Лишь шаг до тебя - Элис Петерсон

Я помню, как в тот вечер мы вернулись из ресторана, и я надела их для Мэтта. Он лежал на кровати, а я вошла в шелковом халате и, медленно развязав пояс, сбросила его на пол. Я до сих пор помню то магнетическое притяжение, помню, как его глаза встретились с моими в тот первый раз в баре.

После фильма Мэтью предложил нам выпить по чашке горячего шоколада в соседнем кафе. Пока Луи выбирал пирожное, тыкая пальцем во все, где есть взбитые сливки, я решила спросить Мэтью, есть ли у него кто-нибудь.

– После нас с тобой у меня не было никого. – Он ухмыляется, и в нем я угадываю прежнее бахвальство. – Я понимаю, в это трудно поверить. Я не был приверженцем целибата, но мне надо было пройти терапию, восстановиться.

– К кому ты ходил?

– Что? Не понял.

– Ты говорил, что прошел курс подавления агрессивности. Ты ходил к психологу-консультанту? Ты и сейчас ходишь?

Он загадочно глядит на меня.

– Хьюго наводит насчет меня справки?

– Нет, – спокойно отвечаю я. – Мне просто интересно, вот и все.

– Я хожу к Сэму Коулфоксу, – сообщает он, и я со своим вопросом чувствую себя по-дурацки. – Он посоветовал мне пройти курс и не торопиться с близкими отношениями… – Он теребит карту напитков, со стуком кладет ее на стол. – Я больше не доверял себе после того, как обидел тебя. Понимаешь, да и тогда я меньше всего хотел этого. – Он переводит взгляд на Луи, все еще выбирающего пирожные. – Полли, ты была единственная, кто по-настоящему меня понимал. – Его рука ползет к моей. – Я хочу снова узнать тебя. Я рад, что увидел Луи, но не стану отрицать – при виде тебя у меня ожили былые воспоминания. Ведь не все у нас было плохо, правда? Мы оба изменились, поумнели. – Его рука уже накрыла мою, теплая и ласковая. – Представь…

– Не надо, – я выдергиваю руку. – Еще рано.

Он поднимает брови.

– Значит ли это, что со временем?..

– Не знаю, что это значит, – отвечаю я и радуюсь, что Луи вернулся к нашему столу и говорит, что хочет шоколадный эклер.

45

Неделю спустя

– Как вы чувствуете себя сегодня? – спрашивает меня Стефани.

– Я в смятении. Не уверена во всем, честное слово. – Я согласилась встретиться с Мэтью сегодня у меня дома. – Я хочу только поговорить, и все, – сказал он, когда я колебалась, а в моем сознании звучали предостережения Хьюго и тети Вив. – Скоро Рождество, – продолжал он, – и я надеюсь, что мы увидимся. Мне бы хотелось встретить его с Луи, порадоваться нашему первому Рождеству.

– Как это «во всем»? – Стефани любит цепляться за слова; заставляет меня пояснять, что я имела в виду.

– В основном Мэтью. – Я роюсь в сумочке и достаю листок бумаги с именем психолога, у которого наблюдается Мэтью. – Вы знаете Сэма Коулфокса?

– Полли, почему вы спрашиваете?

Я быстро объясняю, что Хьюго хочет проверить, действительно ли Мэтью консультируется у психолога и прошел курс «управления гневом».

– Вы понимаете озабоченность вашего брата?

– В принципе, да, он не доверяет ни слову, сказанному Мэтью. Я признательна ему, он беспокоится за меня. Вообще-то я поискала этого психолога в Гугле, выскочило несколько имен, и я просто хотела убедиться…

– Я знаю его, – говорит Стефани. – У него практика в Фулхэме. Он специализируется на насилии, зависимости, компульсивно-обсессивном синдроме и подавлении агрессивности.

Я с облегчением киваю.

«Да, Полли, но это имя может назвать кто угодно, – сказал мне Хьюго. – Я тоже могу тебе сказать, что я ходил к этому Сэму Коулфоксу. Это не значит ровным счетом ничего».

– Полли, вы встревожены.

– Да. Я не знаю, что делать. – Я рассказываю о нашем недавнем походе в кино и кафе. Как Мэтью взял меня за руку и сказал, что хочет сделать еще одну попытку.

– Что вам говорит ваше сердце?

– Не знаю.

– Почему? Что вас останавливает?

– С чего мне начать? Страх. Реакция моих близких, травма для Луи, если у нас ничего не получится, если он уйдет от нас или… – Я тяжело вздыхаю. – Если он снова ударит меня. Луи был младенцем, когда это случилось. Сейчас он подрос. Травма будет для него ужасной и… нет, все.

– Это все?

Я неуверенно киваю.

– Бен, – признаюсь я наконец. – Бен останавливает меня.

– В идеальном мире что вы бы выбрали?

Я беспомощно развожу руками.

