Верь только мне (СИ) - Тори Мэй

С трудом заставляю себя идти на пару, переставляя ноги на автомате, и из-за поворота в меня врезается грязный после падения Роман, явно бегущий в деканат. —С дороги! — больно сносит меня плечом.

Мне должно быть его жалко, но почему-то я ощущаю только чувство брезгливости. Обескураженно смотрю ему вслед, и дурное предчувствие начинает тянуть под ложечкой, как при тошноте. В уши будто вату напихали, перед глазами пелена.

Мотаю головой, чтобы привести себя в чувства. Пора заканчивать прием успокоительных, мне нужны мои трезвые мозги, которые сейчас ощущаются полностью затуманенными.

По причине утренних разборок я впервые опаздываю на свое же занятие, и это не остается незамеченным. Из-за двери нашей кафедры показывается круглое лицо Оскара Каримовича:

—Думаю, кто это шастает по коридорам в учебное время, а это преподаватель! Почему-то не удивлен!Теперь она еще и опаздывает! — небрежно выражается об мне в третьем лице.

Они с Ольгой Владимировной особенно ополчились на меня после инцидента, будто я намеренно поджог устроила. И пора бы мне посмотреть правде в глаза — возгорание было лишь поводом, не понравилась я им с первого дня. Ума не приложу, за что так! Обидно до слез.

—Какое ценное наблюдение, Оскар Каримович! Вы, посмотрю, в охранника переквалифицировались! — наконец-то не выдерживаю и язвлю.

—Грубиянка! За такими преподавателями и семь нянек не усмотрят, глаз да глаз нужен. Еще одна отметка Вам, Кузнецова, так и до увольнения недалеко.

Да хоть на лбу себе ее поставь! Шлю его мысленно и ускоряю шаг, быстрее бы скрыться от вездесущих глаз своих «драгоценных» и «поддерживающих» коллег. Какая же я святая наивность, считала это место работой мечты. Смешно, но Вил был прав с самого начала, называя это место серпентариумом.

—Извините за задержку, ребята, была в деканате, — объясняюсь на ходу, влетая к группе Вила на занятие. —Приступим сразу к делу. Кто помнит и может перечислить мне методы химического анализа?

Шушукающаяся аудитория замирает.

—Давайте я! — руку тянет Анна, которая Новик.—Титриметрический анализ, гравиметрический анализ....

Она самозабвенно тараторит, стараясь изо всех сил.

—Летта Санна, можно выйти? — перебивает ее Максимилиан.

—Нет уж, у Вас была целая вечность до моего прихода, — отрезаю.

—Это срочный звонок!

—Шелестов, нет!

—Я Вам учебник наизусть задом-наперед перескажу, ну пожалуйста! — складывает руки умоляюще.

Хочется закатить глаза, но вдруг что-то случилось с его папой, поэтому просто жестом указываю на дверь: —У Вас две минуты!

—Пасибааа, — буквально выбегает.

—Так, не отвлекаемся! Аня, продолжайте! — полностью переключаюсь на ведение занятия.

За недавними событиями я совсем растеряла себя, от моего характера и темперамента не осталось и следа. Так сильно я старалась понравиться кафедре, что было невозможно априори. Если ты не Роман Лисицын, конечно.

Счастье от преподавания утешает лишь немного, в остальном же я чувствую себя не в своей тарелке. Насколько я люблю свой предмет и горжусь своими птенцами, настолько же мне отвратительно находиться в стенах этого заведения.

Примерно под конец занятия до меня доносится сдавленный гогот парней с последней парты:

—Макс поди домой пошел!

—Ага, или пожрать в столовку, я бы тоже не отказался.

Ловят мой взгляд и покорно утыкаются в тетради. Они правы, Макс просто исчез.

Решаю выглянуть в коридор, и нахожу Макса сидящим неподолеку на подоконнике и гипнотизирующим телефон в руках. Из динамика на громкой связи расплывчато слышу слова:

«Я бы нашел способ выкинуть тебя и раньше, если бы ты посреди учебы как сквозь землю не провалился! Пришлось импровизировать и заставить Милену подсунуть устройство в подсобку, поддать жару, так сказать…»

Подскакиваю к нему и вижу на экране контакт Вила. Это их диалог с Романом. Макс поспешно прикладывает палец к губам, мол, тихо! А я и так пошевелиться не могу, просто пялюсь на бегущие на экране цифры. Дальнейший разговор с подробностями деяний Лисицына повергает меня в шок.

