Смертельный удар - Ричард Цвирлей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я им займусь, – Галась, задетый за живое поведением Олькевича, с радостью ухватился за слова начальника. Но он его не так понял.
– Галась, на ошибках, допущенных в деле Попелушко, мы кое-чему научились. Так было бы проще, в мешок и в реку. Но когда это всплывет, мы сядем, как Пётровский и Петрушка. Операция в Яроцине, которая должна была стать, как вы выразились, ювелирной работой, с треском провалилась. Неудивительно, что вы хотите отомстить. Но из-за такого тупого барана, как Олькевич, мы не будем мараться. Когда я сказал, что мы его уничтожим, я имел в виду, что мы дадим ему пинка под зад. Когда его уволят из органов, он поймет, что совершил ошибку. В этой стране многое позволено, но никто не может безнаказанно оскорблять Службу безопасности!
10:05
Несмотря на утреннее время, было тепло. Солнце на безоблачном небе предвещало очередной знойный день. Птицы суетились и шумели в ветвях хвойных деревьев. Издали доносился стук дятла, очень резкий на фоне всей этой птичьей какофонии. До дороги на Катовице было достаточно далеко, поэтому звуки живой природы не заглушали посторонние, кроме одного инородного элемента. Это был звук лопаты, размеренно вгрызающейся в песок.
Почва была песчаной и после расчистки верхнего слоя у подножия сосен копать было легко. Лопата вгрызалась в желтую почву как в масло, не встречая даже сопротивления корней деревьев. Несмотря на то, что копать было легко, копавший постоянно останавливался, вытирал пот со лба, оглядывался, как будто ждал, что кто-то из инициаторов этого занятия скажет ему остановиться. Сразу было видно, что эта работа ему не по душе, да и кому понравилось бы копать собственную могилу?
А главный инициатор стоял в пяти метрах от него и курил сигарету. Рядом стоял второй и держал в руках красивый, блестящий и еще пахнущий смазкой автомат Калашникова. Ствол был направлен вниз, однако, когда он переставал копать, чтобы посмотреть на своих обидчиков, человек с автоматом направлял на него ствол, и он продолжал копать.
Кароль подумал, что сегодня ему не везет. Его провели как ребенка, и из-за собственной глупости он стоял сейчас в этой песчаной могиле. Он не знал, на что нарывается. Он поверил своему племяннику Домагале, что это плевое дело и никто ничего не поймет. Он всего лишь должен был договориться о встрече со своим знакомым Тунё. Помурыжить его немного и в конце концов согласиться на все условия, без разницы. Главное, чтобы разговор закончился в определенное время.
За это ему обещали заплатить сто долларов. Столько денег ни за что, думал Кароль. Если бы не согласился, был бы дураком. Доллары на улице не валяются!
Он охотно согласился, не вникая в суть дела. Подробности он узнал, когда пришел в «Адрию».
Среди его знакомых, валютчиков и торговцев, мгновенно разлетелась невероятная новость. Все говорили только об одном, потому что это была мировая сенсация.
– Что слышно в нашей песочнице? – спросил он Эдди Барахольщика, присаживаясь за столик. Бородатый кучерявый Эдди был похож на пивную бочку, случайно кем-то оставленную на маленьком стульчике. Свое прозвище он, как и Кароль, получил из-за товара, который продавал. Раз в неделю он ездил на экскурсию в Стамбул и привозил оттуда огромные баулы, до отказа набитые вареными джинсами, куртками и модными в последнее время турецкими свитерами. Благодаря этому у него была квартира в доме на Космонавтов, небольшой «Фиат» цвета yellow bahama и прозвище.
Эдди посмотрел на Кароля Велика взглядом, замутненным тремя бутылками «Балтийской», и радостно улыбнулся, узнав коллегу с рынка.
– Ты не поверишь, что я тебе расскажу. Все на ушах стоят. Но сначала выпей.
Он налил водки из бутылки в стакан и подвинул в сторону товарища. Тот быстро выпил, потому что его разбирало любопытство. Не каждый день случается сенсация, всколыхнувшая все сообщество. Кароль почувствовал, что произошло нечто невероятное, как только переступил порог ресторана, так как все его знакомые, обычно апатично выпивающие водку, что-то оживленно обсуждали.
– Тунё Клык, курьер Толстого Ричи, получил по голове на остановке, а бандиты отобрали всю дневную выручку.
– Блядь!
– Блядь? Я бы сказал ёб твою мать или еще хуже.
– Еще хуже, – повторил эхом Кароль.
– Хуже, конечно, хуже, – посмотрел Эдди на побледневшего товарища, почесал голову и рассмеялся.
– Как можно быть такими идиотами, – сказал он, смеясь до слез. – Кому могло прийти в голову украсть деньги Толстого Ричи? Он их из-под земли достанет и накажет, чтобы другим неповадно было.
– Что ты говоришь? – До Кароля дошла страшная правда о предприятии, в котором он принял участие. Как он мог в такое вляпаться. За сто долларов, которые сейчас лежали в его кошельке, он добровольно положил голову на плаху. А Тунё Клык должен впасть в кому, чтобы не сообразить, для чего Каролю понадобилось его задерживать.
– Ричи не простит. Он найдет этих идиотов. Для него это дело чести… Нужно быть совсем безмозглым, чтобы так нарываться…
– Для меня это дело чести, – сказал Ричи, посмотрев сверху вниз на Кароля Велика, стоявшего в выкопанной яме.
Каролю ситуация, в которой он оказался, казалась абсурдной. Ему казалось, что это дурной сон, что это все происходит не с ним. Но это происходило наяву. Он злился на людей, которые вывезли его из Познани в лес, а он не был в состоянии сопротивляться.
Однако больше всего он злился на себя за то, что его так легко заманили. Он был на своем обычном месте на рынке. Он чувствовал себя в безопасности, потому что знал, что здесь его никто не тронет. Кроме того, он был уверен, что люди Толстого Ричи не станут сразу его искать, а сначала займутся поиском напавших на Тунё. Он не почувствовал подвоха, когда высокий, спортивного телосложения мужчина в бежевом пиджаке сделал ему предложение. Клиент сказал, что в багажнике его машины лежит велосипед из ФРГ, и он хочет его продать. Кароль сразу согласился пойти на стоянку, чтобы посмотреть товар. Но когда они подошли к синей машине, оказалось, что нет никакого велосипеда. А есть пистолет в руке этого клиента. Кароль даже пискнуть не успел. Спустя несколько секунд он уже сидел на переднем сиденье, прикованный наручниками к дверце.
– Сам понимаешь, – продолжал Ричи, – что у меня нет желания заниматься ерундой. Я знаю все о твоей роли в нападении на Тунё. Будь так добр, расскажи
