Герои. Другая реальность (сборник) - Виктор Точинов

– Между нами говоря, он просто старый неудачливый пройдоха, – произнес доктор. – Друг мой, я знаю свет и я встречал таких людей. Я бы даже сказал, что существует особый тип людей, слабых духом, но чрезвычайно злопамятных. Во всех своих бедах, происходящих от их собственных недостатков, они винят других людей, и настолько себя в этом убеждают, что принимаются мстить. Обычно им мало что удается, потому что они плохо приспособлены к действию, но распустить гнусную сплетню и наслаждаться результатом – вполне в их силах и в их духе. Но мой несчастный пациент, кажется, сумел натворить больших бед. И теперь он ждет возмездия.

– Не утопил же он человека своими руками?

– Вот в этом я не уверен, – задумчиво сказал Бьяншон. – Видите ли, он утверждает, что ему являлся той ночью покойный генерал де Труавиль. А смерть генерала до сих пор загадка. Что заставило его выйти на яхте в открытое море без экипажа, но с горячо любимой женой? Есть даже подозрение, что он взял с собой детей. Яхту штормом выкинуло на берег, тела не найдены. Загадочное дело, очень загадочное!

– Знали ли вы генерала де Труавиля в молодости? – спросил я.

– Нет, сударь, не имел чести. Я вообще не был с ним знаком.

– Сдается, все это как-то связано с их совместным прошлым. Ведь генерал много лет назад оборонял Янину, а г-н Баржетон де Камюзо и еще двое нормандцев, как мне удалось узнать, служили там под его началом. После гибели Али-паши они почти одновременно вернулись во Францию. Но карьера генерала была удачной, а Баржетон не смог добиться успеха. Всем своим благополучием он обязан женитьбе.

– Да, он женат, и жена ненавидит его так, как только может женщина ненавидеть мужчину. Дело в том, мой друг, что женился-то он обманом. Молодая богатая вдова еще до замужества полюбила генерала де Труавиля, но родители отдали ее замуж за другого. Пока де Труавиль воевал в Греции, она овдовела. Наш пройдоха вернулся раньше генерала, который тогда был всего лишь полковником, первым делом отправился к бедной женщине и сообщил ей о смерти ее возлюбленного. Она, поклявшись вечно носить траур, по его наущению уехала скорбеть в Нормандию, в некий Богом забытый городишко, где у нее была недвижимость. Он поспешил следом, поселился там вместе с боевыми своими товарищами, которых подучил, как нужно лгать бедной женщине. Кончилось все плачевно. Когда де Труавиль, вернувшись наконец, отыскал ее, она уже была женой моего пациента. Конечно, она узнала правду, и вскоре супруги разъехались. Но наш пройдоха успел наложить лапу на ее приданое.

Я знал, что г-н Баржетон де Камюзо вступил в выгодный брак, но про обстоятельства услышал впервые. Теперь стало понятно, в чем провинились перед загадочным автором романа «Графиня Монте-Кристо» Жиродо и Дюканж. Женщина, которая знала от мужа и его приятелей подробности осады Янины, которая горела желанием разоблачить злодея, вполне могла оказаться автором книги!

– А где теперь проживает г-жа Баржетон де Камюзо? – спросил я.

– Сам бы я желал это знать! Если состояние больного ухудшится, его судьбу придется решать родственникам, а он о них никому ни слова не говорит, да и занимаются этим обычно жены.

– Не может быть, чтобы он не знал ее адреса.

– Я допускаю, что она нарочно запутала следы, зная его мелкий и мстительный характер. Ведь он при мне еще ни о ком хорошо не отзывался. Все виноваты перед ним, все должны оказывать ему благодеяния! А коли человек не желает с ним знаться, то становится злейшим врагом. Есть люди, мой юный друг, которым нельзя давать в руки деньги. Имея скромный доход, они лишь лелеют планы мести, в худшем случае – делятся ими с друзьями. А заполучив крупные суммы, начинают что-то предпринимать.

– Кого, кроме покойного генерала, он числит во врагах?

Господин Бьяншон вздохнул.

– Мне кажется, что он уже посчитался с этими людьми, и со дня на день следует ждать появления в окошке его спальни окровавленного господина Ранглара или господина де Бельфора.

Я насторожился – оба имени были мне знакомы в детстве, но что сделалось с этими людьми – я не знал.

– Странно, что он не оставил у себя на службе тех двух нормандцев, которые столь удачно выполнили его поручение. С ними он бы чувствовал себя гораздо спокойнее, – сказал я.

– Они слишком много знают о его делах, и он предпочитает, чтобы они жили подальше от Парижа, – был ответ. – Эти бывшие солдаты наверняка помогли ему отомстить Ранглару и де Бельфору. По крайней мере, если верить моему пациенту, именно он устроил грандиозное банкротство Ранглара и довел бедныгу де Бельфора до сумасшедшего дома».

