Култи (ЛП) - Запата Мариана
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И вообще, почему у тебя в машине есть пакеты со льдом?
Его маленькая улыбка сменилась еще более широкой, которая, в конце концов, превратилась в низкий смешок, осветивший его лицо так сильно, что я восхитилась им. Невероятно, насколько красивым может сделать его нечто столь незначительное.
— Если я хочу завтра ходить, мне нужно немедленно положить лед. — После короткой паузы он добавил: — Если ты кому-нибудь расскажешь…
— Ты погубишь меня, я знаю. Я поняла, — ухмыльнулась я. — Если ты кому-нибудь расскажешь об этом, я убью тебя, так что, думаю, мы квиты, верно?
Выражение его лица стало серьезным.
— Я не скажу ни слова.
Я приподняла плечо.
Он, должно быть, подумал, что я ему не верю, потому что продолжил:
— Если тебя вышвырнут из команды, мне больше не с кем будет играть.
Мое маленькое сердечко завернуло этот комментарий в пленку, чтобы сохранить навсегда.
— А как же Гарднер? — предложила я.
Култи бросил на меня взгляд.
— Одного раза было достаточно.
Что?
— Ты играл с ним?
— Через два дня после тебя.
— Это не могло быть так плохо. — Гарднер играл в футбол в колледже.
Култи откинулся на спинку старой деревянной скамьи.
— Ты когда-нибудь играла с людьми, которые играют значительно хуже тебя?
Это было невероятно грубо сказано, но я кивнула.
— Представь себе это, а затем представь, что сам он считал себя гораздо лучшим игроком, — объяснил он.
Ух. Я поморщилась, и он кивнул.
Я боролась с вопросом, который мучил меня с того первого раза, когда он попросил меня сыграть, а потом решилась. Почему бы и нет? Что, если у меня больше никогда не будет такого шанса?
— Я удивилась, что ты попросил меня, а не кого-то другого.
Он откинулся на спинку скамьи и поправил на колене пакет со льдом. Он был внимателен и тщательно подбирал слова.
— Ты играешь так, как мне нравится. Ты не сдерживаешься.
— Разве не ты говорил мне вчера, что я слишком много думаю, когда веду мяч?
Его бицепсы напряглись, упираясь в спинку сиденья.
— Да. Ты играешь лучше, когда следуешь своим инстинктам, а не разуму.
Это был комплимент? Я подумала, что, возможно, и так.
— А как же Грейс? Я думала, вы друзья.
Рейнер Култи посмотрел на меня. Да, я любопытствовала, и нет, я бы не стала извиняться за это.
— Мы с ее мужем давно знаем друг друга. Он был тренером в Чикаго, когда я там играл. Мы с ней больше не разговариваем. Даже если бы это было не так, я бы не попросил ее.
Из-за того, что он сказал девочкам в тот день? Этот вопрос был бы слишком навязчивым, так что я не стала спрашивать и просто понимающе кивнула.
Модель по совместительству, который когда-то появлялся полуобнаженным в рекламе нижнего белья, моргнул мне своими длинными ресницами.
— Я должен поблагодарить тебя. Я так и не поблагодарил тебя за то, что ты сделала той ночью в отеле. Большинство людей отнеслись бы к ситуации иначе. Я... — он перевел взгляд с одного моего глаза на другой, оценивая меня, — ценю это. Очень сильно.
— Не за что, — сказала я, хотя теперь, когда мы коснулись этой темы, мне хотелось спросить, почему он напился в таком людном месте. Наверное, задавать такие вопросы было слишком рано, так что я держала рот на замке. Пошевелив пальцами ног, я откинулась на спинку скамьи, его рука коснулась моего плеча, и я вздохнула. — И спасибо за пакет со льдом. Надеюсь, завтра я смогу ходить.
Он толкнул меня указательным пальцем.
— Так и будет.
Чего он не сказал, так это того, как мне объяснить это. Как, черт возьми, можно объяснить, что я получила удар копытом в подъем стопы? Случайно? Это определенно не казалось правдоподобным.
И не означало, что я горела желанием слышать, как он все время говорил мне, что делать.
