Олигарх 5 (СИ) - Шерр Михаил

Потрясенная супруга, оказавшаяся внезапно у разбитого корыта, вспомнила о письме пришедшем из Иркутска во время командировки мужа. Тайн друг от друга у супругов не было и она предложила с этим письмом поехать к Анне Андреевне.

Рекомендация моих друзей детства на самом деле это выигрышный лотерейный билет, поэтому после беседы в кабинете, супруги были приглашены на обед, а на следующий день Петр Андреевич уехал на новое место службы, на завод светлейшего князя в Сызрань.

А его супруга не спешно собрала вещи, заплатила долг мужа, Анна Андреевна предоставила ей бессрочную беспроцентную ссуду и тоже отбыла на Волгу.

Трое других инженеров были однокашниками братьев и занимались всем что приказывало начальство, но пока без какой-либо специализации.

Все были женаты, но я решил, что их семьи пока останутся в Сызрани, неизвестно что ждет нас в Сибири, да и наши темпы движения скорее всего будут немного не посильными женщинам с детьми.

Братья очень ждут своих товарищей, особенно Андреева и Мыльникова. Они им очень нужны для строительства паровозов и самой железной дороги.

Так что приятные собеседники в долгой дороге до Иркутска у меня есть. Но когда мы выехали из Самары я подозвал сначала сотника Серова, мне было интересно почему он предложил срезать крюк Бузулук-Богорослан.

— Давай, Авдей Клементьевич, в не служебной обстановке по имени-отчеству, мне как-то так привычнее. Договорились?

— Договорились, ва… Алексей Андреевич, — я усмехнулся, молодец сотник быстро учится.

— Вот и хорошо. А теперь расскажи-ка мне почему ты знаешь, что через Красный Яр ближе?

— Я, Алексей Андреевич, за службу Государю тремя медалями был награжден и с последней турецкой войны хорунжим вернулся. А ту к нам в станицу с инспекцией пожаловал генерал Зарубаев, его послал генерал-инспектор всей кавалерии великий князь Константин Павлович, это было как раз перед польским восстанием. А я с генералом был знаком по персидской войне, он тогда еще полковником был и раненый чуть в плен не попал, а мы его отбили.

Речь у Авдея была правильная и хорошо поставленная, сразу видно было что человек он грамотный.

Его история была совершенно обычная и вообще-то рядовая. Генерал увидел знакомого и хорошо ему известного воина и взял его к себе в конвой. Места ему пришлось инспектировать достаточно дикие, где частенько еще бывали всякие неожиданности от простых бандитов на дорогах, до нападения в приграничной полосе тех же киргиз-кайсаков. Вот с этим генералом Авдей и совершил большую поездку по Поволжью, Приуралью и Южному Уралу.

— Ты я смотрю грамотный, кто тебя грамоте учил? — Авдей заулыбался.

— Это матушка моя постаралась. У нас в станице все женщины грамотные, умеют книги про старую истинную веру читать. А моя матушка была дворянкой Самарской губернии, училась в Смольном институте. А когда возвращалась к родителям налетели киргиз-кайсаки и захватили её в плен. Да только наши казаки вскорости наскочили и отбили всех. Моей матушке один молодой казак приглянулся и она ему по сердцу оказалась. Характер у неё железный был, поэтому она за своего спасителя и пошла.

— Она жива? — я почти уверен в отрицательном ответе, но все равно спросил.

— Нет, Григорий Иванович. Батюшка в двадцать пятом умер, а матушка как раз перед моим отъездом, была бы жива я бы не поехал в Америку. У меня кроме матушки никого не было. Я у родителей был один. Матушкина родня с ней после замужества знаться не пожелала. Батюшка тоже был один. Жена за меня против воли отца пошла. Так что ничего меня в родной станицы не держало, да и сейчас не тянет.

Авдей потупил голову и замолчал, видно было, что рассказ о семье доставил ему боль. Я даже пожалел о своих расспросах. Наверняка его историю знает Иван Васильевич и лучше было его расспросить. Он правда еще ни как не придет в себя и снова отправлен отдыхать.

Впереди раздался какой-то крик и сотник встрепенулся.

— Разрешите, ваша светлость, — он показал вперед.