После беседы со старым врачом отважный журналист отправился собирать сведения о господах Рангларе и де Бельфоре. Сведения эти были неутешительны. Ранглар разорился и, оставив толпу разъяренных кредиторов, исчез вместе с семьей. Господин де Бельфор, судья с доселе не запятнанной репутацией, стал главным героем скандала, после которого оказался в приюте для душевнобольных. Речь шла о страшных вещах – кровосмешении, убийстве младенцев, и из сострадания к тебе, любезный читатель, мы не станем перечислять всех обвинений. Скажем лишь, что три четверти оказались злобной выдумкой, но вылечить беднягу так и не удалось.

Ты убежден, читатель наш, что журналисты – сплошь люди светские, их можно видеть на всех театральных премьерах, они носят фраки при любых обстоятельствах, а коли вдруг окажутся без денег – за одну бессонную ночь пишут книгу, которая расходится с бешеным успехом. Так вообрази же себе молодого человека, сотрудника «Сьекль», в обществе двух страшных громил, едва ли не наемных убийц, и сам он выглядит немногим лучше в синей блузе парижского мастерового, всклокоченный, не выпускающий из руки свинчатки (на французский лад – кастета). Вообрази его на козлах кареты, которая по виду своему достойна того, чтобы возить на ней в ад грешные души. Вообрази его ночью на улице нормандского городка, в маске, следящим, не подадут ли тайного знака от задних дверей кабачка...

Удалось это тебе? Знак подан, совиное уханье оглашает улочку, стучат копыта – сперва медленно, затем все быстрее, карета несется во всю конскую прыть, ибо лошади достойны лучшей парижской запряжки! Ветер свистит в ушах, бледный месяц несется сквозь клочковатые тучи, отчаянно свистит разбойник на запятках! Так, именно так возвращается в мир попранная справедливость!

Карета останавливается у заброшенной мельницы, из нее вытаскивают огромный тюк, двое волокут его по лестнице, третий освещает им дорогу факелом. Ударом ноги распахивают дверь. Тюк падает на пол, раздается стон, похожий на мычание. Да, это похищенный человек. С его головы сдергивают мешок. Кляп во рту искажает черты лица, но страшный сабельный шрам ни с чем не перепутаешь – это преуспевающий трактирщик Дюканж.

– Настало время задавать вопросы, – говорит молодой человек в маске. – От твоих ответов зависит твоя жизнь. Выньте изо рта у него кляп.

Трактирщик в ужасе. Тщетно пытается он угадать, кто его похитители. Он настолько взволнован, что первые вопросы приходится повторить.

– Почему ты участвовал в обмане ни в чем не повинной женщины? Почему поклялся, что своими глазами видел смерть полковника де Труавиля?

– Негодяй Баржетон напоил меня и уговорил...

– Врешь! Чтобы заставить солдата лжесвидетельствовать, нужно иметь власть над ним! Каким образом приобрел Баржетон власть над тобой?

– Он заплатил мне...

– Врешь. У него не было тогда денег, чтобы расплачиваться с пособниками. Очевидно, жизнь надоела тебе. Я узнаю все, что мне требуется, у твоего сообщника Жирудо. А ты проведешь эту ночь под мельничным колесом. Ночь, утро для которой не наступит никогда.

– Пощадите, пощадите! – вопит пленник. – Я все скажу! Он знал о моем проступке... он грозился обнародовать его... меня убили бы!..

– Не ошибусь, если скажу, что речь идет о военной добыче. Когда Янина была захвачена турками, не одни лишь они мародерствовали – кое-кто из французских артиллеристов тоже испачкал руки в окровавленном золоте! Я знаю больше, чем ты думаешь, мерзавец.

– Но кто вы, сударь? Ваш голос кажется мне знакомым...

– Стоя на пороге ада, ты увидишь мое лицо!

Маска слетает, Дюканж кричит не своим голосом.

– Ага! Ты узнал меня! Рассказывай же все, подлая тварь. Только чистосердечное раскаяние спасет тебя. Ибо я, вернувшись из могилы, наделен страшным правом карать за прегрешения.

И начинается гнусная исповедь трактирщика. Он невпопад перечисляет все пакости и интриги господина Баржетона де Камюзо. Он рассказывает, как этот человек пытался стать посредником для Хуршид-паши в подкупе наложницы Василики, как полковник де Труавиль начал было расследоватьэто дело, но не успел, поскольку Василики всех опередила, он поделился и многими иными подробностями касательно судьбы дочери Янинского паши. Рассказал он также, что, кроме господ де Труавиля, Ранглара и де Бельфора, жертвами мстителя стали и иные люди, виновные лишь в том, что, когда он вернулся из Греции без денег и без славы, отказались дать ему в долг крупные суммы.