Семейные реликвии - Кэндис Кэмп

Джульетту охватила злость. Ах, маленькие бедные цыплятки! Это же ее малыши! Она их вырастила, она ворковала над ними и потешалась над их возней, ласкала эти крошечные комочки из желтого пуха, держа их в руках. Все эти цыплята были ее любимцами. Она насыпала им корм и следила, чтобы их миска всегда была наполнена водой, она собирала яйца. И никакой змее она не даст губить своих цыплят!

Джульетта больше не тратила время на размышления, а просто схватила тяпку покрепче и поспешила к месту событий. Подбежав к полю битвы, она замахнулась тяпкой над головой и со всей силой ударила вниз, разрубив змею пополам. Обе половинки змеи стали извиваться. Курица повалилась на землю, а Джульетта вновь и вновь махала тяпкой, отрубая опасную треугольную голову.

Курица задергалась всем телом и, наконец, бессильно распласталась и умерла. Разрубленные куски змеи замерли.

Джульетта почувствовала в горле желчный привкус. Она поставила тяпку на землю и оперлась на нее, пытаясь проглотить черную горечь, неожиданно восставшую внутри. В ее глазах заискрились звезды и в животе началось неприятное движение.

— Джульетта! — кричал ей Эймос грубым и громким голосом, подбегая через двор. — Что там такое, черт побери…

Слова замерли на его губах, когда он приблизился и рассмотрел куски змеи и мертвых цыплят рядом с Джульеттой, и он тут же преодолел разделявшее их расстояние и подхватил ее за талию, так как Джульетта начала оседать на землю.

— Что с вами? Она укусила вас? — он поднял Джульетту на руки и побежал к дому.

— Нет, — прошептала Джульетта. Слабость начинала проходить, но ее охватила дрожь, внезапно стало холодно и она уцепилась за шею Эймоса, чувствуя себя безопасно и уютно в его сильных руках.

— Вы уверены? — он подошел к заднему крыльцу и сел, продолжая держать ее на коленях, затем задрал ей юбку, осматривая ноги в поисках укуса.

— Да, точно, — Джульетта прижалась к его груди, настолько потрясенная неприличным видом своих юбок и нижнего белья, что даже не решилась протестовать.

Эймос ощупал обе руки Джульетты снизу доверху и осмотрел их со всех сторон.

— Боже мой, Джульетта! Когда я увидел, что вы делаете! — он покачал головой. — Вы с ума сошли? Вы что это выдумали?

— Я не могла ей позволить убить всех моих цыплят.

— Да к черту цыплят! Это вас она могла убить запросто! Об этом вы не подумали?

— Нет, — призналась Джульетта, — не подумала. Я только подумала, что нельзя дать змее их всех убить. — Ее глаза наполнились слезами. — Такие маленькие бедные цыплятки! О, Эймос! Она же убила двоих. Вы видели их? Я их вырастила. Они… они мои любимцы, — слезы нахлынули и ручьями полились по щекам. — Я их так любила.

Эймос посмотрел на Джульетту сверху и его лицо смягчилось.

— Да я знаю, что вы их любите. — Он погладил ее рукой по щеке. — У вас чересчур доброе сердце. Я вам уже говорил. На ферме не надо заводить любимчиков среди животных.

— Может быть и так. Но даже в этом случае нельзя же стоять в стороне и смотреть, как их убивают. Разве вы сами не поспешили бы туда, чтобы зарубить эту змею?

— Конечно же, я бы это и сделал. А вот вам нужно было действовать так: позвать меня и я бы убил змею сам.

— Об этом я и не подумала. Кроме того, нельзя было терять времени. Пока я звала бы вас, пока бы вы добежали сюда, змея добралась бы до второй курицы и ее цыплят.

— Лучше уж до них, чем до вас. Цыплят у нас гораздо больше, чем может съесть змея.

— Эймос! Как можно быть таким бессердечным! — Джульетта привстала и сердито посмотрела ему в лицо.

Он улыбнулся и пожал плечами.

— Для меня это естественно. Разве вы не знаете?

Джульетта закатила глаза, и Эймос усмехнулся. Неожиданно он рассмеялся.

— Боже ты мой! Если бы я мог представить себе такое! — Он запрокинул голову и от души хохотал, вспоминая. — Такая маленькая городская барышня, поначалу вы же и цыплят этих побаивались, а к корове и подойти не решались…

— Это все неправда! Если я кого и боялась, так это такого несносного грубияна, как вы.

— А теперь, поглядите-ка на нее, не моргнув глазом, просто тяпкой, порубила на кусочки гремучую змею! — Он так расхохотался, что из глаз даже слезы выступили, и Джульетта не выдержала и тоже начала смеяться, постепенно отходя от страха и нервозности. — Ну, мадам, это мне урок на всю жизнь, никогда не сердить вас больше. Тяпкой махать вы научились мастерски!

— Да, да, не забывайте об этом, если вдруг захочется со мной поспорить, — подхватила Джульетта его шутливый тон.

И тут неожиданно для обоих Эймос на секунду крепко прижал Джульетту к себе и опустил голову к ней, зарылся лицом в ее волосы. Джульетта чувствовала тепло его дыхания, ощущала упругую силу его мускулов, обхвативших ее со всех сторон. Она вспомнила об их поцелуе после танцев и, несмотря на пережитое недавно потрясение, почувствовала прилив такого же физического желания, как и в тот раз. Жар охватил ее в области живота и по всему телу пробежала дрожь наслаждения.

Эймос, наконец, ослабил руки, сжимавшие ее, и отпустил ее, подняв голову. Джульетта неохотно поднялась и шагнула в сторону. Затем она оглянулась на Эймоса.

Он пристально и сосредоточенно смотрел на нее, и на его лице было написано необычайно мягкое, почти тоскующее выражение. Казалось, он вот-вот скажет какие-то слова или что-то сделает, и Джульетта напряглась в ожидании. Но он не шевельнулся и не заговорил. Джульетте хотелось снова броситься к нему на колени и навсегда остаться с ним. Но, конечно же, она не могла этого сделать, к тому же она не чувствовала сходного желания в нем. Вместо этого она повернулась и неровной походкой отправилась в дом.

Итан ворвался в кухню и хлопнул дверью. Джульетта стояла у стола и чистила картошку для ужина и удивленно обернулась на шум. Было воскресенье, и Итан впервые после танцев ездил к Сандерсонам повидаться с Элли. Перед уходом он очень волновался и торопился.

Меньше всего Джульетта ожидала, что он вернется в таком состоянии. Итан был мрачнее тучи и все его молодое стройное тело напряглось от душившего его гнева.

— Итан? Что случилось?

Он повернулся к ней, сжав губы, и Джульетта уже решила, что он не будет отвечать, но тут же, словно не в силах больше удерживаться, он торопливо и сбивчиво заговорил:

— Он мне велел больше не приходить! Он сказал, что мне больше нельзя встречаться с Элли!

Джульетта в изумлении смотрела на него.

— Что? Кто сказал? Мистер Сандерсон?

— Кто же еще? — огрызнулся Итан.

— Но почему? — Не может же быть, чтобы Сандерсон наказывал мальчика из-за случившегося между Сандерсоном и ней! Это было бы слишком жестоко!