Свадебный наряд - Линда Симмонс

Рейчел держала камеру направленной на мальчика, пока не изменилась мелодия, оповестив о выходе на сцену следующего исполнителя. Рейчел почувствовала, что начинает волноваться, ей показалось, что она с трудом управляется с камерой. Она вдруг поняла, насколько значима была в работе Марка каждая отдельная деталь, каждое движение.

Голубое свадебное платье было готово, и теперь оно висело в шкафу в отеле. Конкурс должен был начаться завтра, а сразу после него Марк собирался уехать. Он не назвал ни точного числа, ни времени отъезда, но ему звонили из Лондона, и Рейчел знала, что долго он не задержится.

Она старалась не думать об этом, ей хотелось бы просто выбросить из головы все мысли о том, что должно будет случиться, чтобы не портить этих последних дней, пока он еще оставался рядом. Ведь она была готова к этому с самого начала, и ей не хотелось, чтобы Марк решил, будто бы она обвиняет его в чем-то. Рейчел мечтала проститься с ним легко, с милой улыбкой и сохранить об их знакомстве самые приятные воспоминания.

Мелодия снова изменилась, но Рейчел уже была готова к тому, чтобы как можно лучше показать выход на сцену первого козлика – маленького робкого ребенка в белом костюмчике, который посмотрел в зал и глубоко вздохнул: «Ахх-х-х…»

– О, где же мои братцы? – грустно спросил малыш – оказалось, что это была девочка, – и посмотрел направо и налево.

Марк взглянул на Рейчел:

– Все в порядке?

Она кивнула и чуть поправила резкость перед появлением следующего артиста. Два других козлика появились на сцене. Оба были и крупнее, и выше первого.

– Мы здесь! – громко отозвались они.

Марк придвинулся совсем близко.

– Когда выходит Бритни?

– После них.

– Трава на нашем лугу чахлая и сухая, – пожаловался один из козликов. – Что нам делать?

Рейчел не выпускала камеру из рук.

– Вот так.

Марк кивнул.

– Держи ее прямо на Бритни. Чтобы Чаку было лучше видно.

– Не беспокойся, – мягко отозвалась Рейчел, когда Бритни появилась на сцене в ярко-розовой накидке.

Ее волосы были украшены цветами, на ней было желтое платье с зеленым поясом, вероятно, так мистер Хайк представлял себе лесную фею.

– Господи, – прошептал Марк, – она выглядит как новогодняя елка.

Но зрители радостными улыбками встретили Бритни, с гордым и неприступным видом подошедшую к козликам.

– Идите через мост, – сказала она им, пританцовывая, пока козлики обеспокоенно прислушивались к звукам пианино.

Рейчел направила свет прямо на Бритни. Девочка прижала руку к сердцу.

– Но вы будете скучать по бабочкам и шмелям…

Марк зажал рукой рот, чтобы не расхохотаться.

– Сразу видно, что мистера Хайка тянуло на лирические отступления.

– Ничего, – возразила Рейчел. – Это все чепуха, если девочка действительно хорошо поет.

Бритни запела песенку, в которой она прощалась с цветами, деревьями и бабочками. Голос у нее и правда был сильным, выразительным и для ребенка необычно эмоционально насыщенным.

Но могла ли передать все это запись на пленке, Рейчел не была уверена. Представляет ли Чак, насколько талантлива его маленькая дочь? Ему бы следовало самому приехать и послушать ее. Теперь Рейчел казалось, что не так уж несправедлива была София к своему бывшему мужу.

Рейчел взглянула на Марка и увидела, что сейчас он не интересовался происходящим на сцене. Он следил за Софией, которая стояла у двери. Она держала в руках платок, который время от времени подносила к глазам.

Марк тронул Рейчел за плечо:

– Продолжай снимать Бритни.

Он укрепил и развернул вторую камеру и нажал на запись. Теперь он направил объектив и свет на Софию, но так и не сдвинул камеру, пока не закончилась песня и не стихли аплодисменты.

Он повернулся к Рейчел:

– Захвати всю сцену и так и держи ее, пока я не подключусь.

– Трип, трап, трип, трап…

– По крайней мере Хайку не все удалось испортить, – пробормотала Рейчел, выполняя указания Марка.

Марк оглядел проход между рядами, его камера скользила по залу пятном света. Он пытался выхватить самые интересные моменты, и Рейчел с интересом наблюдала за ним. Он отметил энтузиазм детей, волнение бабушек, легкую зависть младших сестер и братьев к тем, кто сегодня выступал на сцене.

Марк был поглощен своим привычным занятием, полностью отдавшись своей профессиональной привычке; для него все это не было просто элементарной съемкой на память.

– Кто это разгуливает по моему мосту?

Рейчел сразу же направила камеру в нужное место и зафиксировала ее. Но теперь она уже многое понимала, ее отношение к происходящему изменилось, ей тоже хотелось в подражание Марку запечатлеть самые любопытные вещи, реакцию зрителей и учителей, а не просто снимать спектакль.

– Трип, трап, трип, трап.

Она улыбнулась, довольная своими достижениями, понимая, что и ей тоже удалось поймать подлинно живые моменты этого вечера.

– Все так волновались из-за записи – родители, учащиеся, даже преподаватели. – София оглянулась.

Почти никто еще не ушел. Родители обсуждали спектакль с учителями, дети с криками бегали друг за другом, прячась за припаркованными у школы машинами.

София понизила голос и сообщила:

– Только между нами, мы ведь чуть было не заплатили другой компании, еще до того как получили ваше предложение.

– Значит, тем более все сложилось отлично, – сказал Марк, уложив камеру в сумку и поставив ее на заднее сиденье автомобиля. – Неизвестно еще, какая запись бы получилась, ведь не все компании работают добросовестно.

Повернувшись, он увидел, как Бритни и Рейчел прощались, стоя около машины.

– Все готово, – сказала Рейчел Софии. – Сегодня же все будет просмотрено, и если дефектов нет, то в течение двух ближайших недель все будет сделано.

– Не торопитесь, пожалуйста, пусть у вас будет побольше времени. – София улыбнулась и пожала ей руку. – Мне было очень приятно с вами познакомиться. Но конечно, было бы лучше, если бы отец Бритни снимал ее сам.

Бритни помогла Марку погрузить все стойки в багажник.

– Спасибо, – сказала она, – и передайте моему папе привет от меня. Скажите, что моя мама еще не решила, куда мы поедем летом, и пока у меня много свободного времени.

Она пристально посмотрела Марку в лицо. Ее настойчивый взгляд немного смутил его. Этой девочке ужасно хотелось, чтобы ее отец приехал увидеться с ней, и она верила, что Марк может помочь ей в этом.

– Я обязательно передам ему все это, – сказал Марк, посигналив Рейчел. – Пора ехать.

Бритни и София проводили их, помахав рукой вслед отъезжавшему автомобилю. София положила руки на плечи дочери, словно старалась удержать ее. Она теперь понимала, что не должна препятствовать встрече отца и дочери; он был частью ее жизни, и девочка мечтала вновь обрести его. И как счастлив был бы Чак, если бы он узнал об этой перемене в ее взглядах.