Невеста по завещанию - Ольга Куно

Дамиан прошел к столу, деловито выдвинул один из ящиков, извлек оттуда какой-то плоский предмет, обернутый белой тряпкой, и аккуратно развернул. Насколько я могла судить, предмет оказался круглой формы стеклом. Все так же уверенно и по-деловому Дамиан подошел к конструкции, повернул трубу, извлек из нее другое такое же стекло и заменил на только что принесенное. Второе же, вернувшись к столу, обернул тряпкой и убрал в другой ящик.

– Раньше я часто просыпался по ночам, – сказал он, оборачиваясь ко мне. – Сейчас намного реже. Заснуть после этого подолгу не мог, надо же было чем-то себя занять. Вот и увлекся. Иди сюда.

Дамиан распахнул окно и придвинул конструкцию к нему вплотную, так, что большая часть трубы оказалась снаружи. Потом сел рядом на стул и, глядя в трубу, принялся поворачивать ее то вправо, то влево. Буквально на дюйм, словно мельчайшее изменение положения имело значение. Наконец, увиденное его удовлетворило, и он встал со стула, пропуская на свое место меня. Я села.

– Смотри вот сюда, – сказал он, а сам опустился рядом со мной на корточки.

Я заглянула в трубу, прищуривая второй глаз. То, что я увидела, завораживало. Это было абсолютно ни на что не похоже. Белая поверхность, испещренная темными пятнами, будто кусочек другого мира. Такая близкая, что, кажется, можно протянуть руку и прикоснуться.

– Что это? – спросила я.

– Луна, – ответил Дамиан.

– Луна?!

От удивления я дернулась и в результате сдвинула с места трубу. Дамиану пришлось снова сесть на стул и вернуть ее в прежнее положение. Я опять прильнула к глазку. Удивительно: совсем не похоже на то, что мы обычно видим на небе. Но в то же время узнаваемо.

– На что она похожа? Она как большой фонарь?

– Скорее пустыня с огромными оврагами. В библиотеке есть книги на эту тему, если тебе интересно.

Я кивнула, насколько это можно было сделать, не отрываясь от необыкновенного зрелища.

– А еще? – попросила я.

Я опять уступила место Дамиану, и он повернул трубу куда-то в сторону. Потом отошел к столу, извлек из очередного ящика новое стеклышко и заменил им предыдущее. Еще немного посидел, настраивая аппарат, и призывно махнул мне рукой. Я затаив дыхание прильнула к глазку. И с шумом втянула воздух. Много-много звезд в одном маленьком кусочке мира. Так много и таких крупных. Ничего подобного так просто на небе увидеть нельзя.

– Волосы Рейи, – пояснил Дамиан.

Мне припомнилась россыпь звезд, на которую мы смотрели, лежа на плаще в горах. Отсюда они выглядели совсем иначе.

– А почему ты никого сюда не пускаешь? – поинтересовалась я, с неохотой отрываясь от глазка. – Или в ящиках стола все-таки хранятся органы?

– Нет, у меня в шкафу коллекция поясов верности, – отозвался Дамиан. – Каждая такая линза, – он сменил шутливый тон на серьезный и извлек из трубы стеклышко, – стоит целое состояние. Мне совершенно не нужно, чтобы люди с повышенным градусом любопытства разбили одно из них, сунув сюда свой нос. Да и потом, уборка здесь периодически проводится. Правда, исключительно в моем присутствии.

Я по-прежнему сидела на стуле, и Дамиан снова опустился возле меня на корточки. Я положила руки ему на плечи. На этот раз поцелуй, начавшийся как нежный, оказался под конец более чем жарким. Дамиан взял меня на руки.

– На этой кушетке хватит места для двоих? – осведомилась я.

– Мы как-нибудь потеснимся.

– В тесноте, да не в обиде, – хмыкнула я.

Обид действительно не было.

Потом, когда мы лежали, пристроив головы на подушку и укрывшись старым пледом, Дамиан сказал:

– Ты в курсе, что тебе полагается свадебный подарок?

– Свадебный подарок? – переспросила я.

Как-то ни разу об этом не задумывалась.

