Эрта. Время сирот - Николай Побережник

— Я обратил внимание, на востоке Майнга часто транспортные дирижабли на посадку заходят.

— Да, и там же кстати аэровокзал строится.

— Здорово, я бы полетал.

— Полетаешь еще… Ладно, засиделись мы что–то, пойду я спать. Ты когда обратно?

— В обед выезжаю, с торговой площади со стороны порта.

— Понятно, я не смогу проводить, работа, — сказал Бар, усевшись на кровать и начав раздеваться.

— Не стоит, дорогу я запомнил, — ответил Кинт, допил вино и уселся на диван.

— Лампу потуши…

Кинт проспал почти до обеда, и его разбудил Бар буквально за час до отправления фургона с торговой площади. После легкого завтрака, собравшись и попрощавшись с Баром, Кинт выскочил на улицу и поймал повозку. День выдался жарким и безветренным, закинув свой ранец в багаж, ожидающего пассажиров и стоящего под парами фургона, Кинт поинтересовался у одного из охранников:

— Сколько до отправления?

— Еще полчаса, наверное, а что? — ответил скучающий охранник.

— Жарко сегодня, я вон в тот ресторанчик отойду, выпью что–нибудь.

Охранник кивнул и расстегнул верхние пуговицы камзола, а Кинт развернулся и пошел через торговую площадь к старому четырехэтажному каменному строению, с большими витражами первого этажа, над которыми во всю стену висела лаконичная надпись «Ресторан. Гостиница».

— Пообедать? — учтиво поклонился официант, встретив Кинта у входа.

— Нет, просто пива… похолодней.

— Да, жарковато, вы присаживайтесь, вот в ту дальнюю кабинку, столы все заняты… я сейчас принесу.

— Хорошо.

Посетителей было много — время обеда, за столами сидели по большей части приезжие и в основном торговцы. Кинт прошел в конец зала, приоткрыв штору вошел в кабинку, внутри маленький круглый столик, три табурета и лампа под потолком и маленькое окошко на улицу, во двор, где двое ребятишек практиковались в фехтовании на деревянных палках. Через пару минут принесли большую кружку пива, за которую Кинт сразу рассчитался, и тут же отпил половину. Затем достал трубку и закурив сделал еще глоток пива… В соседней кабинке загромыхали отодвигаемыми табуретами.

— … вы понимаете, меня вот–вот выследят, я не могу больше так, — сказал кто–то за тонкой перегородкой.

— Не волнуйтесь, мы уже договорились, завтра вылетаете.

— Но я ученый, я стар, наконец, мне надоели эти игры.

— Не мы, а вы к нам пришли…

— Мне кажется, я расплатился с вами сполна.

— Да, но осталась пара дел требующих вашего участия.

Голос того, что боялся, что его выследят, показался Кинту очень знакомым, но погружаться в чужие тайны… своих хватает, Кинту не хотелось и он, в пару глотков допил пиво, вышел из кабинки. Но в этот момент в соседнюю кабинку вошел официант, он откинул штору и Кинт увидел «ученого», того самого… того, за которым была погоня на торговом тракте, того, с которым он пытался поговорить в Актуре…

Быстрым шагом Кинт вышел из ресторана, дошел до фургона и спросил у машиниста:

— Когда следующий рейс вашей компании?

— Через два дня.

— Отправляется отсюда же?

— Да, также, в полдень.

Кинт выдернул из уже увязанного на фургоне багажа свой ранец и пошел обратно к ресторану, но входить не стал, а обошел дом, в арке он остановился, снял верхнюю одежду и шляпу, достал походный платок и повязал на лицо. Мальчишки во дворе все также стучали палками, Кинт незаметно прокрался вдоль нагроможденных ящиков и бочек у стены, к окошку из кабинки в которой он сидел, с помощью ножа аккуратно выставил стекло и влез внутрь. В ресторане было многолюдно, сновали официанты, гремела посуда и стоял гул разговоров. Кинт быстро прошмыгнул за штору соседней кабинки, где приставил к голове старика револьвер а к горлу его спутника нож…

— Тихо, — процедил сквозь зубы Кинт, — и все останутся живы.

