Школа Лысой горы. Мой прекрасный директор (СИ) - Елисеева Валентина

– Мара, ты потрясающе готовишь! Лучше, чем любой шеф-повар в ресторане! – искренне похвалила синеглазую повариху Василиса, съев борщ, овощной салат, пюре и котлету в сметане. – Невероятно вкусно!

Девушка от похвалы смутилась и сказала:

– Причем тут я? Я и готовить-то не уме…

Девушка испуганно закрыла себе рот ладонью и растерянно уставилась на Василису.

«Что не уме…? Не умеет готовить? Повариха?! Да ну, чушь!» – отмахнулась от подозрений Василиса, не обращая внимания на навязчиво подкидываемый памятью образ скатерти-самобранки.

– Мара, ты не подскажешь – куда мне обратиться, чтобы плату за питание в столовой внести? В централизованную бухгалтерию в Энске? – спросила она.

– Питание в школьной столовой бесплатно для всех, – ответила Мара, с недоумением пожав плечами.

– Ты уверена? – поразилась Василиса. Это уже не социализм, это самый настоящий коммунизм в рамках одной деревеньки! До сего дня она слыхом ни слыхивала про школы, в которых дважды в день полноценно, сытно кормили всех детей и учителей(!) на безвозмездной основе!

– Конечно, уверена, – ответила Мара, а в глазах ее опять появилась настороженность и тень легкого испуга.

Или ей это только мерещится?

«Так-с, пора домой – проводить ревизию своих галлюцинаций и составлять список их несоответствий реальности», – решила Василиса.

Немного поболтав с Марой и успокоив ее не до конца понятные страхи, Василиса побежала домой – изыскивать методы борьбы с шизофренией.

Человек, твердо нацеленный разобраться в ситуации – обязательно в ней разберется!

С этим девизом Василиса вошла в дом, где ее встретили радостные глюк и Галюся. Пора именовать глюка «Глюком», по имени собственному – он тут, похоже, на ПМЖ. Кота не было и Василиса забеспокоилась было, что он мог утром на нее обидеться, а потом рассердилась на саму себя – мало ей переживаний по поводу того, что она бредовые галлюцинации видит и слышит, не хватало еще начать волноваться, что они с ней мало общаются или редко навещают!!! Тогда ее визит к психиатру будет еще забавнее: «Ах, доктор, я разговариваю с котом и он мне отвечает!» – «Это шизофрения, милочка. Я выпишу вам таблетки и вы перестанете разговаривать с котом» – «Ни в коем случае! Моя проблема прямо противоположна – помогите нам лучше понять друг друга, мы так отдалились с ним в последнее время, хнык-хнык…»

Погладив по головам своего монстрика и похвалив Глюка за присмотр за детенышем, Василиса переоделась в спортивный костюм, завязала волосы в тугой пучок и сосредоточилась на выполнении поставленной перед собой задачи.

Итак, первый пункт плана – вспоминаем все свое знакомство с Галюсей и убеждаемся, что с кухонным половиком все нормально.

Василиса без колебаний прошествовала в кухню и опустилась на колени, внимательно разглядывая половик в свете солнечных лучей.

На половике отчетливо просматривались круглые прожженные отверстия с черными неровными краями. Та-аак… Василиса метнулась к шкафу и распахнула дверцы: на полке лежала новая, запечатанная упаковка спичек, привезенных из Энска. Зажигалки у нее, как у некурящей, не было, так чем она сама могла бы прожечь половик?! Плитка на кухне электрическая, а печь… Василиса подбежала к печке, открыла заслонку топки и увидела абсолютную чистоту – никаких угольков, которые могли бы вчера-позавчера попасть на половик (печь могли топить во время ее обморока), тут не было. Но когда она только заселилась в дом, половик был новехоньким, без пропалин!

– Не паникуем, проводим расследование бесстрастно, проверяем улики спокойно, как будто геометрическую задачу решаем: угол ОАС является прямым или нет? В тетрадь запишем, что пункт первый подтвердил реальность Галюси, и помним – для доказательства верности утверждения нужно привести длинное и сложное рассуждение, а для его опровержения достаточно единственного контрпримера.

