Герои. Другая реальность (сборник) - Виктор Точинов

Мало осталось среди нас, уважаемый читатель, ветеранов войн с Бонапартом, да и те не вспомнят, пожалуй, события 1802 года, а читать исторические увражи все мы невеликие охотники. Однако наш журнал готов и не на такие подвиги, чтобы добраться до правды. Командированный в библиотеку сотрудник наш выяснил, что в 1802 году Бонапарт, увидев, что его затеи терпят неожиданный крах, заключил мир с турецким султаном и его Оттоманской Портой, вернул Турции захваченный было Египет и тем самым окончательно сбил с пути добродетели нашего героя – пашу Тебелинского. Али-паша объявил джихад против сулиотов. Они продержались три года и были вынуждены сдаться на «почетную капитуляцию» – так паша Тебелинский назвал в европейском стиле свое позволение сулиотам покинуть родные места и уйти куда глаза глядят. Они уходили тремя колоннами, и две из колонн погибли под ударами отрядов Али.

Прелестная в своей скорби Гайде (кстати, есть основания полагать, что она была отнюдь не гречанка в стиле Байрона, все еще модном в 1845 году, а албанка в стиле «Гуслей» известного шутника господина Мериме) скрыла от Валентины и Максимилиана то, что рассказали ей в Морее. Расправившись с сулиотами, албанец Али взялся за греков. Он попытался захватить один из островов (в тек краях их превеликое множество), но тут уж против него объединились все, способные держать оружие, – островитяне, их приятели – морские пираты, а также сухопутные разбойники с материка.

Тут мы вынуждены просить прощения у дам, читающих сию рецензию. Негоже обременять их всеми этими историческими ужасами, однако близок миг избавления. Нам просто надобно растолковать, каков был Янинский паша, столь благородно обрисованный господином Дюма. Особливо почему-то его красивая и длинная белая борода смущает умы читателей – вон и господин Бальзак, любимец наш, также ее всуе поминал.

Пока Али сражался с греками и наживал себе новых врагов, Бонапарт вел войну с Россией – увы, до поры – победоносную. В 1807 году присноблаженный император Александр Благословенный заключил с ним Тильзитский мир. Тут наш паша, чьи хитрости бывали обыкновенно шиты белыми нитками, вновь попытался подружиться с французами. Но Бонапарт и слышать о нем не желал. Тогда Али нашел своим талантам иное применение – захватив как можно более земель, населенных албанцами, он решил покончить с турецкой властью и самому сделаться султаном Османской империи. Воевал он тогда со всеми – и с мусульманами, и с христианами, ставку же имел в Янине. Греки, сражавшиеся с ним, были в отчаянии. И тем удивительнее события, случившиеся в 1821 году.

Наш неугомонный паша, имея к тому времени за спиной 79 прожитых лет, восстал против султана Махмуда и призвал под свои знамена греков, обещав им свободу. Ты можешь удивляться сколь угодно, любезный читатель, но они поднялись все, как один.

А теперь обрати внимание на следующие имена. Али-паша нуждался в военных советниках и готов был платить им хорошие деньги. И охотники послужить будущему султану сыскались. В Янине собрался сущий Ноев ковчег – были там офицеры-итальянцы, поляки, немцы, но более всего – французы. Вот их имена: Ги де Сент-Элен, Гайар, Шовасэн, генерал Мэзон, полковники Фавье и де Труавиль, командир эскадрона Реньо де Сен-Жан-д'Анжели, капитаны Балест, Николь и Журдэн. В списке нет вымышленного полковника Мондего, разумеется, но потерпи, о читатель, сейчас и до него дело дойдет.

Один из этих офицеров, как до сих пор полагали, предал Али-пашу Тебелинского и впустил неприятеля в цитадель Янины – крепость Кастро. Его, этого загадочного офицера, вывел господин Дюма в образе Фернана Мондего – одного из обидчиков благородного Эдмона Дантеса. И так ловко повернул дело, что человек, избавивший Грецию от злодея, готовившего ей погибель, явился перед тобой, читатель, образцом изменника и предателя.

Ты, любезный читатель, помнишь из романа г-на Дюма красочные подробности осады турками Янины, особенно же – раба Селима, с факелом в руке ожидавшего приказа поджечь пороховой погреб, и девочку Гайде на руках у матери ее Василики. Не показалось ли тебе странным, что малое дитя запомнило так много сведений о предательстве? Это и самому г-ну Дюма показалось удивительным, и потому он вкладывает в уста Гайде слова: «Мне было четыре года; Но, так как для меня это были события необычайной важности, то я не забыла ни одной подробности, ни одна мелочь не изгладилась из моей памяти».

