Дворецкий слишком много знал - Ксения Любимова

Голубев вытаращил глаза.

– Ничего себе! Когда успели?

– Пора бы привыкнуть, что я работаю быстро и дела в долгий ящик не откладываю! Ну, об этом потом. Сейчас мы должны определить круг подозреваемых. Давайте разбираться с каждым по порядку.

Мариша уселась поудобнее и во все глаза уставилась на Эрика.

– Итак, подозреваемый номер один. Как ты думаешь, Маришка, кто это?

Девушка пожала плечами.

– Наверное, Хлопков. У него и мотив, и возможность.

– Именно!

– Сергей Александрович совершенно ни при чем, – тут же бросилась в атаку Настя. – Не такой он человек!

– Не такой, говорите? – усмехнулся Голубев. – А у нас есть на него компромат. Как говорится, иголку в стоге сена не утаишь! Вы знаете, что по молодости он был осужден на два года?

– За что? – ошеломленно пробормотала она.

– За попытку убийства. Он чуть не задушил девушку. Конечно, экспертиза признала, что он действовал в состоянии аффекта. Девушка должна была стать его женой, но накануне свадьбы он застал ее в постели со своим другом. Вот и психанул. Правда, друг сумел оторвать его от девицы. Но факт остается фактом.

– Я в это не верю! – прошептала Настя и обхватила себя руками. – А Антон знает?

– Не могу сказать. Лучше спросите у него.

– Вы пока об этом не рассказывайте, хорошо? Мне не хочется расстраивать мужа.

– Если Хлопков окажется невиновным, то мы не будем копаться в этом деле, ну а если он останется единственным подозреваемым, то не обессудьте! – И Голубев развел руками.

– Кто следующий? – Мариша с интересом смотрела на сыщика.

– Дальше идет семейство Зотовых и их молодые люди. Они тоже были заинтересованы в деньгах Артемьева.

– Зотовы? – Настя задумалась. – Не знаю… Мне как-то не верится.

– Верится, не верится… Мы рассматриваем факты, а не на ромашке гадаем.

– Вы говорили, есть еще один подозреваемый…

– Да, тот самый сосед. Сироткин.

– Вы узнали, кто он? – заинтересовалась Мариша.

– Пока нет, – покачал головой Голубев. – Весьма загадочная личность. Одно могу сказать наверняка – он точно не инженер по обмену опытом. Мы связались с руководством завода, и нам однозначно ответили, что сейчас у них весь штат сотрудников укомплектован и работники со стороны им не нужны. Даже по обмену опытом.

– Интересно, что привело его в этот поселок? – протянула Мариша.

– Пока это большой вопрос. Кстати, с хозяином дома пока связаться не удалось.

– Итого у нас с вами шесть подозреваемых, – констатировал Эрик. – Хотя я не исключаю того факта, что кого-то мы могли проглядеть. Итак, четверо из нашего списка получали наследство, Хлопков желал сохранить свой банк. Как видите, причины весьма основательные. Вот если бы удалось узнать, что за личность такая Сироткин, возможно, в этом деле было бы больше ясности.

– Да, с этим не поспоришь… – протянула Мариша. – И как мы будем искать преступника? Я так понимаю, ни одной улики у нас нет. Дом Артемьева сгорел, и больше из него ничего не вытянешь. В жилище Зеленского ничего не нашли, кроме тайника. Та же самая картина в коттедже Риммы. Преступник был в перчатках, что немудрено при такой погоде. На улице конец марта, холодно.

– Молодец, Маришка, – восхитился Эрик. – Как здорово все разложила по полочкам. Да, улик почти нет. Значит, будем действовать методом исключения. Я буду приводить доводы, а вы мне возражайте. Согласны?

Мариша кивнула, а Голубев презрительно скривил губы. Очевидно, такие методы работы его не впечатляли.

– Начнем с Сироткина, – произнес сыщик. – Ему было проще всего совершить эти преступления. Он живет в соседнем доме и мог беспрепятственно попасть на территорию Артемьева. Кроме того, его появление на улице не вызвало бы подозрений. А то, что жители поселка не видели его в период совершения преступления, ни о чем не говорит. Та же вездесущая Анна могла заниматься домашними делами, вместо того чтобы смотреть в окно.

– Я считаю, – встряла Мариша, – что Сироткин очень порядочный человек. Он не мог задушить девушку. Я в этом уверена.

– А мне Сироткин кажется идеальным подозреваемым, – сказал Голубев. – Загадочная личность, наличие возможности. Я, пожалуй, поставил бы на него. Вот только мотив пока остается неясным.

– Перейдем к Хлопкову-старшему, – продолжил Эрик. – Он тоже мог совершить эти убийства. Однако этот человек прежде сто раз подумал бы, чем сделать подобное. Мотив должен быть очень веским. Хотя удержание на плаву бизнеса – довод очень и очень весомый. Что скажете?

