Дочь Империи - Раймонд Фейст

Оставшийся чо-джайн, примирительно пощелкав, отсалютовал прибывшим и перешел на язык цурани:

— Слава и честь вашему дому, люди.

Кейок ответил на приветствие цуранским салютом, и чо-джайн счел нужным дать объяснения:

— Этот юнец не привык к виду людей. Он был готов затеять сражение, в другие последовали бы его примеру, если бы я не свалил его на землю.

Тихо, но так, чтобы все слышали, Аракаси сказал:

— Чо-джайны наиболее уязвимы, когда их вот так сбивают с ног. Они удивительно подвижны, но потеря равновесия — серьезная опасность для них.

— Правильно, — согласился чо-джайн. — Когда я швырнул этого сорванца на землю и не сразу позволил подняться, он должен был понять, что я сильнее и ему против меня не устоять. Я — Ратарк'л, солдат улья Кайт'лк. — Он поклонился вполне по-человечески, а затем жестом пригласил их следовать за ним. — Ваши цвета мне незнакомы, но я понимаю, что вы не из дома Инродака. Его служители носят цвет; который мы не можем видеть. Вы, люди, называете его красным.

— Мы из Акомы, — сообщил Кейок и, указав на паланкин Мары, добавил:

— Здесь находится госпожа, властительница Акомы. Она прибыла издалека, чтобы встретиться с вашей королевой.

Чо-джайн, казалось, пришел в волнение:

— Вероятно, я недостаточно хорошо понимаю ваш язык. Мне известно, что у вас есть властители. А властительница… Тут есть какая-то тонкость?

Кейок ответил, повторив при этом жест, который у чо-джайнов выражал почтение:

— Она нами правит.

Чо-джайн был потрясен. Его глаза засверкали, когда он с уважением, которого не проявлял раньше, повернул голову в сторону паланкина; однако разглядеть Мару за занавесками он не мог.

— Правит! Человек, мы никогда еще не видели ни одной из ваших королев! Я поспешу к нашей королеве и доложу ей о вашем прибытии.

Чо-джайн резко повернулся и ринулся к входу в улей.

Несколько удивленный бесхитростным поведением чо-джайна, Кейок повернулся к Аракаси:

— Ну, что скажешь? Как это понимать?

Аракаси пожал плечами и кивком показал, что надо все-таки продвигаться к улью.

— Я полагаю, что солдаты внутреннего гарнизона в этом улье никогда прежде не видели женщину цурани. Здесь бывают только торговцы и посланники властителя Инродаки. Вполне возможно, что на их памяти это первый случай, когда для переговоров с их владычицей явилась женщина, да не просто женщина, а властвующая Госпожа. Такое событие для них — нечто небывалое, и эта новизна может иметь для нас интересные последствия.

Кейок застыл на месте:

— Опасные?

— Вероятно нет. Хотя ничего нельзя сказать наверняка, если имеешь дело с молодыми воинами, особенно когда они так возбуждены из-за предстоящего переселения нового роя… Впрочем, я никогда не слышал, чтобы чо-джайны причинили какой-нибудь вред гостю. Сейчас, надеюсь, нам ничего не грозит.

Из паланкина послышался голос Мары:

— Не стоит толковать о риске, Кейок. Если мы не добьемся союза с новой королевой…

Кейок бросил быстрый взгляд на госпожу. Он, как и Накойя, знал, что Мара не склонна поступать по чьей-либо указке, когда вынашивает планы и принимает решения. Однако, в отличие от старой няни, он не пытался настоять на своем. Военачальник кивнул головой, и отряд снова двинулся к улью. Когда процессия достигла кургана, из арочного входа выступил почетный караул чо-джайнов. Двое из этих воинов красовались в гребенчатых шлемах с плюмажами — точь-в-точь как у офицеров цурани. Хотя никакого особого приказа не последовало, вереницы деловитых чо-джайнов, направлявшихся в улей и из улья, перетекли на боковые дорожки, ведущие к более скромным аркам по обе стороны от главного входа. Кортеж Акомы остановился перед почетным караулом. Чо-джайн, стоявший впереди, низко поклонился, согнувшись для этого в месте сочленения двух нижних частей туловища.

— Я — Лакс'л, военачальник улья Кайт'лк.

Кейок также поклонился:

— Я — Кейок, военачальник семьи Акома. Слава и честь вашему улью!

— Слава и честь вашему дому, Кейок из Акомы. Кейок жестом указал на паланкин:

— Там, внутри — Мара, правящая госпожа рода Акома. Лакс'л, сразу же преисполнившись почтения, проговорил:

— Один из наших воинов доложил, что нас посетила королева из рода людского. Это она — мать Акомы?

За Кейока ответил Аракаси:

— Она молода, но впоследствии станет матерью будущих властителей Акомы.

Все чо-джайны, стоявшие в почетном карауле, неожиданно издали пронзительный крик. Всякая деятельность около входа прекратилась. Некоторое время ник-то не двигался — ни люди, ни чо-джайны. Затем военачальник чо-джайнов низко склонился чуть ли не до земли, а в следующее мгновение то же сделали все остальные чо-джайны. Когда они распрямились и зашагали по своим делам, Лакс'л произнес:

— Мы приветствуем королеву рода людского в улье Кайт'лк. Нашу государыню известят о твоем прибытии без промедления. Мы хотели бы также сообщить ей причину твоего визита, если ты разрешишь.

— Разрешаю, — тотчас сказала Мара. Так как задержка казалась неизбежной, она позволила носильщикам опустить носилки на землю, но все же осталась под прикрытием тонких занавесок. — Передайте вашей государыне, что мы пришли с просьбой оказать нам честь и вступить с нами в переговоры о том, чтобы улей для новой королевы был построен на земле Акомы.

При этих словах чо-джайн удивленно вскинул голову:

— Быстро распространяются новости в Империи. Молодая королева появилась на свет совсем недавно, и она пока не готова к тому, чтобы выйти за пределы улья.

Мара прикусила губу. Время было на исходе: приближался назначенный день свадьбы, и к тому же в отсутствие Мары поместье оставалось весьма уязвимым. Накойя и Джайкен мудры и осмотрительны, но они бессильны помешать вражеским лазутчикам донести своим хозяевам о таинственном отъезде властительницы. Каждый день увеличивал риск нападения на гарнизон Акомы, все еще слишком малочисленный. Повинуясь безотчетному порыву, Мара быстро раздвинула занавески.

— Военачальник чо-джайнов, — провозгласила она, прежде чем Аракаси или Кейок успели присоветовать ей что-то другое, — если будущая королева не может встретиться со мной за пределами улья, то я хотела бы прийти к ней, если разрешит ваша правительница.

Аракаси и Кейок остолбенели. Предложение Мары граничило с дерзостью, и оставалось только гадать, как могут на него ответить чо-джайны. Оба воина затаили дыхание.

Однако Лакс'л выглядел скорее растерянным, чем рассерженным.

— Госпожа властительница, ни один человек на моей памяти не высказывал подобного пожелания. Прошу тебя, подожди здесь. Я узнаю. — Он быстро повернулся и помчался в улей.