Если вы не бессмертны - Вероника Тутенко

— Молчу, молчу… — виновато улыбнулся он.

Блондинка снова обвела взглядом комнату, словно собираясь с мыслями.

— Сначала мне действительно было приятно общаться с новыми знакомыми. Несколько раз мы собирались здесь, читали стихи. Медитировали. Миша играл на пианино, — Татьяна перевела взгляд на невзрачного, но приятного мужчину в очках. — И тогда мне казалось, что мы живем полной жизнью. Хотя, теперь я понимаю, пытаясь постигнуть какую-то Истину, которая, на самом деле всегда была внутри нас, мы совершенно не знали друг друга, мы ничего не замечали вокруг. Мы как будто пребывали в каком-то полусне, — женщина нервным движением убрала упавшую на лоб белокурую прядь. — Странно, что все мы, интеллигентные взрослые люди позволяли ему проделывать с собой такое.

Инга почувствовала, что все кроме нее за этим столом прекрасно понимают, о чем идет речь.

Она вопросительно посмотрела на Одинокого Лота, но он был глубоко погружен в свои мысли и переживания.

— А когда у меня родился мальчик… — молодая женщина замолчала, грустно посмотрела в сторону играющих малышей. — Это он сказал, чтобы мы назвали сына Эрнистом. У нашего сына никогда не было настоящего имени. Но… — голос женщины внезапно наполнился радостью. — Завтра наш сын получит Крещение.

Комната наполнилась одобрительным и радостным гулом.

Взрослые принялись наперебой поздравлять маму.

— Ты, Аня, — обратилась она к темноволосой девушке с тонким изящным профилем — будешь нашей крестной. А тебя, Лот, я приглашаю в крестные.

— По этому поводу, я думаю, надо выпить, а то я что-то совсем разволновался.

Одинокий Лот, и правда, выглядел взволнованным.

Безалкогольное шампанское празднично зашипело по бокалам.

— Вот видите, — глаза Костомарова блестели болезненно и радостно одновременно. — Пророчество все-таки сбылось. Эрнист принес избавление Долине Скал.

— Давайте продолжим прямо по кругу, — предложила блондинка. — По часовой стрелке.

Никто не возражал против такой очередности.

Одинокий Лот оказался в ней замыкающим.

— Я муж этой прекрасной женщины, — подхватил эстафету рыжеволосый мужчина очень высокого роста. — И я никогда не мечтал стать актером.

Кто-то засмеялся, оценив его шутку.

— Но я один из тех неудачников, которые… — мужчина виновато улыбнулся. — Вы меня поняли.

Несколько человек закивали.

— Я поэт… вернее, считал себя таковым. По профессии я врач. Больше десяти лет я работаю на «скорой». Однажды… дело было ночью… Мы приехали на вызов… странный такой вызов… Острое отравление.

Услышав звук подъехавшей «газели», женщина ждет у двери. Лицо — заплакано. В глазах замер страх, самый необъяснимый из всех возможных — страх смерти.

Корчащийся над тазом мужчина пытается сохранить подобие уверенности в себе. «Как странно… Зачем ему это?» — некстати мелькает мысль у врача.

Мертвенно белое лицо больного искажают судороги.

Одного взгляда на больного достаточно, чтобы понять, что требуется немедленное промывание желудка. Только после этого можно вести его в больницу.

— Чем он отравился? — щуплый на вид мужчина оказался неожиданно тяжелым, так что довольно непросто вести его до машины «скорой» вдвоем с молоденькой медсестрой, но девушка в белом халате мужественно сжимает зубы, прогибаясь под своей ношей.

— Мышьяк… — шепчет женщина дрожащими губами. — Я не знаю… Может, выпил больше, чем обычно, керосина…

Он пришел ко мне дней через десять.

— Доктор, наверное, вы считаете меня сумасшедшим…

Я не сразу его узнал.

— … или думаете, что я какой-нибудь сумасшедший самоубийца… — продолжал он домысливать за меня.

Признаться, мне не было уже до него никакого дела.

Но вот он, по всей видимости, хотел донести до меня какую-то мысль.

— Вы думаете, что спасли одного человека, а спасли человечество.

По всей видимости, это и была та самая мысль.

Я кивнул. У меня не было никакого желания продолжать разговор с этим странным человеком.

— Меня подвел мышьяк, — продолжал он, как будто оправдываясь. — Но со временем я смогу глотать мышьяк горстями, также, как сейчас могу литрами пить керосин.

Мне не терпелось избавиться от этого странного больного. В конце-концов, такими, как он, должна заниматься психбригада. Так я тогда подумал.