Спутник старика, элегантно одетый мужчина с лицом и взглядом… где–то Кинт уже видел такой взгляд… Точно! Морес! У капитана тайной жандармерии был точно такой же взгляд… спокойный, с поволокой, но в тоже время опасный…

— Вот, забирайте и уходите, — спутник «ученого» аккуратно и медленно достал кошелек и положил на стол.

— Занятно, — хмыкнул Кинт, и бросил на колени «ученому» моток веревки, что прихватил во дворе, — вяжите его, да покрепче.

— Вы даже не понимаете во что вы ввязались.

— Заткнись, иначе проткну, — Кинт придавил лезвием горло, — меньше болтай, дольше проживешь. Я знаю кто ты, и из какого ведомства… и мне на это плевать! Так что заткнись…

«Ученый» трясущимися руками связал своего недавнего собеседника, и похоже обмочил штаны… Кинт свернул несколько салфеток и запихал в рот связанному, тот немного подергался сопротивляясь, пиджак чуть оттопырился и Кинт увидел рукоять пистолета…

— Я это возьму, — Кинт вытащил пистолет и сунул себе в карман, потом посмотрел на кошелек на столе, — и это, пожалуй, тоже заберу.

Кинт смачно приложил рукоятью револьвера связанного, и тот, потеряв сознание свалился в на пол. Затем Кинт открыл окошко.

— Полезайте и без глупостей…

Полумрак какого–то подвала в паре кварталов от рыночной площади, тюки, ящики, старый хлам… «ученый», стыдливо прикрывая обмоченные штаны сидел на полу, а Кинт пододвинув ящик присел рядом…

— Два года назад, вам спасли жизнь… далеко отсюда, на посту дорожной жандармерии… Спасая вас почти все погибли, ожидая что вы позовёте помощь…

— Я… Я… Мне надо было срочно ехать… мне жаль тех людей на посту, но я не мог, понимаете? Не мог! А у людей на посту не было шансов, те, кто за нами гнались… они страшные люди… Но благодаря той заминке на посту удалось оторваться…

— Заминке! — Кинт залепил пощечину «ученому», — погибли… погибло пять человек! И это заминка? Не злите меня!

— Это страшные люди, у них много власти, они… нет, вам лучше не знать этого, вы не понимаете… Мне правда, очень жаль тех людей что погибли на посту… но я вам ничего не скажу… хоть убейте меня… от этого тоже зависят жизни.

Кинт достал трубку и закурил…

— Гибель людей на том посту того стоила?

— Не могу сказать, еще не пришло время…

— Для чего?

— Или убейте или отпустите… я больше ничего не скажу… я вижу, что вы не из… не из…

— Ну! Отвечайте или я переломаю вам ноги!

— Есть знания, есть результаты экспериментов… они не должны попасть в руки… иначе война, новая большая и кровавая война! А так же дети, и моя семья… мои дети, вашим поступком, вы поставили их жизни под угрозу, их могут убить. Мне нужно обратно, к тому агенту тайной жандармерии, оставьте меня в покое!

Опять этот старик, эта история таинственная, чужая тайна… Кинту ничего не стоило разговорить старика, он это умеет, но отчего–то навалилась такая тяжесть, что он, махнул рукой, быстро вышел из подвала, снял платок, с досадой сплюнул себе под ноги, а затем бродил подворотнями… на всякий случай. Накинул камзол и чуть надвинул на лоб шляпу. Потом дошел до торговой площади, где всучил какому–то попрошайке кошелек агента тайной жандармерии, нашел гостиницу и снял номер. Где провел два дня, спускаясь в маленький ресторанчик лишь на завтрак, обед и ужин, а потом сел в фургон с яркой надписью «Дов и сыновья» и покинул Майнг.