Умри со мной - Ана Фогель

взглядом. А быть может, и накладывая на него проклятие, чего бы мне сейчас очень хотелось.

В это время мужчина замахивается кинжалом, игнорируя угрозу моей мамы. Серебряное лезвие ловит блики света, демонстрируя свою остроту. Дальше всё происходит так быстро, что я даже не успеваю пискнуть. Я выдёргиваю руки, верёвки легко отпускают мои запястья, и я вскакиваю с места, ускользая от удара ножом. Он втыкается в сиденье стула, отчего хрупкий лак трескается. Я стараюсь убежать как можно дальше от опасности, однако уйти далеко не получается – я мгновенно попадаю в лапы инквизиторов. Они оказываются настолько выдрессированы, что синхронно бросаются на меня втроём и хватают с такой силой, как будто пытаются задержать не маленькую девчонку, а самого опасного в мире преступника.

– Мэднесс! – До меня доносится тревожный оклик Колдера. Я нахожу его глазами, как раз в тот момент, когда отец Кристофера бьёт его лежачего в живот.

– Колдер! – Во мне закипает ярость. Я пытаюсь вырваться, но тщетно.

Мама с бабушкой вслед за мной поднимаются со стульев, пятятся назад, в осторожном жесте поднимая руки. Но в маленькой гостиной не так много места, особенно с учётом собравшихся здесь «гостей», и вскоре они упираются спинами в камин. Пока Оливер занят Колдером, а амбалы продолжают меня удерживать, Роб бесстрашно надвигается на них, играя ножом в руках.

– Auferetur! – со всей суровостью в голосе восклицает Мэдисон и выставляет ладонь вперёд.

Свежие нотки озона щекочут мой нос, прежде чем мощнейшая воздушная волна с непреодолимой силой сбивает с ног инквизиторов и меня вместе с ними. Роба и Оливера тоже отбрасывает назад. Пользуясь моментом, я быстро вскакиваю на ноги и пытаюсь добежать до мамы с бабушкой, но один из амбалов успевает схватить меня за ногу, и я шлёпаюсь на пол. Тело отзывается болью, но сейчас меня это совершенно не волнует. Я резко прокручиваюсь вокруг своей оси, чтобы освободить лодыжку, рука инквизитора соскальзывает, и я ударяю его ногой в нос. Это помогает выиграть несколько спасительных секунд. Я поднимаюсь на ноги и подбегаю к маме с бабушкой. Они хватают меня за руки, и либо мне кажется, либо моё тело едва уловимо начинает гудеть, будто кто-то пустил слабенький заряд тока по моей коже.

– Что это? – Я таращусь на наши с мамой руки.

– Сосредоточься, – одёргивает меня Мэдисон.

Я догадываюсь, что сейчас активизировалось что-то вроде силы трёх, но вспомнив культовое шоу, сосредоточиться стало ещё сложнее.

– Их слишком много, чтобы обезвредить всех сразу, но мы можем сконцентрироваться на Макалистере старшем, – продолжает объяснять бабушка.

– И что мы можем с ним сделать? – с опаской спрашиваю я.

– Ну… Например, кровоизлияние в мозг, – равнодушно отвечает она.

Меня парализует ужас. Гудение в теле останавливается. Я не готова быть причастна к смерти человека, не готова убить отца Колдера. Машинально кидаю взгляд в его сторону. Яркая струя крови на его лице красивым узором подбирается к побледневшим губам. Его взгляд тусклый, но всё ещё полный решимости. Он сидит на полу, держась за рёбра рукой, боль искажает его лицо в гримасу. Словно чувствуя мой взгляд, Колдер смотрит на меня и одобрительно кивает.

– Мэдди, не отключайся от нас, – просит мама. – Сейчас либо мы, либо они!

Мама права. Колдера ждёт страшная учесть, если мы сдадимся. И пусть лучше кровь его отца будет на наших руках, а не на его. Этого Колдер себе никогда не простит.

Делая глубокий вдох, я полностью сосредотачиваюсь на своих ощущениях и ловлю вибрации от мамы с бабушкой.

– Que venet cum malo, et ipste morieture in malo, songuis tuus est enimicus, vasa tua sant graciles, mori! – Бабушка читает заклинание на непонятном и очевидно мёртвом языке, и единственное знакомое для меня слово это «mori», скорее всего, означающее смерть.

В эту секунду моя уверенность в правильности решения убить Роба вновь исчезает, но уже поздно. Мужчина замирает на месте, он роняет нож и тянет руки к голове, корча лицо от боли.

– Остановите их, бесполезные идиоты! – кричит Оливер инквизиторам. Он бросается на помощь к напарнику.

Мужчины не утруждают себя лишними движениями, они просто достают пистолеты и целятся в каждую из нас. Я с ужасом осознаю, что у нас всего несколько секунд на спасение.

– В стороны! – кричу я и срываюсь с места. Мама с бабушкой не теряются и тоже разбегаются. Слышатся оглушительные выстрелы вперемешку со звенящими бьющимися звуками. Очень надеюсь, что никого не задело. Очень надеюсь, что не задело меня. Чувство, будто я во сне, мир кажется картонным и мутным, а ощущения обманчиво приглушёнными.

Я успеваю заметить лежащий на полу нож, который выронил Роб, и поднимаю его, даже не осознавая, зачем я это делаю. Однако уже в следующее мгновение он оказывается кстати. Словно обезумевшая я налетаю на одного из инквизиторов, который уже готов меня поймать, но не готов к тому, что я всажу нож в его бедро. Сначала туго, а потом с чавкающей мягкостью лезвие входит в плоть. Мужчина взвывает от боли и роняет пистолет. Мои руки парализует мелкая дрожь, а к горлу подкатывает приступ тошноты. Что если я задела что-то важное, и он никогда не сможет ходить, что если он умрёт от потери крови? Я буду убийцей. Эти мысли почти полностью убивают мою волю, пока вокруг моей шеи смыкается массивная рука, мгновенно перекрывая кислород.

В панике осматриваюсь вокруг в поиске мамы. Но вместо неё я замечаю Колдера. Он едва стоит на ногах, продолжая держать руку вокруг своего тела. Второй рукой парень приставляет пистолет к виску Оливера, на коленях которого лежит, по-видимому, уже мёртвый Роб.

В эту секунду мне захотелось умереть самой. Слишком много смертей и жестокости. Слишком мало воздуха.

– Останови инквизиторов или я спущу курок. – Суровый голос Колдера заставляет меня сфокусировать на нём глаза.

– Ты правда считаешь, я послушаю тебя? – с горькой усмешкой спрашивает Оливер. Он сидит ко мне спиной, но я представляю его издевательскую снисходительную улыбку.

– Я убил Кристофера, когда мне это понадобилось, думаешь, я не убью тебя?

Жестокость Колдера продолжает поселять в моём сердце сомнения. Я не могу собрать лоскутки памяти в единое полотно его образа. Действительно ли он такой бездушный или это вынужденные меры?..

– Повторяю, прикажи инквизиторам остановиться.

– Опустите оружие и отпустите ведьм, – нехотя произносит Оливер сквозь зубы.

Тишина. Ничего не происходит. Тяжёлая рука всё ещё на моей шее.

Колдер толкает голову Оливера дулом пистолета.

– Я сказал, уберите оружие и отпустите их! – с раздражением повторяет мужчина.

Только