Игрушка для негодяя - Арина Арская

В общем, мои немногочисленные родственники, которые осмелились явиться в загс после нехороших слухах о том, что мой бывший муж пропал без вести, сторонятся других гостей и ведут себя очень тихо: шепотом поздравляют и в глаза Родиона не смотрят.

Мама дарит мне букет, обнимает и со строгой решительностью говорит:

— Я бы хотела познакомиться со сватами, раз уж мы семья.

— Да я сам бы не прочь с ними познакомиться, — Родион равнодушно и холодно улыбается.

— В каком смысле?

— В таком, что вашей дочери повезло, — спокойно поясняет Родион, — у нее нет свекрови и свекра.

Мать пятится и отплывает в сторону, ошарашенная тем, что муж мой — сирота. Я и сама об этом узнала неделю назад, когда потребовала немедленно познакомить меня с его родителями, ведь они должны знать, что их сын женится во второй раз. Он мне флегматично ответил, что он сирота и вернулся к стейку, а я весь ужин сидела и не знала, что ответить на эту грустную новость. Решила, что мои расспросы будут лишними и я дождусь момента, когда Родион сам будет готов поговорить. Однако забегу наперед, беседы этой так и не случилось.

На торжестве гостьи, что сопровождают друзей и деловых партнеров Родиона, нет-нет, но кинут на него мечтательный взгляд, попивая из бокалов игристое белое вино, но за руку он держит меня и мне шепчет на ухо нежности. Ныряю ладонью под стол в перерыве от поздравлений “самому уважаемому человеку и его прелестной невесте Яночке” и бессовестно жамкаю сквозь ткань брюк каменный член бесстрастного с виду Родиона.

— Меня мутит, — жарко выдыхаю в его ухо и многозначительно сжимаю его гордость в пальцах.

Покидаю стол и со смущенной улыбкой выхожу из зала в коридор. Прячусь в просторной уборной, облицованной мрамором, и жду. Раздается тихий стук:

— Яна, ты в порядке?

— Нет, — распахиваю дверь и требовательно утягиваю удивленного Родиона в уборную.

Щелкаю замком, игриво вглядываюсь в глаза новоиспеченного мужа, который бросает оценивающий взор на раковину, что встроена в массивную тумбу, а затем алчно целует, торопливо задирая подол платья, которое не поддается рукам Родиона.

Возбужденно хохотнув в его губы, я неуклюже помогаю собрать кружевную юбку со шлейфом в пышные складки. Родион рывком разворачивает меня лицом к раковине и зеркалу.

— Не отводи глаза и смотри на меня, — шумно выдыхает в висок и оттягивает ластовицу трусиков, вглядываясь в лицо моего отражения.

Я краснею, но кротко киваю. Родион берет меня одним и глубоким движением, всматриваясь в глаза моего охнувшего отражения. Я выгибаюсь в спине, подчиняясь его резким и властным толчкам, поднимаю руки, завожу их за его голову и обвиваю напряженную шею.

Я стою на носочках, задыхаюсь в медвежьих объятиях и содрогаюсь в стонах, но взгляда от Родиона не отвожу. Оргазм искажает его лицо в оскал зверя, чей сдавленный рык отдается в моем теле теплой и мелкой дрожью удовольствия. Оно нарастает и вырывается криками, и меня на мгновение пугает мое разнузданное и бесстыдное отражение с открытым ртом.

Через секунду я с тяжелым дыханием опираюсь руками о тумбу, а Родион с матерками возится с подолом и тщательно разглаживает складки на кружевной юбке, а затем и я поправляю на его шее бабочку и ворот рубашки. Наши глаза встречаются, и вселенная на миг останавливает свой безумный бег, чтобы мы вновь нырнули друг другу в объятия.

* * *

Я родила мальчика, которому Родион дал имя Матвей. Роды прошли на удивление легко и без осложнений. Видимо, Матвей решил, что он достаточно измучил мамочку токсикозом за девять месяцев и поэтому на финишной прямой не стал меня терзать лишними муками.

А вот его брат-погодка Денис подарил мне легкую беременность, но оторвался на родах, на которых я так орала, что мои крики были слышны на всех этажах родильного дома. Я думаю, что акушерки не раз задумывались над тем, чтобы заткнуть мой рот кляпом или хотя бы тряпкой. Они не ругались, были ласковыми, но я видела в их глазах, что мои вопли их очень и очень нервируют.

Настя так и не уехала в Италию, а осталась в Москве и решила стать дизайнером одежды. Она напросилась в ученицы к Виолетте, которая долго отнекивалась и прикрывалась тем, что предпочитает работать с готовыми брендами, а не выдумывать свое, но под натиском все же сдалась.

На третьем этаже дома в одной из пустующих комнат Настя организовала себе мастерскую. Через три года она открыла свой бренд одежды и начала пробиваться на вершины высокой моды: показы, выставки, дефиле и важные встречи, на которых она без труда находила общий язык даже с самыми чванливыми и высокомерными модельерами. А если не находила, то в бой шла Виолетта, которая давила их и унижала своей сучностью и королевским презрением.

Алекс через год с первого свидания с Катенькой женился на ней. К большому разочарованию свадьбы мы не увидели: они тихо расписались без лишних свидетелей и просто поставили перед фактом. Родион тогда обиженно фыркнул, но на новости о беременности Катеньки растаял и вынудил Алекса выпить с ним треть бутылки виски, но перед этим оружие у верного друга отобрал и спрятал в сейф.

Петя однажды пришел к Родиону и попросил об увольнении, потому что… он влюбился в Анюту, а она дама замужняя и дала ему от ворот поворот: разбила не только сердце, но и нос, когда он полез к ней с поцелуйчиками и нескромными предложениями. Родион тогда заявил, что ему стоит уйти в бессрочный отпуск, залечить душевные раны и вернуться. И он вернулся. И очень удачно, потому что Анюта подала на развод: она застукала мужа с соседкой. Неверный супруг попал с переломами в больницу, соседка отделалась испугом, а Петя преисполнился надеждой завоевать суровую женщину, которая еще несколько раз наградила его синяками, прежде чем согласилась на свидание.

Белла после разрыва с Родионом вышла замуж за одного из постоянных гостей. Вероятно, она затеяла свадьбу лишь для того, чтобы прислать приглашение тому, кто ее так бессовестно бросил и заставил съесть отравленный десерт, но ревности или сожаления не получила. Приглашение было отложено в сторонку, а потом я его тайком разорвала и сожгла.

Мои родители прониклись к Родиону лишь после рождения Варвары и стали частыми гостями в нашем доме.