Воспитанник - Николай Дронт

самая мокрая пора. Зимой и то будет суше, пусть и холоднее. Правда, в этом году действительно слишком много дождей. Я направляюсь в свои родовые места.

Я давно не сравниваю наше графство Вальдхогер с другими землями. Понятно, что у нас крестьяне, да и ремесленники, и прочий простонародный люд живут зажиточнее своих собратьев. Но такой нищеты, как в графстве Раух, я нигде не встречал. В столичном городе, понятно, тоже Раухе, еле нашлась хоть сколько-нибудь приличная гостиница. Её хозяин вился ужом, но ничего кроме отварной телятины, овощей и пива, выставить на стол не смог — мало своего товара крестьяне привозят на рынок.

— Неурожай? — поинтересовался я.

— Нет! Налоги!

— Как так?

— Кроме обычных поборов граф в этом году объявил чрезвычайный военный сбор. Третий год подряд, а всё чрезвычайный. Вот у селян и осталось не слишком густо. А как в город въезжаешь, с каждой телеги вновь плати. На рынке за место своё отдай. Стражники подходят, тоже мзду требуют. А продавец в убыток не торгует, ломит цену с покупателей.

— Жаловаться не пробовали?

— На кого? На стражников? Так и их понять надо — у всех семьи пить-есть просят, а не только с жалованьем, с пайковыми припасами задержка. Такая у нас здесь незадача случилась. Бежит народишко отсюда, третий год бежит.

— Должна же быть хоть какая-то причина!

— Причина? Есть причина. Не в обиду вашей дворянской милости будет сказано, уже лет пять тому, как его сиятельство вступил на графство вместо отца-покойника. Первым делом решил ввести научный ход земельного оборота. Приказал, на каком участке что надлежит выращивать и в каком количестве это сеять. Но его вассальные бароны такому новшеству стали противиться. Заявили: дескать, вы, ваша мудрость, на своей земельке творите чего захотите, а мы в своих владениях как-нибудь по старинке проживём.

— И какой результат от научного подхода? Хороший или провальный?

— И так, и эдак. Смотря, с какой стороны посмотреть.

— Это как же?

— Урожаи вроде да, точно лучше стали. Но какой крестьянину толк от одного, скажем, льна. Его поперву надо теребить, потом околотить, расстелить да сушить. Дальше мять, трепать и очёсывать. Затем надо нитку спрясть, вот только тогда о деньгах с продажи ткачам начинать думать можно. Разве чуток маслица после расстилания набьёшь. Но одним маслом сыт не будешь, да и сколько его получишь? И кушать хочется не когда распродашься, а каждый день. Вот об аппетит тёмных людей наука и споткнулась. Другое сказать, налоги граф не снизил, а брать его мытари частью урожая никак не желали. Нудили полновесными монетами положенное платить.

— Где ж селянину денег взять? Сначала надо на ярмарке распродаться.

— Во-во! Ладно, кое-как перебедовали первый год. На другой новый поворот пришёлся.

— Тоже научный?

— А то! Как иначе? Его сиятельство прикинул, что есть война, нет войны, но каждый год сорок дней ему бароны служат. А коли войско без надобности, зачем ему эти сборы? Он так рассудил — надо держать собственную дружину, а буде конфликт случится, то можно наёмников набрать. И запросил с вассалов вместо службы щитовые ему платить. Бароны возроптали — исстари такого не было, чтобы всем, а не только немощным щитовые платить. Тем паче так много. Не дали они денег.

— Я тоже не слышал, чтобы со всех щитовые брали.

— Оно дело не наше, не ума простолюдинов. Что дворяне решат, так пусть и будет. Только сильно озлился граф, наёмников нанял и баронскую вольность решил извести.

— Удалось?

— В городе говорят — да, а чуть за стены выйдешь, слышишь, что наёмникам сильно бока намяли. Его сиятельство по науке воевать хотел — каждое баронство завоёвывать по очереди. А те его книг не читали, только про старую методу слышали, объединились и всем скопом навалились.

— Победили?

— Нет. Граф стратегически отступил.

— Значит, победили.

— Как зайца до города гнали. Графский шатёр и тот им достался, но граф вещал: «Мы победили!»

— Ну, если сам граф сказал, значит, так оно и есть.

— С той поры так и живём — каждый год воюем. Бароны в графскую казну медяка ломаного не платят, сосед-герцог каждый год хоть деревеньку или лесок у графа отщипнёт, а мы от налогов стонем. Вы, я вижу, понимающий человек, хоть и дворянин. Вам скажу: всем миром ждём не дождёмся, когда нас завоюют. На баронов надежды мало, они главного из себя выбрать не могут, а вот герцог, тот вроде хочет. Ему беспорядок на границе надоел. Опять же, среди его вассалов брожения начались, те насмотрелись, как соседские бароны себе вольностей нахватали, тоже хотят.

— Бароны позволят завоевать?

— Сказывают, их по одному уговаривают. Боковая графская ветвь объявилась, соседский герцог, и у графа, наконец, наследник народился. Вот бароны между ними и выбирают. Им что хорошо? Своих рыцарей воевать в чужие земли пускают. Не бесплатно, конечно. За долю в добыче. Графские налоги себе оставляют. Плохо ли? И ещё обоснование подвели: нас не защищают, сами от непотребных поборов отбиваемся.

— Не знаете, что сейчас в баронстве Шоад творится?

— Чего им сделается? Там даже общей границы с графскими землями нет. Земли скудные, но воины хорошие. Их за сноровку в дружины разных правителей берут. Что ещё можно сказать? Овец там много.

— Овец?

— Точно так. Кроме воинов и овец ничего такого баронство не поставляет. А вы туда следуете?

— Да.

— Осмелюсь спросить — по каким делам?

— По семейным.

— А! Я-то как услышал про Шоад, решил, что вы тоже Летающий Замок ищете.

— Какой?!

— Не изволили слышать? Летающий. Говорят, где-то в Шоадских горах затерялся такой. Стены из серебра, черепица на крыше из золота, окна закрыты ставнями с драгоценными каменьями. Ну и всё остальное тоже, как в сказках положено. Кто его найдёт, может летать на нём по воздуху.

— Почему ещё не нашли?

— Это понятно! Сам замок невидим, открывается раз в год и только чистым душою.

Поместье Синих Щитов

Замок Шоад стоит чуть вдали от маленького городка с тем же названием. Само баронство вытянуто вдоль горной гряды и, если не быть совсем уж пристрастным, не может похвастаться ничем особенным. Деревни бедноваты, похожи на такие же в других землях. Но столь ужасающей нищеты, как в графстве Раух, здесь нет. Как мне похвастались в одном придорожном трактире, изначально тут принято, как закончатся осенние полевые работы, посылать подрастающих сыновей в дома к дворянам. Те денег не платят, зато кормят мальчишек, а самым старательным иной раз и кое-какую одёжку пожалуют. А главное, заодно ратному делу обучают.