Неправильный лекарь. Том 4 - Сергей Измайлов

стола он слезал тоже пошустрее, но пока движения ограничены и умеренно болезненны.

Повторный приём я назначил ему на пятницу, будем продолжать через день, как договаривались. А ещё дал рекомендации по разработке сустава. Очень аккуратно, бережно, с малой амплитудой движений. Это способствует улучшению кровотока в суставе, а значит будет способствовать восстановлению головки бедра.

Ещё несколько пациентов проскочили по накатанной и ближе к десяти пришёл мой долгожданный онкологический. Внешний вид совсем здоровым не назовёшь, но уже намного лучше. Исчезла нездоровая бледность, на щеках даже появился лёгкий румянец, возможно с мороза, сегодня немного похолодало.

— Как ваши дела? — спросил я, пока он освобождал живот для осмотра.

— Да я хоть есть теперь стал более-менее, вон на боках даже чуть жирок стал завязываться, а то ведь истощал весь за последние полгода. Теперь ветром не уносит, — хмыкнул он. — Пока не все продукты только нормально заходят.

— Главное раздражающего ничего не ешьте, — сказал я. — Полностью исключить надолго перец и другие приправы, хрен, лук, чеснок, горчицу и другое подобное. Единственная ваша приправа — соль, но и её в умеренных количествах.

— Господин лекарь, а как же сальце без чеснока, да холодец без горчички? — с тоской в голосе произнёс он.

— Ну, пока вот так, — пожал я плечами. — А потом видно будет.

Я просканировал область образования, оно стало значительно меньше, воссозданные мной желчные протоки и проток поджелудочной железы функционировали удовлетворительно. Стенка желудка тоже уплотнилась и не должна порваться. Теперь можно приступить к удалению образования. Не так просто это сделать, как сказать, надо обойти кучу сосудов и протоков, чтобы не повредить по пути.

По моим ощущения прошла вечность, а если верить часам на стене — двадцать минут, когда я почувствовал себя нехорошо. Проверка ядра показала наполнение на половину. Странно тогда, к чему бы это? Процедуру я всё-таки решил прервать. Продолжение будет и для пациента тяжеловато и для меня.

— Много ещё осталось, Александр Петрович? — поинтересовался мужчина, одеваясь.

— Теперь уже совсем немного, — ответил я. — Я сейчас уже не буду рисковать и продолжать дальше, спешка важна лишь при ловле блох. Продолжим теперь в следующую среду. Возможно и закончим в этот день.

— Ясно, — кивнул он. — Тогда до следующей среды? Все ваши рекомендации буду строго выполнять.

— Правильно, — улыбнулся я ему. — Каждая мелочь играет свою роль в процессе выздоровления. Встретимся в следующую среду, до свидания.

Может мне показалось, но у него уже походка стала чуть увереннее после второй процедуры. Волнительно это всё, ведь я нигде не встречал такого способа лечения, ни в одной книге. Даже в той самой, что дал мне Виктор Сергеевич. Кстати, она же сейчас находится в типографии и к концу недели мне обещали выдать тираж. Ага, в пятницу не получу, у нас семейный отдых за городом. И это почти перед самым новым годом, когда и так суеты хватает, но, как говорится, назвался груздём — полезай в кузов.

Возле кабинета Обухова я был не без четверти, как мне было сказано, а в половину первого. Нервы они такие, не дают спокойно на месте посидеть, поэтому быстро отобедав я вызвал такси и примчал сюда. Секретарь сказал мне, что я сам виноват, придётся немного подождать. Ну и ладно, почему-то на месте ждать легче, чем вдалеке. По крайней мере ты точно не опоздал.

Снова в голове возникла мысль о покупке собственного автомобиля. Мотаюсь же на такси постоянно туда-сюда и часто не один. И это происходит гораздо чаще, чем езжу на шикарном семейном автомобиле. Может плюнуть на принципы и найти что-нибудь с пробегом? Вон отец купил ведь не новый автомобиль и все довольны. Там правда пробега считай и не было. Ну, допустим, я нахожу достойный вариант, а какой именно вариант искать? Легковушку или микроавтобус? Воспоминания о Старексе опять не дают покоя. Микроавтобус конечно будет удобнее в плане количества перевозимого народа, коробок с лекарствами от Курляндского.

— Александр Петрович, вы заснули? — услышал я полный сарказма голос секретаря.

— Ничего я не заснул! — рыкнул я. — Просто задумался о насущном!

— А чего сразу кричать-то? — обиженно спросил секретарь и пошёл обратно к себе за стол. — Проходите, Степан Митрофанович готов вас принять.

— Премного благодарен! — воскликнул я, убедившись, что в приёмной больше никого нет, и изобразил глубокий поклон. Секретарь покачал головой и ушёл с головой в груду документов.

Обухов снова оправдал моё мнение, что он памятник. Та же поза и те же бумаги на столе. Точнее содержимое бумаг другое, но внешний вид композиции не изменился.

— Здравствуй, Саш, — буркнул Обухов, не поднимая головы. — Говори, чего хотел, только быстро.

— Добрый день, Степан Митрофанович, — приветствовал я и сел напротив него, не спрашивая разрешения. Думаю, это сейчас будет лишним. — У меня к вам как всегда очень срочное и очень важное дело.

— Ещё короче, — буркнул мэтр.

— Короче мне нужно ваше разрешение на внутривенные вливания. Производство растворов и капельных систем только ждёт щелчка, чтобы запуститься.

— Чего? — Степан Митрофанович оторвал взгляд от своих бумаг и круглыми от удивления глазами посмотрел на меня. — Ты чё, приболел что ли, Сань?

— Я говорю абсолютно серьёзно, — невозмутимо ответил он. Сказал же короче, значит получай сразу в лоб без прелюдий. — Это нередко может спасти жизнь человеку, сам неоднократно убеждался. Поэтому решил заняться этим вопросом.

— Ты не в курсе, что было, когда в последний раз об этом зашла речь?

— В курсе, — беззаботно улыбнулся я, имитируя пофигистичного простачка. Вдруг сработает. — Курляндского решили не сжигать на костре, а просто лишили всех званий и заслуг, а его работы бросили в печку, которой топят Исаакиевский собор.

— Ну почти, — нервно хихикнул Обухов, не спуская с меня глаз. Кажется, он понял, что я дурачусь, зато это немного подняло ему настроение, значит не зря. — Ты хочешь пойти тем же путём?

— В печь Исаакиевского собора? — спросил я. Ну попёрло, что делать, не могу остановиться.

— В забытие и изгнание, дурень! — уже не выдержал Степан Митрофанович. Видимо пора с шутовством закругляться. Ну как ему объяснить, что в моём мире внутривенные инфузии — это основа основ и первое, что делает скорая помощь тяжёлым больным?