Научись любить, если сможешь (СИ) - Евгения Ник

по тебе, совсем про нас забыл, — радостно тараторила Бессонова Анна, но тут же осеклась и посмотрела на нас с Юлькой округлившимися глазами. — Заходите скорее.

— Вы уж простите, что мы как снег на голову… — ответил, пока она умелыми движениями, раздевала Юлю, затем попросила меня подождать и убежала с ней в ванную комнату.

— Миша, сколько твоей малышульке месяцев уже? — спросила, вновь появившись.

— Десять. Юля уже кушает пюрешки и… грудное молоко, но… в общем, я смесь купил. Фармацевт сказала: хорошая.

— Понятно. Позже все расскажешь. Иди сюда, папаша. Принцесса твоя так плакала, потому что обкакалась, теперь малышка помыта, чистенькая и сухая, осталось покормить и будет она полностью счастливенькой, — передала мне дочь, и мы вместе прошлепали на кухню.

— Анна, можно остаться у вас буквально на пару дней? И еще огромнейшая просьба, вечером сможете посидеть с дочкой, мне буквально на два часика уехать надо.

— Хорошо, думаю, справимся, с этой непоседой маленькой. Дай-ка мне ее снова потискать, — потянулась она, и я передал ей свою дочь. К счастью, Юля охотно приняла нового для нее человека и с интересом разглядывала Нюту, что-то улюлюкая на своем.

— Мы с женой будем расходиться, — сказал как есть. — Юлю ей не отдам. Со мной она теперь, — произношу на выдохе.

Бессонова, замерла на мне хмурым взглядом, а затем покачала головой.

— Милый, таким малышам лучше быть с мамой, ты сможешь справиться? У вас все настолько серьезно с женой? Может, не стоит рубить с плеча и помиритесь? Обычно первый год после родов самый тяжелый в семьях, вам просто надо пройти этот путь.

— Нет, не хочу вдаваться в подробности, но все очень серьезно. Вместе мы уже не будем.

— Я поняла тебя, — кивнула она, вновь вернула мне дочь, взяла чайник, детскую смесь и начала показывать, как ее готовить.

Весь остаток дня, я изучал многие тонкости в уходе за ребенком, о которых даже и не знал, потому что сутками торчал то на одной, то на другой работе. Да уж, я тут же смело сделал вывод, что отец из меня был хреновый.

— Ну ничего, Юлек, ты же простишь своего папку? Обещаю, исправлюсь, — улыбнулся и ткнулся носом к носику малышки, отчего она поморщилась и сразу же чихнула.

— Давно у нас не было дома таких маленьких гостей. Эх, такая ностальгия нахлынула. Кажется, вот, только вчера я качала на руках Артура, а сейчас, вон, кабанчик какой ходит.

— Кстати, а где он? — спросил я.

— Да где он может быть, как обычно, или по клубам, или на работе.

— А, ну да. Совсем вылетело из головы, что это я сегодня раньше ушел с работы, — сказал и только в этот момент понял, после того, что вывалилось за день, меня теперь не так уж и тошнит, Олеся с легкостью заставила забыть об отравлении.

С тяжелым грузом на сердце оставил дочь на Нюту Бессонову и поехал обратно домой.

Я не знал, о чем могу еще говорить с Олесей, просто хотел, чтобы она поскорее исчезла из моей жизни. Видеть ее сейчас просто на уровне смерти. На надо расставить все точки. Тем более у нас дочь, и я ни за что не оставлю ее с женой. Готов зубами перегрызть за Юлю.

Еще с утра Леся была центром моего мира, вселенной, женщиной, которую я любил до дрожи в коленках, и та, ради которой я мог бы все и стремился к этому. Жаль и даже смешно, что это было лишь с моей стороны.

Дурак я.

— Сука! — врезал кулак в баранку руля. — Какая же ты сука! — откинулся на подголовник сидения и просто рычал медведем сквозь стиснутые зубы. Сердце обливалось черной кровью, грудь горела, а сам я, казалось, задыхался.

Еще минут десять сидел под окнами нашего дома и не мог найти в себе сил, подняться в квартиру. Потом вышел, но до последнего надеялся, что зайду, а Леси уже нет, что она просто собрала свои вещи и исчезла раз и навсегда. Но нет.

— Миша, давай поговорим серьезно, у нас же семья, — произнесла она немного обеспокоенным тоном.

— Мы будем разводиться, дочь остается со мной.

— Миша! Остановись! — закричала она.

— Что ты можешь такого мне сказать, чтобы я передумал? Вот что?

Она мялась, не зная, как вывалить на меня вторую партию информационной отравы.

— Я пошла на это только ради денег. Ты же знаешь, я люблю тебя, но… но я хочу жить здесь и сейчас! Не перебиваться с копейки на копейку. И эта работа может это дать, там, правда, хорошие деньги. Я не сплю ни с кем, это просто виртуал.

— Блять, ты себя вообще слышишь? Леся, очнись! Кажется, меня снова начинает тошнить, и все из-за той помойки, что летит из твоего рта. Возможно, я не миллиардер, Лесь, но прошу заметить, мы, блять, не бомжуем у вокзала, чтобы у тебя была острая необходимость заниматься… этим дерьмом. Квартира в новостройке, в которой ты мечтала и хотела жить. Отдых в Европу, Азию, один-два раза год. Машину просила, пожалуйста, я вывернулся, но она у тебя появилась, уж прости, что в кредит и не БМВ последней модели, конечно. Что мне еще надо было сделать, почку продать, алчная ты мразь?! Что?

Олеся вдруг подтянулась вся, набрала полную грудь воздуха и на выдохе окончательно вынесла мне душу, добила, размозжила в фарш для сочного бифштекса.

— Мне предлагают поехать в Дубай, работать моделью, — опустила свои бессовестные глаза в пол, теребя краешек футболки. — Я могу заработать приличную сумму, на которую потом открою свой собственный бизнес: студию красоты, например.

— Моделью? Ты не оговорилась? Мне просто послышалось эскортницей.

Олеся закусила губу, из которой тут же выделилась капля крови. Мы стояли молча. Я смотрел на нее, а она не поднимала глаз выше пояса. Казалось, что передо мной находится совершенно незнакомая мне, чужая женщина. Да и сам я в тот момент казался себе кем-то другим, инопланетянином с чужой планеты, который, не может принять новый мир, в который попал.

— Так все же? Ты любишь меня, и прости, пойми меня, Миша или я еду в Дубай? Что в приоритете? Я запутался в тебе, Лесь, — произнес я устало и сложил руки на груди.

И снова тишина. Я терпеливо ждал, контрольного в голову.

— Я бы хотела улететь, если потеряю этот шанс, то никогда себя не прощу, — она все-таки сказала это. Сказала, Карл!

— А Юля? Что насчет дочери? — я посмотрел на нее глазами, в которых не было ничего кроме