Загадка сия имеет продолжение в романе «Графиня Монте-Кристо», а теперь следуй за нами, заинтригованный читатель, и узнаешь много любопытного.

Ты узнаешь, что раба Селима с факелом не было вовсе, но некий францукзский полковник, командовавший артиллеристами Али-паши, получил предложение сдать цитадель на почетных условиях, но отказался и грозился взорвать пороховой склад. Таков был его официальный ответ осаждавшему Янину подководцу султана Махмуда Хуршид-паше, однако несколько дней спустя ночью в цитадель был впущен турецкий отряд и Али-паша наконец угодил в плен.

Далее мнения расходятся. Иные утверждают, будто Али-паша был задушен адьютантом Хуршида, иные – будто после годичной осады и капитуляции он скрылся в христианском монастыре на одном из островов, куда султан послал к нему делегацию с грамотой о помиловании. Однако в миг вручения грамоты на Али-пашу с его свитой напали и убили его. Так или иначе, а голова мятежного паши, а также головы троих его сыновей и внука, были выставлены на площади в Стамбуле.

Но все знатоки истории сходятся в одном: предательство имело место. Неясно только, кого подкупил султанский сераскир Хуршид-паша, чтобы попасть в Янину.

Теперь, любезный читатель, ты знаешь довольно, чтобы вернуться к роману «Графиня Монте-Кристо» и по достоинству оценить новость, сообщенную безутешной Гайде.

Да, супруга графа Монте-Кристо узнала, что ее родная мать, любимая наложница паши, прекрасная Василики, не устояла перед посулами. Она устроила так, чтобы приближенные к ней женщины ночью вышли из крепости потайным ходом и впустили турецкий отряд. И она же способствовала убийству Али-Тебелина. Однако далее ее судьба сложилась крайне неблагоприятно.

Таинственный автор романа «Графиня Монте-Кристо» нагромоздил тут всяких странных совпадений, в которых, сдается, и сам запутался. Посредник между Василики и Хуршид-пашой случайно был убит, далее последовала цепь иных трагических случайностей, и бедная Василики, не получив обещанного золота, оказалась вместе с сестрами, служанками и дочерью в толпе пленных, была продана работорговцу, разлучена с Гайде, сделалась наложницей своего нового хозяина и умерла родами.

Не правда ли, неожиданная судьба, особенно для тех, кто с замиранием сердца читал рассказ Гайде о ее злоключениях?

Но вернемся в Марсель, в дом Максимилиана Морреля.

Этот доблестный офицер спаги, беззаветно преданный графу Монте-Кристо, который доставил ему богатую, знатную и горячо любимую невесту, был поражен рассказом Гайде настолько, что отказался ему верить. И в самом деле – он настолько был убежден в непогрешимости графа, что даже мысли не мог допустить об ошибке своего кумира.

Валентина же, умная и тонко чувствующая женщина, поняла, что произошло в Янинах, когда граф, переодетый и под чужим именем, расследовал предательство, повлекшее за собой капитуляцию крепости. Граф шел по следу врага и собирал лишь те сведения, которые его врага могли опорочить. Они доставляли графу несказанное наслаждение. Поэтому, узнав, что посланцы Хуршид-паши вели переговоры с французским полковником Мондего, после чего крепость сдалась, он уже занимался только этой версией давних и трагических событий. Когда же он узнал, что Хуршид-паша обошелся с полковником крайне любезно (на его турецкий взгляд), то сомнений уже не осталось. Тем более, что Мондего вернулся во Францию богатым человеком и сразу по возвращении приобрел поместье и дом на шоссе д’Антен. Чего же более?

Оставалось лишь найти бумагу, некий документ, который бы свидетельствовал о неслыханном предательстве Фернана Мондего. Такой документ явился. Некий эль-Коббир, торговец невольниками, расписался в том, что продал франкскому вельможе графу Монте-Кристо, одиннадцатилетнюю Гайде, признанную дочь Али-паши и Василики. Одиннадцать девочке исполнилось около 1829 года. Коли верить этому документу, дело обстояло так: граф, обретший свободу 28 февраля 1829 года, первым делом кинулся на Восток, в Константинополь, искать следов Гайде, как если бы еще в тюрьме знал о ее существовании. Но это еще не все. Лукавый Эль-Коббир, видя, какого покупателя ему аллах послал, во всем угодил графу – и вспомнил о Фернане Мондего, и назвал Василики супругой Али-паши. Но под конец малость развлекся, указав дату составления документа – год 1247-й хиджры. Чтобы перевести это на наш с тобой счет, читатель, надобно прибавить 622, и получим христианское летоисчисление. Вооружись пером и осьмушкой бумаги, складывай то так, то этак, и получишь ты год 1869-й, который вовсе еще не наступил...