Красивая женщина, купившая дом - Светлана Александровна Захарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За день до праздника, когда позвонил Деревянкин, супруги Поляковы ещё не опомнились после похорон, и находились в полной растерянности. Но Владимир убедил их, что веселиться не обязательно, а встретиться надо, чтобы посидеть, поговорить. И вообще надо держаться как можно ближе друг к другу, это придаёт силы.
Поляковы обещали подумать, а через час, как по заказу, позвонила Витушкина и начала напрашиваться в их компанию встречать Новый год.
— У нас не будет ничего интересного, Ирина. Мы в трауре, Римма Степановна умерла.
— Ни фига себе! — удивилась подружка, — я думала, она никогда не умрёт, как Кощей Бессмертный. Надо же! Такой подарок к Новому году!
— Ирина, перестань, — попросила Татьяна.
— Да я вообще удивляюсь, как вы её терпели. Её давно надо было в психушку определить с такими фокусами.
— Что же поделаешь, — вздохнула Татьяна, — вот такой она была. Но надо было терпеть, потому что всегда заслуживает снисхождения как самая захудалая родина, так и самая плохая мать.
— Ну, ты даёшь! И всё-таки, можно, я с вами поеду? Со мной случилось такое несчастье… Рухнула последняя надежда. Я тоже в трауре.
И Витушкина рассказала историю, которая никому, кто узнавал о ней, не показалась трагической. Скорее наоборот.
А дело было так. Захотела Витушкина заполучить себе жениха-иностранца. Конечно, не бедного. И не старого. Её подруга, сотрудница службы знакомств, не откладывая дела в долгий ящик, сразу же предложила несколько вариантов решения судьбы: от местных до импортных. Но она всё-таки надеялась, что Ирина не будет в своих мечтах замахиваться так далеко, за рубежи нашей родины.
Но Витушкина была непреклонна, она мечтала решить все свои проблемы — и материальные, и душевные. Живут же люди в роскоши, ни в чём себе не отказывают, а чем она хуже?
И подруги начали с азартом выбирать партнёра для семейного счастья Ирины. Вошли в такой экстаз, что даже поссорились. Не сошлись во вкусах на мужскую красоту. Спорили минут пятнадцать, но потом всё-таки умерили пыл и сошлись на том, что избранник должен быть высок ростом, состоятелен в финансовом отношении, приятен внешне и, конечно, возраст его не должен зашкаливать за пятьдесят.
Подруга напомнила было, что у самой Ирины он, возраст, как раз зашкаливает. Не помешает ли это грядущему семейному счастью? Но Витушкина посмотрела на помощницу так грозно, что та попросту заткнулась и решила больше не лезть в чужую жизнь.
Выбор был велик, и остановиться на какой-то одной кандидатуре было сложно. Женихи попадались то слишком молодые, то чересчур старые, то у них нос картошкой, то глаза навыкате. Прямо, как у Гоголя: «Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазаровича, да, пожалуй, прибавить к этому ещё дородности Ивана Павловича — я бы тогда тотчас решилась».
Ирина до того довыбиралась, что даже вспотела. Но после долгих поисков наконец-то сверкнул луч надежды. С монитора на потенциальную невесту вдруг глянул элегантный мужчина в самом соку, о котором она и мечтала. О себе он сообщал следующее: «Проживаю в американском штате Огайо, состоятелен, без вредных привычек; ищу себе добропорядочную спутницу жизни русской национальности».
Витушкина испустила радостный вопль — вот он! И тут же отправила по указанному адресу свою самую лучшую фотографию, где она запечатлела себя в честь сорокалетнего юбилея. К фотографии было приложено письмо, полное надежд.
Ответа не было долго, месяца два. Видимо жених тоже тщательно выбирал себе невесту и боялся промахнуться. Ирина уже перестала думать о нём. Но вот однажды, когда она возвращалась из магазина с тяжёлой сумкой и, войдя в подъезд, остановилась отдохнуть возле почтового ящика, то увидела, что в ящике что-то есть. Она вытащила из ящика красивый заморский конверт с американским обратным адресом.
Ирина, не владевшая английским языком, была вынуждена искать переводчика. Через неделю к ней домой зашёл её давний знакомый, который читал и переводил с английского без словаря. Письмо было тёплое, полное восхищения Ириной и написанное такими словами, которые наши-то мужики никогда и не напишут. А самым главным было известие о том, что жених давно мечтал посмотреть Россию, а потому за Ириной приедет сам лично. Там же они проведут медовый месяц, а уж потом вместе отправятся в далёкое путешествие в Америку.
Американец не обманул. Через переводчика он вскоре пригласил избранницу в гостиницу «Метрополь» для встречи. Ирина полетела туда на крыльях любви. «Господин ожидает вас», — сказал переводчик, встретив её у входа, и они на лифте поднялись в его роскошный номер.
Сердце Ирины радостно стучало, но каково же было её разочарование, когда навстречу ей поднялся с кресла поджарый старичок лет восьмидесяти. Ростом он доходил «невесте» до плеча.
«Жених» поздоровался и предложил Ирине сесть. Она, ещё не отойдя от шока, машинально опустилась на соседнее кресло. Переводчик приготовился к работе, с любопытством разглядывая гостью.
— О! — сказал старичок, — вы действительно привлекательны. Правда, полноваты — это, наверно, русский стиль. Но сколько вам лет? На портрете вы молодая, а в жизни — не очень.
— А сколько лет вам? — задала Ирина встречный вопрос.
Старичок посмотрел на неё с недоумением — ещё и глупа.
— Муж должен быть старше жены, это известно всем, — ответил он, — женщина с годами теряет свою детородную функцию, у неё начинается климакс, тогда как мужчина…
— Я вам не понравилась? Слава богу, — вежливо, без грубостей (не дай бог, ещё в Интерпол загребут) сказала она и, не дожидаясь перевода, буквально выскочила из гостиничного «Люкса».
На этом Ирина закончила свой рассказ и тяжело вздохнула.
— Ну ладно, траур так траур, приходи, — ответила Татьяна, с трудом сдерживая смех.
Глава 32
Тридцать первого декабря Татьяна с мужем приехали к Деревянкину пораньше, чтобы помочь хозяйке приготовить праздничный ужин для «траурных» гостей. Так получилось, что все перед Новым годом понесли какие-то потери.
У Юли исчез Олег, на которого она очень рассчитывала; у Витушкиной сорвалось сватовство с американцем; Поляковы только что похоронили маму и бабушку; Деревянкин похоронил садовника; даже Мезенские не стали исключением — их дочь проходила курс лечения от почти неизлечимой болезни. Радоваться нечему, но собраться и посочувствовать друг другу, а потом вместе поужинать не грешно.
В гостиной уже горел камин, ёлка подмигивала огнями, а из кухни вкусно пахло печёно-жареным,
