилетнее заключение вкупе с плохим питанием и расстройством чувств плохо влияет на здоровье узников.

Поэтому страстная погоня Гайде за молодым и красивым виконтом Альбером, единственным из мужчин, кого она принимала в своих апартаментах и с кем разговаривала до вступления в супружество с графом Монте-Кристо, казалась умнице Валентине весьма подозрительной. Даже то, что Альбер был сыном убийцы ее отца, могло сподвигнуть сердце пылкой албанки сперва на жгучую ненависть, а потом, что вполне естественно, на не менее жгучую любовь, ибо страсть, доведенная до крайности, очень легко переходит в свою противоположность.

В конце концов герои романа въехали в Санкт-Петербург. И тут непостижимым образом выяснилось, как зовут русского набоба. Почему-то в Африке автору это было безразлично, в столице же Гайде принялась наводить справки, не знает ли кто господина, который в парчовом халате отправился пужать алжирских тигров. И прозвучало имя, которое привело половину нашей редакции в ужас, как бы при виде воскресшего покойника. С воплями: «Сгинь, рассыпься, нечистая сила!» отскочили г-да журналисты от раскрытой книги. Вторая же половина осмелилась, крестясь и трепеща, прочитать вслух, как звали набоба. Трепещи и ты, о легкомысленный читатель, – его звали Грегуар Потемкин-Тавричес! И полувека не прошло, как слава покойного князя докатилась до Франции. Правда, выговорить до конца славное имя не всякому французу бы удалось, и автор, видеть, даже не пытался.

Далее интрига закручивается по всем правилам. Альбера найти не так-то просто. Вместо того, чтобы адресоваться в полицию, которая ведет учет всем иностранцам, Гайде со свитой отправляется в театр – потому что какой же француз не посетит представления «Гугенотов»? В сей опере пользуется бешеным успехом прекрасная певица Виолетта де Сент-Лоран, исполняющая партию Валентины, блистает там и другая француженка, взявшая звучный псевдоним «Эртебиза», в роли мальчика, пажа Урбана. Ходят слухи, что благосклонности Виолетты добивается Потемкин-Тавричес, и Гайде принимает решение – искать встречи с певицей, чтобы просить ее узнать у набоба, где скрывается привезенный им из Алжира Альбер.

Забегая вперед, скажу, что причины скрываться у Альбера, в сущности, не было, просто автору хотелось вывести на сцену двух прелестных певиц и вдоволь порассуждать об оперной музыке. В свое время господин Жорж Санд столько о ней поведал в романе «Консуэло», что все французские писатели считают своим долгом поместить в роман хотя бы маленький музыковедческий трактат, а без трактата нехорошо – публика смеяться станет. Как же, скажет, братец, ты трактат сочинить поленился?

И тут красавчик Видаль оказывает свой гнусный характер, заодно сообщая тебе, испуганный читатель, о своем происхождении. Уже увидев из ложи артисток, испускающих божественные трели и фиоритуры, он демонически усмехается и бормочет под нос нечто по-итальянски. Тут бы тебе и сообразить, но нет, автор на твою сообразительность не надеется, а нарочно выписывает целую сцену с узнаванием. Когда Гайде отправляет Видаля разведать о местожительстве певицы, он просто-напросто вторгается ночью в окошко к Виолетте и ошарашивает ее такими словами:

« – Немедленно убирайтесь отсюда! – воскликнула хрупкая, но исполненная решимости Виолетта. – Или я позову слуг!

– Я советую вам, красотка, позвать вашу подругу Эртебизу. Когда она увидит меня, никаких слуг звать не придется – вам обеим ни к чему скандал. Впрочем, она такая же Эртебиза, как вы – Виолетта!

– Но кто же вы? – придерживая на груди распахнувшийся пеньюар левой рукой, правой же продолжая сжимать бронзовый двусвечник, спросила певица.

– А, вы не узнаете меня? И верно – в Париже вы даже глядеть в мою сторону не желали. Я прекрасно помню, как высокомерно отворачивались вы, когда я входил в гостиную.

– О Господи! – прошептала Виолетта. – Кажется, я узнаю вас! Эжени! Эжени, сюда!

