Часть 2. Классическая поэзия - Коллектив авторов

Примечания

Благовонный дурман Пэнлая — имеется в виду один из видов лианы.

Ветер дунет — и полетит 〃 Паутина к другой опоре! — в этих строках, видимо, скрыта горечь поэта, бывшего свидетелем междоусобиц политических группировок, многие представители которых не отличались принципиальностью и твердостью своих убеждений.

Источник: "Двенадцать поэтов эпохи Сун. Печали и радости", 2000

Любуюсь цветами мэйхуа в храме Всепроникающего света ("Дни весеннего сбора цветов мэйхуа в городской суете забывают нередко...")

Дни весеннего сбора цветов мэйхуа

В городской суете забывают нередко.

Поздно я из монашеской кельи узрел:

Наклонилась пред нами цветущая ветка...

Друг на друга взглянули мы, повеселев,

Тут же, радость затмив, возвратилась кручина,

Дни цветенья прошли, и на ветках — увы —

Расцвела из цветов лишь одна половина!

Потому что бесснежной тянулась зима.

Что поделать? Цветы ль мэйхуа виноваты?

А отдельные — те, что раскрыли бутон —

Возместить разве могут большие утраты? ...

Вот заходит луна. Склоны гор в пустоте.

Одиночество грустное. Оцепененье.

И вина даже нет, чтоб утешить себя,

Но зато мне стихи принесло вдохновенье!

Источник: "Двенадцать поэтов эпохи Сун. Печали и радости", 2000

На заходе солнца пьяный возвращаюсь домой ("Склоняется к закату солнце, давно пора идти домой...")

Склоняется к закату солнце,

Давно пора идти домой,

Но огорчается хозяин:

"Не торопись... Побудь со мной!"

Я пить могу, но стар и болен,

Боюсь, что лишнее во вред.

Но так настойчив мой хозяин,

Что отказаться силы нет!

И — снова пью, хотя уж пьян я...

Когда же кончится вино?

Ведь во хмелю нам всех печальней,

Нет, не развеять все равно!

...И наконец я возвращаюсь...

Муть в голове, какой-то вздор...

А день прошел, и скрылось солнце,

Оно зашло за цепи гор.

Вдруг вижу: кто-то там, в бамбуке.

Не подойти ли мне к нему?

Я подойду и познакомлюсь,

А то мне скучно одному...

Передо мной радушный старец.

Он рад, и дружба началась,

Меня он князем величает,

Хотя я вовсе и не князь...

Он говорит: "Как в мире этом

У вас дела? Каков настрой?"

А сам смеется и смеется,

Тряся все время головой...

Но наконец иссякли речи,

И он замолк, закрывши рот,

Что ж, чайки сколь ни быстрокрылы,

Не бесконечен их полет. ...

Как хорошо, что сей крестьянин

Не отвернулся от меня,

Когда б не он, — с кем пообщаться

Я мог бы на закате дня?

Источник: "Двенадцать поэтов эпохи Сун. Печали и радости", 2000

О чувствах, которые испытывал, в дождь провожая гостя ("Не ведаю, стремится ли к дождю весна, суля вернуться в добрый час...")

Не ведаю, стремится ли к дождю

Весна, суля вернуться в добрый час.

Заверю лишь: весенние лучи

Обходят все преграды на пути.

Но это утро говорит о том,

Что объявился Лао-цзы средь нас:

Одели груши нежные цветы,

Цветам распутным суждено цвести!

Примечания

...объявился Лао-цзы средь нас... — в сунское время еще сохранялось противоборство между ортодоксальным конфуцианством и даосизмом, основателем которого считается Лао-цзы. Ревностные конфуцианцы (как и поэт Ян Ваньли) считали учение Лао-цзы безнравственным.

Источник: "Двенадцать поэтов эпохи Сун. Печали и радости", 2000

Пион ("На костяной дощечке день за днем веду я запись...")

На костяной дощечке день за днем

Веду я запись — чутко, беспокойно:

Изложено с начала до конца

Все, чем прельщает нас расцвет пиона.

В который раз гляжу я на цветы, —

То отойду подальше, то приближусь,

Совсем уйду — и снова возвращусь,

И кажется, что в первый раз их вижу!

Примечания

На костяной дощечке... — древние садоводы Китая вели своеобразный дневник на костяных или деревянных планках, на которых записывались наблюдения за ростом, цветением и увяданием садовых растений.

Источник: "Двенадцать поэтов эпохи Сун. Печали и радости", 2000

Читаю стихи Шаньгу при свете ночного фитиля ("Нет в Поднебесной равного ему, как шуанцзинский чай — извечен он...")

Нет в Поднебесной равного ему,

Как шуанцзинский чай — извечен он,

И славное наследие его

Хранит душистый дым былых времен.

Нет ныне тех блистательных мужей,

Которым было б ныне больше ста,

На описанье тысяч их заслуг

Смешно истратить только пол-листа!

Быть может — сам об этом не сужу, —

И мой кого-то привлекает стих.

Но разве я смогу, как он, писать

О Человеке, о делах людских?

Люблю, когда тепло и печь горит,

Зажженной лампы фитилек люблю,

Поэтому и поменял жилье:

Живу в деревне, грежу во хмелю...

Примечания

Шаньгу — псевдоним поэта Хуан Тинцзяня.

Шуанцзинский чай — древний знаменитый сорт чая из местности Шуанцзин (в нынешнем уезде Сюшуй провинции Цзянси).

Смешно истратить только пол-листа! — в этих словах содержится упрек тем, кто забывает о славных делах предков, пренебрегает традициями.

Источник: "Двенадцать поэтов эпохи Сун. Печали и радости", 2000