Лето возлюбленных - Дженнифер Маккуистон

– Полагаю, за три фунта сверху я смогла бы закончить платье к завтрашнему вечеру.

Миссис Толбертсон просияла, не подозревая, что мир Кэролайн дал трещину и начал разваливаться.

– Несколько лишних фунтов не проблема, мадам Боклер. У меня такое чувство, что наше финансовое положение скоро улучшится.

Солнце уже клонилось к закату, когда Дэвид одолел последнюю сотню ярдов тропинки, но все его мысли были заняты Кэролайн. Она так и не пришла в бухту, и теперь он был вне себя от беспокойства.

Он прождал ее несколько часов, причем весь первый час его естество оставалось твердым от желания, как следствие их опрометчивого свидания в купальне. В конечном итоге Дэвид заснул на нагретой солнцем скале под крики чаек, которые носились в высоте, словно насмехаясь над его проблемой. Когда тени начали удлиняться, он провел беспокойные полчаса, расхаживая по берегу и перебирая в уме всевозможные несчастья, которые могли случиться с Кэролайн. Она могла подвернуть лодыжку, споткнуться на узкой тропинке или попасть под камнепад с высокой скалы. Эти мысли заставили его поспешить назад, терзаясь тревогой.

Но когда впереди показался Брайтон, а он, к счастью, так и не обнаружил на тропинке ее распростертого тела, его мысли обратились к другим тревожащим возможностям. А что, если Кэролайн одумалась и поняла, что опыт, который ей не терпится приобрести с его помощью, не только опрометчивый, но и опасный?

Или – эта мысль встревожила его гораздо больше, чем первая, – решила поймать его на слове и сберечь свои томные вздохи и пылкий отклик для партнера, который предложит ей вожделенное замужество? Мысль о Кэролайн в чьих-либо, вроде Бренсона, объятиях так расстроила, что Дэвид не мог сосредоточиться на дороге домой.

Когда тропинка свернула на покрытый галькой пляж, тянувшийся вдоль набережной, Дэвид обнаружил, что полюбоваться закатом вышла из отелей и окрестных домов модная публика, и рассевшись по берегу, созерцала расцвеченный красками горизонт. Приглушенно выругавшись, он обошел пожилую пару, сидевшую на складных стульях, а затем чуть не наступил на маленького мальчика, который носился по пляжу, зажав в пухлых кулачках ракушки. В воде барахтались несколько спущенных с поводков собак, один особенно восторженный щенок, встряхнувшись, забрызгал Дэвида водой.

Черт знает что! Неудивительно, что Кэролайн предпочитает уединение своей бухты. Он помедлил, стряхивая капли воды с пиджака, и его взгляд притянуло к первому ряду домов, высившихся на восточной оконечности Брайтона. Проклятье! Почему она не пришла?

И что теперь ему делать?

Даже сейчас, при одном лишь воспоминании о поцелуе в купальне, его тело напряглось. Боже, этот поцелуй… такой неожиданный и совершенно несоответствующий образу трогательной невинности, который он пытается к ней приклеить. Ему хотелось овладеть ею прямо там, прижав к стене купальни, с влажными досками за ее спиной и ритмичными ударами волн, которые раскачивали бы хлипкое сооружение в такт его движениям. Кэролайн творила прискорбные вещи с его телом, заставляя забыть о чести. Как, впрочем, и с его мозгом. Иначе он никогда не согласился бы на то, что ни один вменяемый человек не стал бы даже рассматривать.

И тем не менее, как бы ни пьянила ее близость, как бы она его ни искушала, до сих пор Дэвид имел наивность думать, что может держать эти чувства в узде, но после отчаяния, которое испытал при мысли, что она пострадала или находится в объятиях другого, он не мог более утверждать, что невосприимчив к загадке, которую представляла собой Кэролайн Толбертсон.

И это делало игру, которую они затеяли, намного более опасной.

Здание в георгианском стиле, с красными ставнями, притягивало его так же верно, как веревки, привязанные к ступням. В это время семья Кэролайн наверняка собралась за обедом, а возможно, и заканчивала его. Правила приличия требовали, чтобы он вернулся в отель и извинился перед матерью за опоздание к обеду, но все дело в том, что он никогда не относился к числу тех, кто их беспрекословно соблюдает. И если он не может сжимать Кэролайн в объятиях, мокрую и трепещущую от желания, то хотел бы по крайней мере получить объяснение, почему она не пришла.

Он уже подходил к ее дому, незаметный среди прогуливающейся публики, когда передняя дверь распахнулась, выпустив стайку оживленно щебечущих дам. Дэвид различил высокую фигуру Кэролайн и узнал, как ему показалось, ее белокурую сестру, но остальные женщины, столпившиеся на крыльце, были ему незнакомы.

Его ушей достиг голос, похожий на голос Кэролайн, но более высокий и принадлежавший даме в черном:

– Значит, договорилась. Мы ждем вас завтра, около полудня, на следующую примерку Кэролайн, мадам Боклер.

– Мы приложим все усилия, чтобы закончить платье к указанному сроку.

Взгляд Дэвида устремился на лицо Кэролайн. С ее губ не слетело ни звука. Никаких попыток перенести примерку на другое время, никаких упоминаний о том, что у нее уже назначена встреча. Более того, она согласно кивнула.

В глазах Дэвида потемнело.

Глубоко уязвленный, он резко отвернулся, хотя и понимал всю неразумность своей реакции. Его пальцы сжались в кулаки, и если бы Бренсон или Дермот проходили мимо, ему пришлось бы приложить усилия, чтобы удержаться от драки. Будь он в Мореге, отправился бы с друзьями пропустить пару-тройку пинт в местном трактире, но, увы, здесь не Шотландия.

И его единственный друг в Брайтоне только что отверг его.

Дэвид заставил себя повернуть к центру города, где располагался «Бедфорд» с его вышколенной прислугой, к матери, ожидавшей его к обеду, и, если повезет, к прежней вменяемости. Он целеустремленно шагал, обходя отдельных прохожих, семейные группы и счастливые, смеющиеся пары, и все это время кипел от негодования.

И это та самая девушка, которая однажды сказала ему, что самое важное в жизни – это всегда выполнять обещание. Сегодня Кэролайн поцеловала его, убедила согласиться на ее возмутительное предложение и пообещала встретиться с ним в бухте. А потом не пришла, причем не по какой-то веской причине: как, например, высадка военного флота Франции или эпидемия оспы, – а всего лишь… из-за примерки платья.

Он не мог понять лишь одного: почему это тревожит его до такой степени.

Глава 22

Хотя Кэролайн сказала себе, что сомкнет глаза только на минутку, когда проснулась, уже светало и сквозь кружевные занавески ее спальни сочился серый свет. Она резко села и скатилась с постели, сыпля проклятиями.

Было утро пятницы. Вчера она собиралась послать Дэвиду записку с извинениями за пропущенную встречу, но заснула: видимо, сказались две предыдущие ночи, когда она ложилась позже обычного. Она смутно помнила, как Пенелопа и Бесс помогли ей раздеться и уложили в постель.