– Вот уж нет никакой Эртебизы, и сами вы – не Виолетта теперь, а Луиза, – садясь в кресло, заметил Видаль. – Вы поступили правильно – чтобы начать новую жизнь, сперва следует переменить имя. И Луиза д’Армильи стала Виолеттой де Сент-Лоран, подруга же ее Эжени, дочь преступника, по чьей милости обанкротилось немиало благородных семей, отказалась от фамилии и сделалась просто Эртебизой. Она не желает, видите ли, быть баронессой Данглар, дочерью беглого банкира и невестой каторжника!

– Молчите, ради Бога, молчите, не смейте оскорблять ее! – вскричала Луиза, ибо это действительно была она. – Эжени!

Дверь распахнулась, на пороге стояла черноволосая, коротко стриженая женщина в мужском костюме, но уже без сюртука и жилета. Пистолет в ее руке был нацелен на Видаля. Но мошенник остался невозмутим.

– Прекрасная моя невеста, я счастлив видеть вас! – издевательским тоном произнес он. – Кажется, сейчас самое время продолжить наш роман. Нет родителей, которые бы нам помешали...

– Андрея Кавальканти? Это вы?

– Я, моя голубка. Хотя вместе с фраком я скинул и имя, и любящая невеста может звать меня, как я привык в Италии: Бенедетто».

Бенедетто сделал глупость, начав корчить из себя площадного шута. Простим его, уважаемый читатель, он всего-навсего старался сесть разом на два стула и получить деньги не только от своего хозяина, который приставил его к Гайде, но и с дочери барона Данглара за молчание.

Но он не знал, что явился совершенно некстати. Очаровательный набоб Грегуар Потемкин-Тавричес был сильно увлечен Луизой д’Армильи, был сильно распален гордостью и сопротивлением певицы, и самой малости недоставало, чтобы он предложил красавице руку и сердце. Для того-то и уезжал он поохотиться а Алжир, что понадеялся на поговорку: с глаз долой – из сердца вон, но сражения с тиграми не истребили в набобовой душе любви, а вовсе наоборот. Луиза же обнаружила, что соскучилась по своему упрямому воздыхателю, и уж согласилась в душе сказать ему «да». Ты видишь сам, догадливый читатель, что явление бедного беглого каторжника в спальне красавицы могло смешать все планы. Луиза и Эжени подозревали, что вся их прислуга подкуплена ревнивым набобом, и о госте, влезающем в окошко, ему тут же донесут.

Эжени уж готова была пристрелить этот призрак прошлого, но мягкосердечная Луиза отговорила ее и сделала именно то, на что рассчитывал Бенедетто: предложила откупиться.

Эжени сказала, что пойдет за деньгами, и вышла из спальни Луизы. Тогда Бенедетто расспросил певицу о французском офицере, которого Потемкин-Тавричес привез из Африки. В какую-то минуту их разговора тебе, читатель, может показаться, что речь идет о звере диковинной породы, но ты не давай воли фантазии. Оказалось, что Альбер живет в загородном владении набоба и – ахни, читатель! – пишет книгу об особенностях алжирской национальной охоты. Туда же вызвана и его многострадальная матушка. Тут и горничная подоспела с вышитым кошельком (автор забыл, что прислуга подкуплена), так что Бенедетто покинул спальню с двоякой добычей – и сведениями разжился, и деньгами.

Он только не знал, что за ним следует Эжени Данглар, переодетая, по обыкновению своему, в мужской костюм. Эта деятельная и энергическая девица выследила каторжника, пройдя за ним пешком от Александро-Невской лавры до самого Крестовского острова, где оборудовал себе приют главный злодей этого романа. Приникнув щекой к окошку, она подслушала доклад Бенедетто и таким образом узнала, что супруга графа Монте-Кристо находится в Санкт-Петербурге.

И тут, любезный читатель, есть некая зацепочка, торчит некая ниточка, вовсе неприметная. Не всякий догадается потянуть за нее и размотать клубочек. Обрати же особое внимание, что Эжени знает, какую роль сыграл граф Монте-Кристо в разорении ее семьи из писем, которые она получает из Парижа. И задумайся – кто бы мог писать ей эти письма. Задай также себе вопрос: отчего девица, бесстрашно бросившая родителей и ставшая актеркой, по всей видимости равнодушная к судьбе отца и матери, вдруг решается мстить графу?