– А что, все, что ты мне покупал до сих пор, не считается? Платья, украшения? Шоколад?

Дамиан покачал головой, а на последнем слове и вовсе поморщился. Дескать, я бы еще бутерброд с колбасой в качестве подарка предложила.

– А что тогда будет считаться? – озадаченно осведомилась я.

– А это тебе решать. У тебя есть какое-нибудь желание? Что-нибудь необычное, что не происходит каждый день?

Я задумчиво посмотрела на потолок. Желание? Кажется, все мои желания исполнились, даже те, которых у меня и вовсе не было. Хотя…

– Вообще-то есть одно, – вздохнула я. – Но это нереализуемо и к тому же свидетельствует о моей страшно греховной натуре.

– О! – Дамиан оживился. – А вот это уже интересно.

– Да нет, я даже признаться не решусь, – замахала руками я. – Мне стыдно. И… все равно это глупо, и никто ничего такого делать не будет, и вообще это недостойно и неправильно.

– Так, я уже просто горю желанием это осуществить. Ну давай признавайся.

– Не буду.

Я сжала губы и мотнула головой.

– Ты мне не доверяешь?

Я посмотрела на него исподлобья и испустила тяжелый вздох. Это был запрещенный прием, и он сработал.

– Ладно, расскажу, но я тебя предупреждала. И если будешь потом меня осуждать или смеяться, я обижусь. Причем сильно. И надолго.

– Я весь внимание.

И я рассказала.

Эпилог

Виконт и виконтесса Телбридж посетили пансион «Слеза Рейи» спустя три с половиной месяца после того, как виконтесса закончила свое в нем обучение. Они привезли с собой чрезвычайно внушительное пожертвование, состоявшее из многочисленных книг на религиозную тематику, в том числе весьма редких и ценных. Были здесь и двенадцать томов «Проповедей святого Иттара», и «Псалмы и молитвы», и «Мода для скромниц», и «Как стать безгрешной женщиной», и даже «Целомудрие для чайников». «Инструкции по применению пояса верности» молодожены пансиону не подарили, решили оставить себе, дабы штудировать долгими зимними вечерами.

Разумеется, обитательницы пансиона сразу же высыпали им навстречу. Жрицы – чтобы рассыпаться в благодарностях перед четой благодетелей, а девушки – чтобы поглазеть на бывшую соученицу. Надо отметить, что внешний вид виконтессы внес немалое смятение в ряды приветствующих. Короткая стрижка несомненно очень ей шла, но никак не соответствовала весьма строгим на этот счет канонам. Платье и вовсе выбивало из колеи. Длина в пол делала его недопустимо сексуальным, облегающая тело ткань и глубокое декольте также не добавляли скромности, да и расширяющиеся книзу рукава три четверти были непозволительно коротки, ибо выставляли на всеобщее обозрение руки виконтессы. Зеленый цвет платья подчеркивал греховный оттенок глаз. Пансионерки разглядывали наряд Вероники Телбридж с восторгом, жрицы – с ужасом.

Тем не менее приличия следовало соблюдать, да и правила приема благодетелей были более чем строгими. Поэтому чету Телбридж торжественно провели по пансиону, демонстрируя классы и прочие помещения. Жрицы отвечали на все интересующие их вопросы. Бывшая пансионерка мало о чем спрашивала, а вот виконт, напротив, проявил немалый интерес к тематике уроков и даже высказал под конец сожаление в связи с тем, что не имеет возможности сам на них поприсутствовать.

Помимо своего щедрого вклада в развитие культурной жизни пансиона виконт и виконтесса также приготовили всем подарки. Для учениц они привезли много горького шоколада с орехами. Учительнице Литане виконтесса со словами благодарности преподнесла изящную шкатулку, сработанную искусным мастером. Учительнице Гортензии – молитвенник, над созданием которого работал талантливый каллиграф. Подарок же учительнице Ариадне был весьма тщательно запакован, и жрица отложила его, дабы открыть после отъезда гостей. Виконтесса лишь упомянула о том, что подарок этот – с розочками и зубчиками. Что именно было подарено учительнице Ариадне, осталось неизвестным, поскольку жрица так никому об этом и не рассказала.