На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима - Юрий Павлович Суздальский

Катулла с литературными консерваторами и бездарными виршеплетами неотделима от личных отношений поэта с этими людьми. Человек горячего сердца, Катулл умел крепко и преданно любить друзей и страстно ненавидеть врагов. Катулл знает цену острому слову. Он уверен, что пропитанная ядом иронии эпиграмма бьет гораздо больнее, чем рука. Обрушив на голову одного из своих недругов целый град оскорбительных эпиграмм, одну из них он заключает:

Слов моих острие неотвратимо. Ты — мертв!

Месть поэта страшнее самой смерти. Он может так запятнать имя предателя, что из поколения в поколение будет переходить его геростратова слава:

Но не уйдешь от возмездья! Потомкам ты будешь известен!

Низость измены твоей злая молва разгласит.

Катулл не сомневается в своем предназначении. Вместе с его стихами перейдут к далеким потомкам имена его друзей и врагов. Когда незадачливый соперник попытался отнять у него любимую, поэт язвительными стихами пригвоздил его к позору в веках:

Что за черная желчь, Равид злосчастный,

В сети ямбов моих тебя погнала?

Что за Мстительный бог тебя подвинул

На губительный этот спор и страшный?

Или хочешь ты стать молвы игрушкой?

Иль, какой ни на есть, ты славы жаждешь?

Что ж, бессмертным ты будешь! У Катулла

Отбивать ты осмелился подружку.

(Пер. А. И. Пиотровского.)

Катулл умеет мстить своим врагам. Но он умеет сильно и преданно любить своих друзей. В числе самых близких друзей — историк Корнелий Непот, которому Катулл посвятил сборник своих стихотворений; поэт Валерий Катон — один из организаторов кружка неотериков; оратор Лициний Кальв и др. За любовь и верность Катулл платит друзьям той же монетой. На него можно положиться, ему нужно доверять, он умеет хранить тайны, как бог молчания Гарпократ:

Если когда-либо другу, надежному, верному другу

    Истинный, преданный друг тайны свои доверял,

Значит, вполне на меня положиться ты можешь, Корнелий:

    Я ведь второй Гарпократ, так я умею молчать.

(Пер. С. К. Апта.)

Катулл радуется, что Кальв одержал победу в судебном процессе, что поэт Цинна «свой труд завершил, и закончена „Смирна“», что Корнелий Непот «первый среди римлян судьбы мира всего вместить решился в три ученнейших, трудоемких тома». Поэт живет общими с ними интересами, остро переживает их неудачи, восторженно приветствует их успехи. В минуты неудач и горьких разочарований Катулл обращается за помощью к друзьям, потому что «друга коротенькое слово Симонидовых жалоб[30] ему дороже».

Услышав новые хорошие стихи, Катулл спешит позвать в свой дом друзей, чтобы поделиться поэтическими радостями. Любимым занятием при дружеских встречах были совместные импровизации, состязания в сочинении экспромтов, буриме, стихотворных вопросов и ответов. Чаще всего Катулл занимался этим с лучшим другом своим Лицинием Кальвом:

Друг Лициний! Вчера, в часы досуга,

Мы табличками долго забавлялись,

Превосходно и весело играли.

Мы писали стихи поочередно,

Упражнялись в цезурах и размерах,

Пили, шуткой на шутку отвечая,

И ушел я, твоим, Лициний, блеском

И твоим остроумием зажженный.

(Пер. А. И. Пиотровского.)

Дружеские послания Катулла живо рисуют быт и нравы того времени. В них мы можем найти множество подробностей, вплоть до названий тех мест в Риме, где Катулл и его друзья любили проводить время:

Милый друг, прошу тебя, откройся,

Где же ты, в каких трущобах скрылся?

Я искал тебя на Малом поле,

В книжных лавках, в многолюдном цирке,

И в Юпитера высоком храме,

И под колоннадою Помпея…

(Пер. А. И. Пиотровского.)

Жизнь Катулла, полная бурных переживаний, небогата внешними биографическими данными. Несколько лет провел он в Риме, изредка наведываясь в предместья Вероны, в дом отца. Но недолго тешили его радости разгульной светской жизни. Судьба поэта омрачилась трагическими событиями, когда ему не было еще 30 лет. Из далекой Малой Азии пришло известие, что там умер горячо любимый брат. Катулл на время уехал в дом родителей. Вернувшись в Рим, он узнал, что женщина, которую он страстно любил, ему изменила. Он убедился в предательстве самых близких друзей. Подавленный горем, Катулл решил покинуть Рим. В 57 г. до н. э. он вступил в свиту претора Меммия[31] и отправился сопровождать его в Малую Азию, в провинцию Вифинию.

Путешествие помогло Катуллу пережить горечь разочарований. Смена впечатлений и приход весны вернули поэту присущую ему жизнерадостность:

Мы к азийским летим столицам славным!

О, как сердце пьянит желанье странствий!

Как торопятся в путь веселый ноги!

Катулл посетил города Греции и Малой Азии. Он проделал путь, который повторили потом величайшие поэты Рима: Гораций и Овидий в юности, Вергилий — перед смертью.

По-видимому, одной из причин поездки в Азию было желание поправить материальные дела. Жизнь в Риме поглощала уйму денег. Катулл часто жалуется в стихах, что у него «в кошельке загнездилась паутина». В шутливом приглашении в гости он обещает хорошо угостить приятеля, если тот принесет с собой и вино и закуску. В другом стихотворении он говорит, что дом его расположен не под западным ветром, не под южным и не под восточным:

Нет, заложен он за пятнадцать тысяч,

Вот — чудовищный ветер и несносный!

Рим высасывал все соки из завоеванных стран. Наместники безжалостно грабили провинции. Обычно римские юноши возвращались из Азии разбогатевшими и преуспевающими по службе. Но Катуллу и здесь не повезло. Пробыв в свите Меммия менее года и ничего не заработав, он покинул своих спутников в столице Вифинии Никее:

Вы, товарищи милые, прощайте!

Долго из дому вместе мы шагали,

А вернемся — своей дорогой каждый.

Катулл возвратился в Рим, не сделав карьеры и не приобретя богатств. Такие неудачи не были редкими исключениями. Все барыши попадали прежде всего в руки знатных римлян, имеющих власть. Наместники наживались не только за счет местного населения, но и за счет своих подчиненных. Когда два приятеля Катулла с такой же «легкой ношею» вернулись в Рим из Испании, где они служили в свите претора Луция Кальпурния Пизона, близкого родственника Юлия Цезаря, Катулл вспомнил и свою поездку:

Злополучные спутники Пизона,

С легкой ношею, с сумкой за плечами,