Как убить мужчину мечты - Дороти Кэннелл

– А я вот теперь думаю: есть ли у Каризмы мать, которая понимает его? – Очередь миссис Мэллой продвинулась на шаг. – Да-да, я знаю про миссис Швабухер, но это не одно и то же. Кстати, где она?

– Где-то поблизости.

Я пошарила глазами в толпе, но не увидела ничего розового, кроме пуловера Эвдоры. Очевидно, на подобных мероприятиях миссис Швабухер предпочитает держаться в тени. Я уж собралась поделиться этим умозаключением с миссис Мэллой, как она снова ткнула меня в бок.

– Вот это сюрприз!

– Вы о чем?

– Раскройте глаза, миссис X.! – Рокси раздраженно фыркнула. – Иона Танбридж, вся в черном, как всегда, впереди нас на двенадцать голов. Надо же, появилась на людях средь бела дня! Никак, ваши трогательные речи, миссис X., сподобили старую ворону малость почистить тот чердак, где у нее мозги хранятся.

– Одна легендарная личность встречается с другой. – Я наблюдала, как мисс Танбридж подошла к столу и склонила голову, беседуя с Каризмой.

– Похожа на стервятника! – Миссис Мэллой переложила книги в другую руку. – Держу пари, у нее под нитяными перчатками когти длиной в ладонь… А чего это вы переменились в лице, словно привидение увидали?

– Пожалуй, я созрела для пирожного! – пробормотала я, не желая дискутировать на тему, не тянется ли шлейфом за мисс Танбридж разрушительный дух «Высоких труб».

Как ни странно, до этой минуты я не вспоминала о Гекторе Риглсворте. И на то были причины. Когда Каризма упал в ров, я была уверена, что он погиб. Но, выяснив, что, кроме шишки и царапины, никаких увечий нет, испытала невероятное облегчение, лишь наполовину вызванное чудесным спасением Каризмы. Я наконец могла сказать себе, что смерть мисс Банч и мистера Бэбкока была прискорбным, но обыденным явлением, никак не связанным со столетним проклятием. И вот опять рецидив. Надо побыстрее выбраться из очереди, решила я, и не забивать себе голову вопросом, правду ли говорила мисс Танбридж о том, что убила жениха и закопала его в земле, когда-то принадлежавшей Гектору Риглсворту. Хотя – я воспрянула духом, – по всем правилам, трех смертей привидению достаточно, и отныне Гектор Риглсворт должен забыть старые раздоры и навсегда переселиться в мир иной.

Я объяснила Рокси, что автограф мне не нужен, стояла я с ней только за компанию, а теперь пора помочь коллегам накрыть на стол. Угощение должно быть готово к тому времени, когда Каризма закончит надписывать книги. Домработница не только не стала умолять меня остаться, но отнеслась к моим словам совершенно равнодушно. Что угодно, но только не равнодушие ощутила я, когда, пройдя несколько шагов, наткнулась на Сильвию Бэбкок и увидела, кто стоит сразу за ней.

– Герта! Что заставило вас прийти сюда?

– Сегодня утром я делала струдель на кухне в коттедже и поняла, что нельзя всю жизнь сидеть в одном углу. – Щеки Герты ярко горели – такого румянца не купишь ни в каком магазине. – Слез больше нет. Я должна смотреть правде в глаза: моя семья и Эрнст – теперь прошлое. Но прежде чем забыть, я хочу в последний раз хорошенько вспоминать.

– Значит, вы решили как следует наглядеться на Каризму, который, – добавила я ради Сильвии Бэбкок, пребывавшей в неведении, – сильно напоминает вам вашего мужа? Вы храбрая женщина, Герта!

– Не так уж это и трудно. – Герта улыбнулась, на щеках ее заиграли ямочки. – Фрау Бэбкок страдает куда сильнее, а тоже приходить.

– Мне надо было выйти из дома! – Завитки Сильвии, как обычно, лежали один к одному, на бело-зеленом платье ни морщинки. Правда, голос ее дрожал, угрожая сорваться на истерический визг. – Я надеялась, что среди людей станет легче, но меня трясет. Все вокруг только и говорят о том, как жаль, что Альберт умер, едва успев жениться… Не знаю, сколько я еще выдержу. Почему бы им всем не заткнуться!

– Люди иногда бывают бестактны. Принести вам стакан лимонада? – предложила я и поспешила к двери.

Второпях я едва кивнула импозантному Лайонелу Шельмусу. Сбоку мелькнуло розовое пятно – миссис Швабухер в элегантном бледно-розовом костюме беседовала с полковником Лестер-Смитом. Значит, полковник передумал! Замечательно.

На середине лестницы я столкнулась с мистером Паучером. Он уже миновал меня, когда я обернулась (чего, по словам миссис Мэллой, свято верившей в приметы, делать категорически не рекомендуется, иначе накличешь беду) и спросила, принес ли он шнур от кофеварки.

