После заката будет рассвет - Виктория Цветаева

было просто сумки разобрать, – смеялась она надо мной, когда я уже с полным ртом уплетал котлету, прикрыв глаза от удовольствия.

Поесть я любил, а домашнюю еду просто боготворил. Голод мгновенно был утолён, пока этого было достаточно моему растущему организму. Более сильный голод терзал моё тело и это точно не о еде. Я посмотрел вниз, в район своего паха, где топорщилось моё возбуждение. Ну невозможно не среагировать на эту безумно желанную девушку в такой сексуальной одежде. А фартук на ней и половник в руке воплощали все мои самые тайные желания. Я мечтал об этом и сейчас хотел отведать другое блюдо. Оля проследила за моим взглядом, хмыкнула, качая головой и тут же погладила низ моего живота через штаны, прекрасно понимая чего я хочу.

– Ты не исправим, Рустам, просто ненасытное животное, – наигранно упрекнула меня она.

Глаза моего Оленёнка подернулись пьяной дымкой, дыхание участилось, а розовый шаловливый язычок то и дело выскальзывал из её сладкого ротика, чтобы облизать пересохшие пухлые губки. Они так и манили меня своей спелостью, чтобы я отведал эти ароматные ягодки, и не только их, но и те, что были спрятаны под этим милым фартучком, но от возбуждения уже отчётливо просматривались через одежду.

– Признайся, ты же именно таким меня и любишь, – надвигался я медленно на неё, а она отступала назад, игриво прикусив губу. – Любишь такого дерзкого, ненасытного и похотливого, да моя крошка? Хочешь поиграть?

Мне нравились эти игры, я не хотел торопиться. Вся ночь впереди, нам теперь некуда спешить, сегодня и в последующие ночи она будет моя и столько раз, сколько я захочу.

Оля ничего не отвечала, но дойдя до обеденного стола, тут же подтянулась на руках на его край и раздвинула широко ножки, приглашая меня отведать себя. Это было красноречивее любых слов.

– То что надо, девочка моя, я так соскучился по тебе…, иди ко мне… Если ты ещё не выключила плиту, советую скорее это сделать, потому что я не скоро выпущу тебя из плена. Тебе же нравится быть моей пленницей, помнишь…, как это было хорошо? – вклинился я между разведённых ног и притянул её миниатюрное тело за талию, плотно прижав к себе.

– Да…, хочу быть твоей пленницей…, возьми меня…, – уже как в бреду шептала она, и я, уже не выдержав, набросился на её рот, всасывая его сладость в себя.

Эту неделю мы занимались любовью, как кролики, везде и всюду, испробовали все горизонтальные поверхности в доме, и нам было мало, особенно мне. Я был ненасытен, настолько, что Оля практически молила меня о пощаде. Выносливостью она не отличалась, поэтому мне приходилось умерить свой пыл и подстраиваться больше под неё, но не забывая о себе. С ней я превращаюсь в голодного и ненасытного сексуального маньяка с вечно горящими огнём и алчностью глазами…

Глава 26. Рустам

«Позволь каждой ошибке научить тебя великому уроку: каждый закат – это начало очень-очень яркого и большого рассвета».

Шри Чинмой

Первое свидание, на которое я пригласил мою девочку, может быть, кому-то покажется банальным, но не нам, если учесть, что мы никогда и ни разу со дня нашего знакомства даже не прогуливались, как обычная пара. У нас сразу всё пошло не по тому сценарию, и мы лишили себя такой радости. И я, несмотря на то, что старше Олю на пять лет, вообще ни разу не гулял ни с кем и никогда просто так, держась за ручку, прогуливаясь и целуясь на каждом шагу. Для меня самого это был первый опыт в жизни и сразу с любимой девушкой, поэтому прогулка доставила мне массу положительных эмоций.

Недалеко от нашей квартиры, рядом с главным проспектом, располагался центральный парк. Когда-то он был прекрасен, здесь были многочисленные прогулочные дорожки, павильоны, аттракционы, пруд с островом и беседкой и прокатом катамаранов. Изюминкой парка было большое колесо обозрения и выработавший свой срок, но от этого не менее могучий, авиалайнер ТУ-134, где одно время было детское кафе, а после видеосалон. Но новые трудные времена поставили точку, и парк медленно умирал: аттракционы постепенно выходили из строя, скамейки уничтожались, а часть дорожек заросли кустарником и бурьяном.

Мы неспешно прогуливались мимо старой облупившийся эстрады, откуда доносились, чарующие звуки саксофона, куда мы решили заглянуть на «огонёк». На сцене эстрады, в полном одиночестве, отстранившись от всего происходящего, играл старый музыкант. Это была очень красивая мелодия, звучащая на фоне заката уходящего солнца, когда весь парк покрывается красной золотой листвой от солнечных бликов, падающих на них. Недолго думая, я обнял свою девушку за талию, и мы закружились в чувственном танце. Мы были единственные танцоры на этом празднике жизни, но нам было всё равно – мы видели только друг друга. Это была неизвестная нам, но очень мелодичная, медленная мелодия, которая завораживала и превращала этот вечер в волшебный момент. Никогда не думал, что может быть так хорошо – просто наслаждаться близостью, чувствуя её дыхание на своей шее, слегка щекотавшее мою кожу, разнося мурашки по всему телу. После, я чувственно, еле касаясь, почти невесомо прикоснулся к её губам и заглянул в глаза, в которых было столько всего намешано: и благодарность, и любовь, и признательность. В них блестели маленькие слезинки, норовящие пролиться из этих больших и таких прекрасных глаз, но это были слёзы счастья, ведь она улыбалась, своей открытой, лучезарной улыбкой, с ямочками на щечках, чем озаряла всё вокруг своим светом, ярче заходящего солнца.

– Ты прекрасна! – только и мог вымолвить я, находясь как будто в алкогольном опьянении, разомлевший от нахлынувших на меня чувств любви и обожания.

– Спасибо тебе, спасибо за этот вечер…, – уткнувшись мне в грудь, благодарно шептала она.

Взявшись за руки, мы молча двинулись гулять дальше, положив саксофонисту приличное вознаграждение. И этого было мало, ведь такие моменты в жизни дороже любых материальных благ – память на всю жизнь, которая так и строится, где быт, работа и рутина повседневной жизни, и только эти знаменательные события вносят в наш мир воспоминания, которыми мы потом совместно будем делиться тихими семейными вечерами или вспоминать, напитываясь ими, находясь в разлуке друг от друга.

Что мы потом только не делали: катались на аттракционах в соседнем парке, ели мороженое, размазывая его по лицу, а потом слизывая его друг с друга. Эта сцена не на шутку возбудила нас, и по моему взгляду Оленёнок поняла, что сегодня ночью пощады не будет! Я задумал купить целый килограмм мороженого и измазать её всю с ног до головы, чтобы потом медленно, миллиметр за миллиметром, методично слизывать это холодное лакомство с её горячей кожи.

– Рустам,