Подводная одиссея. «Северянка» штурмует океан - Владимир Ажажа

Давид Ефимович в течение нескольких дней совершил серию береговых наблюдений, уточнив распределение каменноярских каменных гряд, на которых происходит нерест.

Главный вывод из нашей работы заключался в рекомендации создать опытные насыпки каменного материала в благоприятных для нереста участках в низовьях и дельте Волги. О строительном материале можно было не задумываться – опоки в большом количестве выступают в береговых обрывах Каменного Яра и легко доступны для разработки практически в любых количествах. Исследование же мест нереста путем подводных наблюдений с помощью электросвета – дело доступное, эффективное и перспективное.

НА ДНЕ МОРСКОГО ПОРТА

Подводные лабиринты. – Ихтиандры с дипломом инженера. – Рандеву под причалом.

Осенней ночью 1944 года Рига содрогалась от взрывов. Отступающие фашистские оккупанты в бессильной злобе разрушали заводы, мосты, причалы огромного порта. Спеша выполнить черное дело, фашисты даже не предупредили своего часового, охранявшего мост через Даугаву. Недавно его труп был найден в сторожевой будке, заглубившейся в ил в результате взрыва.

Причальная линия порта, одного из крупнейших на Балтике, перестала существовать. Через каждые тридцать метров она прерывалась гигантской воронкой. Неудержимой силой тротила бетонные плиты верхнего строения были сметены, опорные сваи причалов переломаны, отовсюду, словно хищные щупальца осьминогов, торчала скрученная и исковерканная металлическая арматура. Всего в порту после ухода немцев таких воронок насчитывалось двести семьдесят.

Парализованный порт – эту живительную артерию Латвии – требовалось как можно быстрее возродить к жизни. Аварийные отряды строителей забивали рядом с поврежденными сваями новые, укладывали прямоугольные плиты железобетона, протягивали стальные нити подкрановых путей. Через несколько месяцев порт ожил.

А сегодня в Даугаву заходят и швартуются у рижских причалов суда из Швеции, Ливана, ГДР и других стран. Многие флаги мира бывают здесь в гостях, день и ночь идут погрузочно-разгрузочные работы, порт трудится непрерывно. Почти два десятилетия по железобетонным плечам восстановленных причалов ползают могучие краны, проходят груженые составы. И вот... в одном месте просела плита, и другом – с шумом обрушилась в воду бетонная глыба. Что это – авария или просто остаток прежнего разрушения ?

Водолаз, пытавшийся пробраться между двух свай, с трудом увернулся от потревоженного им обломка, который рухнул, едва не придавив воздушный шланг. Идти дальше было опасно. Часть тринадцатого причала экспортного участка Рижского порта пришлось закрыть для эксплуатации. Простаивали краны, простаивали суда, ожидая разгрузки. Требовалось немедленное подводное обследование несущих конструкций причала.

И вот тогда технический отдел порта обратился в Государственный проектно-конструкторский и научно-исследовательский институт морского транспорта (Союзморниипроект), где недавно была создана группа подводных исследований, разрабатывающая аппаратуру для наблюдения в портовых непрозрачных водах. В эту группу в качестве руководителя перешел и я. Все, кто работал в подводной группе Союзморниипроекта, независимо от специальности, были в то же время аквалангистами. Перед нами стояла сложная цель – невзирая на мутную воду, обследовать подводную часть портовых сооружений.

Водолаз с его громоздкими свинцовыми галошами, привязанный к длинной кишке шланга и облаченный в медный колпак, рядом с аквалангистом выглядит под водой довольно архаично. Подобно медведю на цепи, он бродит по дну порта, вздымая облака мути, думая о том, чтобы не запутаться, не зацепиться за какой-либо случайный предмет.

С появлением акваланга кончилась эра безраздельной монополии вентилируемого, т.е. шлангового, водолазного снаряжения. Аквалангист способен птицей парить под поверхностью воды в любом направлении, и, в отличие от водолаза, его движения могут совершаться во всех трех измерениях. Способный быстро перемещаться, пролезать и маневрировать в стесненных местах, ластоногий подводник производит осмотр любого объекта в несколько раз быстрее водолаза. Сложившаяся много лет назад методика обычных водолазных наблюдений казалась теперь настолько несовершенной и громоздкой, что только удивляешься запоздалому появлению акваланга. Новый аппарат можно иметь на каждом корабле, в каждом порту и при наличии подготовленных подводников погружаться в любое время, не прибегая к помощи специального водолазного бота.

Труппа подводных исследований (назовем ее сокращенно ГПИ) вступала в жизнь, когда авторитет акваланга был уже достаточно высок и в нашей стране стало появляться нужное для этого снаряжение. От холода под водой нас предохраняли гидрокостюмы марки ГКП-4 и безразмерные «Садко» с эластичными вставками. Темного цвета с желтыми вставками «Садко» выглядели настолько эффектно, что их новгородский тезка не погнушался бы облачиться в такой костюм во время визита к морскому царю. Импортная мода была представлена у нас костюмами фирмы «Дрегер», которая продала нам также наручные глубиномеры и переносную декомпрессионную камеру телескопического типа. Широкие обручи ее выдвигались один из другого наподобие подзорной трубы. Было у нас и французское оборудование фирмы «Спиротехник». Это, во-первых, два типа малогабаритных компрессоров с бензиновыми моторчиками для зарядки аппаратов сжатым воздухом. Один из них, «Циклон», весит 80 килограммов. Второй, ювелирно изготовленная малютка «Ализ», тянул и того меньше – всего 29 килограммов.

Мы располагали изящно выполненными подводными фонарями, питающимися от обычных батареек, и подводным телефоном, позволяющим иметь двухстороннюю связь между двумя аквалангистами и находящимся наверху руководителем погружений. Вернее, связь была полуторасторонняя, поскольку загубник мешал аквалангисту выговаривать слова тщательно, и его косноязычная и нечленораздельная речь не всегда была доступна пониманию.

В бассейне дважды в неделю продолжались столь необходимые тренировки, но главная наша задача теперь заключалась в создании техники, позволяющей надежно решить проблему, которую многие называли «мутным» делом.

При подводной фотосъемке качество снимков во многом зависит от правильной кадрировки, т. е. наведения аппарата на объект. Устанавливаемые на корпусе фотобоксов прицелы и рамочные видоискатели зачастую служат источником ошибок, так как не учитывают оптических искажений в воде. Для полной уверенности в успехе фотограф должен видеть снимаемое через объектив фотокамеры. Это условие становится особенно важным, когда приходится снимать в тяжелых условиях и каждый снимок требует кропотливой подготовки. Поэтому сотрудники нашей группы начали с того, что разработали бокс для фотоаппарата «Старт», в котором система зеркального наведения исключала ошибки наведения и позволяла снимать наверняка.