— Ты собираешься командовать мной, даже когда мы не на поле?
Култи даже не моргнул, прежде чем ответить.
— Да.
Глава 15
На следующий день, почти сразу после разминки, Немец, который накануне поделился со мной своим пакетом со льдом, осторожно подошел ко мне. Скрестив руки на груди, с видом, будто готов порвать на части любого придурка, который осмелится подойти, он спросил таким низким голосом, что только я могла расслышать:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})— Как твоя нога?
Я присела и затянула шнурки на ботинке.
— Вся в синяках.
Култи выглядел не впечатленным, когда я взглянула вверх и посмотрела на него, будто была маленьким капризным ребенком, потому что жаловалась на синяки.
— У меня есть масло, которое поможет им пройти быстрее, — пробормотал он в ответ. — Найди меня после тренировки.
Я чуть не подавилась. Без шуток. Каким-то образом, не без помощи Господа, мне удалось ответить:
— Хорошо.
Но, конечно, с ним ничего не было легко и просто. Если игра в софтбол в свободное время стала нашим маленьким грязным секретом, то мы, похоже, собирались сохранить его.
— А до тех пор тебе придется с этим справиться.
Динь, динь, динь. Это человек, которого я знала и... уважала?
Ну-у-у. Что-то в этом роде.
— Я справлюсь.
Он кивнул.
— Я знаю.
Я долгое время жила, строила отношения и добивалась всего сама, и мне это нравилось, так что прошло мгновение, прежде чем я узнала вспышку удовольствия, которую почувствовала из-за того, что в меня верил кто-то еще. Воспоминание о его вчерашних словах наполнило меня, словно внезапное наводнение, и заставило забыть о боли в ноге. Он, может, никогда не скажет мне этого в лицо, но дело в том, что Рейнер Култи вроде как беспокоился обо мне.
Ну, ничего себе.
* * *Как и с большинством травм, самое страшное наступило только через два дня.
В течение восемнадцати часов то, что начиналось как розоватая отметина, покраснело и перецвело практически до ржавого цвета. Через сорок восемь часов боль достигла своего пика. По крайней мере, я надеялась, что она достигла своего пика. Я могла наступать на пятку и на внешнюю сторону ступни, но если бы попыталась ходить как обычно… убейте меня. Я не была полной идиоткой. Я умела справляться с болью и большую часть времени находила возможности ее контролировать. Хотя определенно не была мазохисткой, я сумела направить свое мышление по пути «разум важнее материи» еще много лет назад. Так что, если ты считаешь, что не болит, значит, не болит.
Я старалась прикладывать лед к ноге при каждой возможности после тренировки и даже во время работы. Кроме того, после тренировок я применяла масло арники, которое в таком секретном режиме передал мне Култи, будто это были запрещенные стероиды, и старалась сделать это как можно более незаметно, после чего прятала его как можно дальше.
И каждый раз, когда вспышка боли пронизывала мою голень, я проклинала тот день, когда родился этот маленький ублюдок, который сделал это. Я надеялась, что он упал лицом в огромную кучу огненных муравьев. Вот, я сказала это, и ни о чем не жалею.
Когда наступил день нашего следующего матча, перед тем, как отправиться на стадион, я выпила немного чая с куркумой и проглотила в машине две таблетки обезболивающих. Я надеялась пережить следующие несколько часов так, чтобы меня не поймали. Меня это так беспокоило, что было все равно, что мы играем с командой Нью-Йорка, когда обычно я заранее сильно тревожилась, почти боялась этого.
К сожалению, мой план по сокрытию улик прожил только до тех пор, пока я не оказалась в раздевалке. Я обматывала травму спортивной лентой, прежде чем надеть носки, которые шли к нашей командной форме. Харлоу наклонилась и охнула.
— Что, черт возьми, случилось с твоей ногой? — Она издала еще один звук. — Ты что-то сломала?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Я нанесла еще немного масла, прежде чем начать обматывать арку и подъем как можно плотнее.
— Ощущается именно так, Харлоу.
— Если хочешь, у меня в сумке есть «Тайленол» с максимальным эффектом, — предложила она.