– Отчасти я скучаю по Бену и по тому, что могло бы у нас получиться. Но в последнее время я стала ближе к Мэтью, постепенно начинаю радоваться, когда вижу его, да и Луи так счастлив с ним. Что бы вы сделали на моем месте? – спрашиваю я, прекрасно зная, что она не может или не хочет отвечать на мой вопрос. – Простите, я знаю, вы не должны говорить мне, что делать.

Стефани снимает очки и наклоняется ко мне.

– Полли, я вижу много клиентов, которые начинают пить, когда возвращаются к «нехорошему» партнеру. Иногда единственная причина возвращения – то, что для них проще вернуться к чему-то знакомому, даже если тот человек распускал руки или громил все вокруг себя. Знаете почему? – Она захлопывает свой ноутбук. – Потому что они уверены, что не заслуживают ничего лучше, – со страстью говорит она. – А человек, который любит их, слишком авторитарный. – Она смотрит на меня прямым взглядом. – Полли, вы делаете то же самое; вы получите тот же результат. Поступите как-нибудь иначе, и вы получите шанс на что-то новое и лучшее. Лучшая вещь для вас, которая поможет вам больше всего, – чтобы рядом с вами находился правильный человек. За последние годы вы поняли, что ваши ошибки влекут за собой последствия и что вы обязательно должны идти разными дорогами… – Стефани останавливается. Она заправляет прядь за ухо и смотрит на меня. – Я не могу вам сказать, что надо делать.

Но мы обе понимаем, что она уже это сказала.

Я подхожу к школьным воротам и вижу Бена. Он стоит, сунув руки в карманы куртки. Я нерешительно подхожу к нему и здороваюсь, спрашиваю, как дела.

– Хорошо.

– Как с работой?

– Много.

– Как Эмили? Может быть, она придет к нам поиграть во второй половине дня?

– Может быть.

Вот к чему свелась наша дружба?

– Бен, пожалуйста, – говорю я, пытаясь добраться до его души. – Мы можем поговорить?

У него усталые глаза, он держится замкнуто.

– Как хорошо, что я тебя повидал, – произносит он, помолчав.

– Я тоже рада.

– Полли, прости…

– Нет, ты меня прости. – Мне вспоминаются гнев и обида в его глазах, когда я сказала, что мы можем быть только друзьями, не больше. «Это удобный повод для того, чтобы заморозить наши отношения».

– Правда, ерунда какая-то получается, – бормочет он, и оба мы улыбаемся.

– Точно.

– Я скучаю без тебя.

– Я тоже. Безумно скучаю.

– Можно я приду? Сегодня? Эмили все время спрашивает, почему мы больше не видимся, а мне, ну… мне очень не хватает тебя.

– Я не могу, не сегодня, давай лучше…

– Ты встречаешься с ним?

Из школы выбегает толпа детей.

– Он придет на ужин, но…

– Вы снова вместе?

– Нет. Он хочет поговорить о Луи, вот и все.

Звонит мой мобильный. На экране высвечивается имя Мэтью. Я ловлю взгляд Бена. Он тоже увидел его.

– Ответь, – говорит он.

Эмили подбегает к нему, за плечами болтается ее ранец. Луи бежит следом.

Эмили здоровается со мной, мой мобильный продолжает звонить. Я сбрасываю звонок, сказав, что «перезвонят».

– Сегодня к нам придет папа, – сообщает Луи Бену и Эмили. – Я покажу ему мой костюм пилота. Я хочу, чтобы он остался у нас ночевать.

Бен смотрит на меня, словно наконец-то понял, что нет никакой надежды.

– Пока, увидимся, – говорит он с вымученной улыбкой и решительно берет Эмили за руку.

46

Когда Луи выпил чай, они с Мэттом стали играть в полицию.

– Сейчас я тебя поймаю! – кричит Луи. Мэтью падает на пол в гостиной. Луи надевает на него наручники и говорит: – Ты очень шалил, я сейчас отведу тебя в тюрьму. – Но тут же вскакивает и просит: – Еще! Теперь я преступник. Считаю до десяти! – Его неисчерпаемая энергия всегда меня поражает.

– Нет, Луи, пора спать, – говорю я. – Надевай пижаму. Сейчас я приду и почитаю тебе. – Я замечаю, как фальшиво звучит мой голос.

– Я ему почитаю. Хочешь, дружище? – спрашивает Мэтт, снимая с себя игрушечные наручники.

Луи кивает.

– Я еще раз покажу тебе мою спальню, – говорит он и берет Мэтта за руку. – Ты хочешь посмотреть на мою новую пижамку с ракетами?

– Не забудь почистить зубы, – кричу я.

Через пятнадцать минут я стою в дверях, слушаю, как Мэтью читает Луи сказку про сову, которая боялась темноты, и меня не покидает ощущение, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мне до сих пор странно слышать, как Луи зовет его «папа». У Эмили ушли месяцы, чтобы назвать Бена папой. Бен никогда не просил ее об этом и даже не надеялся. Он это заслужил. Я вспомнила, как в госпитале Эмили протянула к нему руки и наконец-то приняла его отцовскую роль.

Чтение закончено, я целую Луи.