– Мне показалось, что Хлопков говорил правду, – твердо ответила Мариша. – Очевидно, действительно появился инвестор, который пожелал остаться неизвестным.

– Голубев, твой человек просмотрел бумаги этого загадочного инвестора? – поинтересовался Эрик, поворачиваясь к следователю.

– Да, все так, как говорил Хлопков. Кстати, это «ООО» зарегистрировано всего месяц назад. Деньги пришли из одного областного банка. Там тоже ничего не знают про хозяина. Все сделки выполняет генеральный директор.

– Это может быть и сам Хлопков, – Эрик задумчиво посмотрел на товарищей: – Как считаете?

– Вряд ли… – с сомнением ответила Мариша.

– Либо это тот самый человек, который устроил взрыв в доме Артемьева. Только этим можно объяснить появление столь важного для банка инвестора. По каким-то причинам человек хотел, чтобы деньги по-прежнему находились в банке Хлопкова. А значит, он давно готовился к совершению этого преступления.

– Если исходить из твоих рассуждений, то мы опять возвращаемся к Сергею Александровичу, – заметил Голубев. – Уж больно странной кажется такая комбинация. Убийце было бы проще оставить деньги в том банке, куда он их изначально положил. Зачем переводить их к Хлопкову?

– Ну, например, чтобы подставить его… – медленно ответил Эрик.

Голубев немного подумал и, не торопясь, кивнул.

– Да, такое тоже могло быть. Правда, немного мудрено, но могло!

– Ну, и перейдем к Зотовым! Давайте еще раз вспомним, во сколько был убит Зеленский.

– Во время грозы, – вставила Мариша. – Около десяти вечера дворецкого видела Анна. В десять пятнадцать началась гроза. За пять минут до этого Анна наблюдала какого-то мужчину на участке Артемьева. А немного позже об этом же хотела сообщить и Римма Соколова. Если учесть, что окно в домике дворецкого было открыто, а он сам и все вокруг было залито дождем, то нетрудно предположить, что Зеленского убили в промежуток между девятью пятьюдесятью и десятью часами десятью минутами.

– Умница! – снова похвалил девушку Эрик. – А мы выяснили, что ни у Сироткина, ни у Хлопкова на это время алиби нет.

– Мы можем вычеркнуть Ольгу и Маргариту Зотовых, а также Краснова, – вставил Голубев.

– Почему?

– Ольга с Евгением были в клубе, это доказано, а Маргарита спала у себя дома.

– И кто это видел?

– Ольга подтверждает, что они завезли сестру домой незадолго до десяти часов, а потом поехали в клуб. Так что Марго физически не успела бы доехать до поселка.

– Тебе только так кажется. При желании и отсутствии пробок это могло оказаться вполне реально.

– Да, но если это была Ольга, то зачем ей звонила Римма? Кроме того, Анна ясно сказала, что видела мужчину.

– Или женщину в мужской одежде, – добавил Эрик. – А про Римму она могла сказать для отвода глаз. Например, узнала, что та звонила в полицию, и придумала историю.

– Хорошо, пусть Маргарита еще побудет в списке подозреваемых. А Ольгу с Красновым вычеркиваем?

– Да, придется. Они были в клубе, и это подтверждает Аркадий.

– Хорошо, но остается Курицын. Что по поводу телефонного звонка?

– На телефонной станции подтвердили, что с телефона Зеленского в районе девяти часов вечера был произведен звонок на мобильный телефон Владимира. Первый раз абонент не ответил, а во второй раз трубку сняли, и разговор длился целых восемь минут!

– Вот так сюрприз! – воскликнула Мариша. – Выходит, Курицын наврал, что отключил телефон и писал картину.

– Выходит так.

– Мне он сразу показался подозрительным! Какой-то скользкий тип…

– Что ж, значит, на подозрении у нас четверо: Сироткин, Хлопков, Маргарита Зотова и Курицын. На кого ставите, господа?

– Я бы исключила Марго, – подумав, ответила Мариша. – Она любила дядю. И убивалась по нему вполне искренне.

– А еще больше она любила деньги! – добавил Голубев и усмехнулся. – Кстати, я бы тоже отмел Маргариту. Почерк какой-то не женский.

– И я оставлю Маргариту в стороне, – согласился Эрик, – хотя и по другой причине. Но об этом потом. А сейчас…

Договорить он не успел, потому что у Голубева зазвонил телефон, и тот, извинившись, отошел в другой конец гостиной. Говорил он недолго. А когда вернулся, на его лице было странное выражение.

– Что? – нетерпеливо поинтересовалась Мариша. – Что-то случилось?

– Случилось. У нас на одного подозреваемого стало меньше.