– Он у меня в кармане плаща, – пробормотал мистер Паучер и проворно сбежал вниз. – Некогда мне болтать, миссис Хаскелл! Я только что увидел в окно Хитклиффа – он роется в мусорном баке!

– Выходит, пес увязался за вами?

У меня подкосились колени: мне вдруг пришло в голову, что Хитклифф вот уже дважды являлся вестником смерти. Дабы скрыть свой нелепый испуг, я попыталась пошутить: мол, я-то думала, что миссис Паучер скорее вызовет псу такси, чем позволит проделать долгий путь от фермы на своих четырех.

– Подозреваю, что мамаша беднягу специально не покормила.

Мистер Паучер открыл служебную дверь. Сознавая, где он находится, Хитклифф воздержался от заливистого лая, лишь тихонько скулил и терся о ноги хозяина.

– Обещаешь вести себя хорошо, если я отведу тебя наверх?

Заручившись честным «гав», мистер Паучер нерешительно глянул на меня:

– Самое разумное – спрятать его за шкафом в читальном зале, только вы, миссис Хаскелл, никому ни слова!

– Буду нема как рыба, – заверила я, поборов свои глупые страхи. – Но если миссис Харрис обнаружит пса, нам всем не поздоровится.

Без особого шума мы затащили Хитклиффа наверх. Сэр Роберт и миссис Давдейл замерли у стола, накрытого, как для свадебного приема. Но эта парочка не представляла опасности, поскольку не замечала ничего и никого, сплетясь в тесном объятии. Мистер Паучер на цыпочках пересек читальный зал и запихнул пса за шкаф, на котором покоилось розовое боа миссис Швабухер. Мой сообщник недаром торопился – секунду спустя сэр Роберт и миссис Давдейл резко отпрянули друг от друга, поскольку в комнату, словно орда диких завоевателей, ворвалась толпа.

Следующие десять минут мы вместе с миссис Давдейл лихорадочно разливали лимонад. Первой, кому я подала стакан, оказалась миссис Швабухер. Я спросила, не дать ли ей еще один для Каризмы.

– Не стоит, Жизель. Я не знаю, где он. – Она выдавила улыбку. – А пока разыщу его в этой толчее, расплещу весь лимонад.

– Все прошло замечательно. Спасибо вам и Каризме. Без него нам бы не собрать денег на памятник мисс Банч.

– Приятно слышать, милочка.

В поведении миссис Швабухер чувствовалась скованность. Должно быть, беседа с полковником далась ей нелегко. Когда миссис Швабухер уже отчаливала от стола, я сказала, что ее боа лежит на шкафу.

– Я не вижу его, Жизель, – миссис Швабухер повертела головой. – Наверное, кто-нибудь переложил в другое место. Пойду поищу.

– Удачи! – крикнула я вслед.

Неужто это глупый пес принял пушистое боа за дичь и утащил в свою берлогу? Да нет, будем надеяться, что миссис Швабухер найдет свое бесценное сокровище целым и невредимым. Скорее всего, она просто близорука.

Дамы, которым я раздавала лимонад, шептали одно-единственное слово: «Каризма!»

– Каризма!!! – неслось со всех сторон. Комната трещала по швам, и вскоре у меня возникло чувство, будто смотрю в калейдоскоп. Предметы и люди превратились в разноцветные стеклянные треугольнички, они распадались и снова складывались в различные фигуры. Поначалу я напряженно пыталась соединить фрагменты в знакомое лицо, но через пять минут даже те, что стояли напротив, превращались в абстрактную головоломку.

Бен страдает клаустрофобией. Мы редко вспоминаем об этом, поэтому я не сразу поняла, что со мной происходит. Решив глотнуть свежего воздуха, я принялась продираться сквозь толпу. И тут зал взорвался: шум, дикие крики и собачий лай.

В тот же миг ко мне вернулось нормальное зрение. Сначала я увидела Хитклиффа. Пес запрыгнул на стол, перевернул кувшин с лимонадом и принялся безжалостно топтать пирожные и бутерброды. Вторым живым существом, на которое пал мой взгляд, была эта ведьма библиотекарша. Она громко вопрошала, кто допустил подобное бесчинство. Ее голос перекрывал даже тоскливый собачий вой.

А где же мистер Паучер? Почему он бездействует? Съежившись под взглядом библиотекарши и чувствуя себя участницей преступления, поправшей все законы, я бросилась на поиски хозяина Хитклиффа. У самой двери я нос к носу столкнулась с Сильвией Бэбкок. Она схватила меня за руку.

– Элли! Мое бедное сердце сейчас разорвется. Жуткая собака! Она вдруг выросла передо мной словно из-под земли! Почему она так воет, Элли?.. Будто увидела привидение!

– Сильвия, – я старалась говорить как можно убедительнее, – глупый пес, должно быть, просто что-то услышал и испугался. Дверь хлопнула или половица скрипнула. У животных слух много тоньше, чем у нас. Сейчас я найду его нового хозяина, мистера Паучера, и Хитклифф утихомирится.