— Разрешаю, только скажи до какого места ты знаешь дорогу?

— До Челябинска, ваша светлость.

Неожиданно для меня у нас получалось проходить за сутки не меньше пятидесяти верст. Слабаков среди нас не оказалось и без проблем на ночь иногда останавливались в чистом поле.

До Челябинска мы задержались только в двух местах: в Златоусте и Миассе. Отказать себе в удовольствии побывать в одной из оружейной столицы России я не мог. Тем более, что горный округ возглавляет Павел Петрович Аносов.

Миасс сейчас это русское «Эльдорадо». Рудное золото там стали добывать еще при императоре Павле, а в 1824-ом году нашли богатые россыпи.

Вот после этого Матушке России золотишко и поперло. Вскоре началась золотая лихорадка в Сибири и золото уже нашли во многих местах почти до границ Иркутской губернии.

Но то, что «открою» я, превзойдет всё сделанное до этого. И мне надо спешить, мои планы воплотятся в жизнь если я открою новый путь к Тихому океану по Амуру.

Как только будет открыто золото Калифорнии туда хлынут толпы старателей со всего мира и при нынешнем положении вещей они нас сомнут. А вот когда наших людей там будут десятки тысяч, то разговор будет другой.

Быстро перебросить через два океана десятки тысяч переселенцев сейчас не реально. Я в этом убедился на своем опыте. А вот транзит Устье Амура-Петропавловск-Калифорния будет совсем другое дело. Но для этого надо встать двумя ногами на Амуре.

Самые великие достижения, на мой взгляд, Павла Петровича еще впереди и я рассчитываю в будущем на сотрудничество с ним, а сейчас надо установить личный контакт. Но здесь меня ожидал жутчайший облом.

Павел Петрович болен и окружной лекарь не пустил меня к больному, дозволив только написать ему.

Закончив письмо, я протянул его лекарю и только сейчас внимательно разглядел его. Лицо этого человека показалось мне знакомым.

— Доктор, скажите пожалуйста, мы раньше встречались с вами? Лицо ваше мне очень знакомо, — лекарь довольно улыбнулся и в этот момент я вспомнил кто это. — Стоп. Я вспомнил, мы были с вами вместе в Оренбурге. Вы были в бригаде Матвея Ивановича. Вот не могу вспомнить как вас величают.

— Березин Захар Гаврилович, к вашим услугам.

— Доктор, если не секрет, чем болен Павел Петрович, — Березин помедлил и начал отвечать на мой вопрос.

Он достаточно подробно описал клиническую картину болезни своего начальника и еще до того как закончил, я сделал вывод, что у Павла Петровича скорее всего банальное ОРВИ, но достаточно тяжелое. Общение с Матвеем не прошло даром для нашего доктора и он например измерил температуру больного.

Сейчас это сделать еще не просто, но Захар Гаврилович сумел справиться и свой доклад закончил фразой, что температура у больного около тридцати девяти градусов по шкале Цельсия.

С этой болячкой все приличные дальнобойщики хорошо знакомы и лечить её не проблема, особенно если ты не один. Но сейчас правильно лечить эту болезнь сложно, а еще бытующие дикие теоретические представления делают своё черное дело и больные на раз-два отходят в мир иной.

Но из общения с Матвеем доктор Березин извлек много для себя полезного и лечит более менее правильно, ставит примочки для снижения температуры и дает пить клюкву. Но на мой взгляд допускает одну большую ошибку, больной мало пьет.

— Доктор совет можно? — Захар Гаврилович пристально посмотрел на меня и я понял, что не просто можно, а нужно.

— Можно, Алексей Андреевич.

— Каков вес больного и если можно, то в килограммах? — в Оренбурге мы использовали знакомую мне систему единиц.

— Ровно восемдесят.

— Больной должен за сутки у вас получать до четырех литров жидкости, включая сюда и первое если вы ему его даете. И желательно давать ему курагу, если она у вас есть.

В русском «Эльдорадо» я планировал задержаться дня на три. Несмотря на болезнь Павла Петровича, мне удалось с ним необходимый контакт. Ответ на моё письмо Аносов продиктовал тут же и снабдил его еще и распоряжением показать мне всё, что я пожелаю.