Пункт второй был связан со скатертью-самобранкой. Василиса составила в тетради опись всех продуктов, имеющихся в доме, облазила все полки и шкафчики, попутно ругаясь на Галюсю, которая всюду совала свои любопытные носы. Закончив ревизию съестного, Василиса провела рукой по скатерти и попросила то, чего в доме не было: малинового варенья и кружку какао. Вылив все появившееся на белое полотенце, экспериментаторша вынесла его на улицу и вернулась в дом. На столе уже все было чисто, как и утром: через пять минут после того, как она встала из-за стола, все приборы и не убранные в шкаф и холодильник остатки еды с него исчезли. С тетрадью в руках сосредоточенная Василиса вернулась во двор. Полотенце облепили мухи и осы. Разогнав насекомых, она уставилась на испачканную ткань и сверилась со списком – никакие из продуктов такие следы оставить не могли. С полотенцем в руках Василиса вышла на дорогу у дома и спросила у идущей мимо женщины в национальном сарафане:

– Как вы думаете, от чего эти пятна на полотенце?

– Малина и какао, – приветливо улыбнувшись, ответила женщина. – Помочь отстирать?

– Нет, спасибо, – пробормотала Василиса и, вернувшись в дом, записала второе очко в пользу реальности своих галлюцинаций: ведь их результат видит не только она!

Выплеснув за порог воду из ведра, Василиса попросила обескураженного Глюка принести новое ведро воды, а сама побежала к растущим на ее участке яблоням – яблоки собирать. Следя за временем, Василиса ровно через семь минут вернулась в дом: на кухне стояло полное ведро воды, а сама она никак не успела бы его принести – ведь у нее в руках была еще и полная корзина яблок!

Третье очко в пользу галлюцинаций.

Схватив мобильный телефон, Василиса перешла к следующему пункту: фотографированию. Непоседливая Галюся крутилась на месте и Василиса быстро щелкала, стараясь поймать ее в кадр. А Глюк напротив – очень загордился таким вниманием к его персоне, завис неподвижно, важно раздулся и зафосфоресцировал.

– Что делаешь, хозяюшка? Колдовство у тебя новомодное? – поинтересовался лопающийся от любопытства Глюк.

– Фотографии ваши сделать хочу, посмотреть – будете вы видны на записи или нет.

Когда Василиса положила телефон на стол и открыла галерею фотографий, к ней на колени вползла Галюся и уставилась в экран, а напротив завис возбужденно пульсирующий Глюк:

– Ты хочешь изобрести способ получить мое изображение?! – поражался он. – Ух, ты! Ну что, получилось?! Получилось? Покажи!

Опыт оказался успешным наполовину: фотографии Галюси получились замечательно, а вот Глюка на фото не было, что очень его расстроило:

– Как всегда, – всхлипнул Глюк, – ни в зеркале себя не увидишь, ни в водной глади, ни на этих… фо-но-тра-фиях.

Он посерел и улетел горевать на чердак, просочившись сквозь потолок.

Василиса задумчиво посмотрела ему вослед, машинально погладила Галюсю, глянула на фото – и записала четвертое очко в пользу достоверности своих видений.

Не напомните: с чего она решила, что сумасшедшая?

Глава 24. Адаптация к сказочной жизни

«Не сверхъестественное объяснение может быть одно», – говорил Игнат. А если убрать частицу «не»?

Сказочная фантастика или шизофрения – обе гипотезы были так себе, но первая из них быстро набирала доказательную базу.

Сидя у окна и смотря на то, как хмурится полуденное небо и набегают на него свинцовые тучи, Василиса впервые рассматривала предположение, что никакого расстройства психики у нее нет, а все наблюдаемое ею имеет место в действительности. Она на самом деле поселилась в волшебной деревне среди сказочных персонажей – Змеев Горынычей, Кощеев Бессмертных, Бабок Ёжек, гусей-лебедей, котов Баюнов. Здесь реально существует Чудо-Юдо, охраняющее Калинов мост, то самое, что сегодня должно выйти из отпуска. Одаренные люди здесь свободно проходят сквозь потолки и стены, поэтому летом и дверей в школе не было, как сказал при первой встрече физик: «Вход в школу где вам угодно. Дверь в школе – какая нелепая идея! Зачем школе дверь? Да еще во время каникул?» А вечное шипение про двери по углам должно было напоминать учителям о необходимости скрывать свои таланты перед чужачкой, то есть перед ней самой. Наверное, здесь и ученики специфические, отличающиеся не только отличными знаниями и победами в международных олимпиадах (если список таки не являлся шифровкой для отвода глаз), но и другими исключительными особенностями. Для «чужаков» на все необычное накладываются специальные чары, меняющие слышимые имена, изображения на стендах и плакатах, надписи на табличках, только Василиса почему-то в итоге замечает верное изображение. Игнат не замечает и Галина Ивановна раньше не замечала, а вот Василиса – Василиса видит явно больше положенного. Яга Лешевна в своем кабинете проверяла ее тогда, когда расспрашивала про птиц на плакате и книгу под стеклом!