— Вижу, вы не верите мне, — грустно усмехнулся странный посетитель. — Тогда смотрите…

В лице его появилась решимость — легкость и несгибаемость одновременно. То, что произошло дольше… Это произошло так быстро, что я не успел ему помешать, даже не сразу понял, что произошло.

Ловко, как фокусник, он извлек откуда-то из кармана какую-то бутылку и мигом опустошил ее.

— Это керосин, — сказал он спокойно, так, как будто говорил о погоде. — Если не верите, можете попробовать. Здесь еще осталось немного.

Он говорил с какими-то странными интонациями, насмешливыми и в то же время абсолютно серьезными. Он протянул мне бутылку, из которой пил. Из бутылки разило керосином. На дне оставалось совсем немного жидкости. Это действительно, был керосин.

Я вскочил на ноги, еще не подумав, куда собираюсь бежать и что делать. Ясно было одно, нужно снова спасать этого сумасшедшего.

— Не бойтесь, доктор… простите, как ваше имя-отчество. Вот увидите, со мной ничего не случится, — успокаивал меня этот сумасшедший, как будто это я, а не он должен был бояться.

Так, в сущности, и было.

В его голосе звучала та странная незыблемая уверенность, которая заставила меня сесть на место. Эта уверенность в конце-концов и поработила меня.

Через несколько минут мне нужно было ехать на вызов, а когда я вернулся, странный гость все еще ждал меня на станции скорой помощи.

— Вот видите, Николай Сергеевич, я еще жив, — голос его звучал весело, даже издевательски, и я почувствовал раздражение, но еще не осознал, что уже тогда этот человек порабощал меня.

В тот день он пригласил меня в свой клуб, пообещал, что я увижу еще много всего интересного. В этом я, впрочем, не сомневался, но еще подумал тогда: «Никуда я не пойду». Но уже на следующий вечер… это как раз была пятница, когда гуру Тан собирал свои жертвы, я пришел в библиотеку, где проходили эти встречи… Сначала я убеждал себя, что мной движет беспокойство за состояние здоровья этого странного человека, но на самом деле я стал его марионеткой.

Мужчина ненадолго замолчал. Глубоко и громко вздохнул, потом продолжил.

— Он поработил наши тела, нашу волю, наши мысли. Я до сих пор не могу понять, как это могло произойти. Не могу поверить, что все это произошло со мной.

Врач опустил голову, сосредоточенно о чем-то размышляя, а когда снова поднял глаза, в его взгляде, как первые лучи солнца на рассвете, светилась надежда.

— Как бы то ни было, — робко улыбнулся мужчина. — Это здесь, в Долине Скал, я познакомился с самой прекрасной женщиной. — Он с нежностью посмотрел на жену. — С Танечкой. И… я не думал, что когда-нибудь смогу это сказать, но… я прощаю его… Да, я прощаю его, — повторил мужчина уже твердым голосом, как у человека, выздоровевшего от тяжелой болезни.

Люди за столом улыбались, и их радость и надежда невольно передались и Инге.

Мужчина сел на свое место. Обнял жену.

На середину комнаты вышел щуплый невысокий брюнет в очках.

— Наша история более прозаичная, — хитровато улыбнулся он. — Мы с Риммой познакомились десять лет назад на курсах астрологов. С тех пор мы вместе. Мы много общаемся с людьми, интересующимися астрологией и магией. В Долину Скал мы пришли по объявлению… небольшому объявлению в газете. «Хотите обрести себя? Интересуетесь психологией и эзотерикой? Приходите к нам». Незадолго до этого в той же газете мы прочитали другое похожее объявление, но в тот раз всех, кто стремится к духовному росту… Кажется, так там и было написано…

— Нет, немного не так, Рома, — перебила мужа сидящая рядом с ним меланхоличная женщина, идеально дополнявшая своего подвижного супруга. — Там было написано — всех тех, кто стремится к саморазвитию и к самосовершенствованию, приглашает клуб прикладной психологии «Третий глаз».

— Да, так, — закивал головой астролог. — Оба объявления нас заинтересовали. Мы стали регулярно посещать оба клуба. Но в Долине Скал, как мы потом сами окрестили наш клуб, было гораздо интереснее, чем в «Третьем глазе»…

— Астрологи? Это уже что-то. Во всяком случае, неплохое начало. Если вы десять лет серьезно занимаетесь астрологией, значит, можно сказать почти наверняка, часть знаний вам уже открыта. Но помните: это только часть. Вы знаете тайну звезд, но есть еще множество тайн, приобщиться к которым вам еще только предстоит — тайна земли, тайна воды, тайна воздуха, тайна трех цветков и, наконец, тайна трех камней, в которой и заключается разгадка бессмертия. Только немногим дано получить эти знания. Но вы достойны того, чтобы стать посвященными, достойны того, чтобы узнать Истину.