Рома? Это все Рома? Вот же сволочь! Откуда в нем столько хладнокровного коварства? Сердце, кажется, пропускает пару ударов. Потрясенно смотрю в лицо Макса, который беззвучно кивает, подтверждая услышанное.

Шестеренки воспоминаний бешено крутятся, отматывая события до первого дня знакомства с Лисицыным, и мой механизм наконец-то начинает тикать в нужном направлении, а осознания болючей оплеухой отдают.

Я идиотка! Идиотка! Кретинка!

Звенит предательский звонок, и пространство вокруг заполняется шагами и голосами.

—Слышал? — раздается в трубке сдавленный голос Вила.

—Не только слышал, — впервые вижу такую коварную улыбку на Максимилиане, —Но и за-пи-сал. Мы на химии, дуй сюда!

Шелестов убирает телефон и смотрит на меня с торжеством справедливости в глазах.

—Я должна слышать этот разговор сначала! — прошу Макса. —Пожалуйста!

—Несомненно, — только слушать это мы будем втроем. —Ань, можно тебя? — он окликает Новик.

—Аня? — вопросительно смотрю на Максимилиана.

—Так надо….

—Идемте в лабораторию, — тороплю их.

Все тело вибрирует, словно я от векового гипноза просыпаюсь. Странно, но внезапно мне совсем не стыдно, что по данному диалогу Макс и Аня поймут, что я встречаюсь с их одногруппником. Плевать!

—В общем, — Аня замолкает и пожимает губы, видно, что ей сложно начать рассказыать.

Макс ободряюще кивает ей.

—В прошлом году у нас был экзамен с Василичем, и я последней осталась. Он еще как специально меня на конец оставил, когда все остальные уже ушли домой. Тянул время билет мне не давал, ходил вокруг до около…. Мол, я такая отличница круглая, будет жалко, если я завалю экзамен. И потом, — она берет секунду, чтобы сделать вдох-выдох. —Когда после его двусмысленного монолога я наконец-то отвечать начала, он сзади подошел, руки мне свои на плечи сложил и сказал продолжать. Такой мерзкий и старый!

—Аня, солнышко, — плюю на какую-либо этику и просто сгребаю ее в объятия, держу крепко-крепко, —Ты не обязана рассказывать.

Мне и так всё понятно.

—Нет-нет, все нормально, правда! Я на эту тему с психологом поработала, сейчас не так триггерит, но все равно противно, — тараторит она. —Сначала я остолбенела и не могла поверить в то, что это действительно происходит со мной! Дальше соскочила с места и просила прекратить, но он прижал меня к столу и начал говорить, что только так я смогу сдать…. Под платье мне полез и командовал продолжать!

—Какая же тварь! — не выдерживаю.

—Наш преподаватель и раньше ко мне внимание проявлял, но оно было чисто научное. Мне так казалось....

—Ага, как же, — комментирует Макс.

—Я не знаю, что на него нашло в тот день! Меня такой страх и ступор сковали, что я даже крикнуть не могла. Думала, либо драться на неравных силах буду, либо тут и умру от надвигающегося позора. Но тут в аудиторию зашел Вил.

—Он думал, что экзамен давно закончился, и за шпорами нашими возвращался, которые мы с ним под все парты напихали, — дополняет Макс.

Вполне в духе Фишера.

—Вил когда эту сцену увидел, не раздумывая схватил Василича за шкирку, хорошенько тряханул и откинул от меня подальше. Ну тот и грохнулся кубарем через стулья.

—Ты поэтому его защищала, когда он представление перед классом устроил? — вдруг вспоминаю случай с Максом и раскидыванием денег. Аня единственная промолчала.

—Блин, ну да! Я всю жизнь ему благодарна буду. Вил сразу утащил меня оттуда, и на следующее утро мы пошли в деканат. После недолгих разбирательств Васильевича уволили, таковым было требование моих родителей. Мама с папой бы и дальше пошли, но я не хотела огласки, чтобы мне до конца учебы припоминали…. Только никому не рассказывайте, пожалуйста! — она вцепляется мне в руку и выпучивает глаза, —Не хочу, чтобы про меня слухи какие-то ходили.

—Вот же семейка, блин! Он заслужил наказания! — меня просто разрывает от негодования.