Немецкие деньги и русская революция: Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского - Виталий Старцев

4 марта Эдгар Сиссон выехал из Петрограда и Финляндию вместе со своим драгоценным приобретением. По его словам, он щедро расплатился с Семеновым и другими «участниками» добывания документов. Кроме того, по соглашению с Н. П. Семеновым (Коганом), он должен был уплатить ему еще деньги, когда Семенов через полгода обещал приехать в Англию. Явились ли деньги тому причиной или еще что-нибудь другое, только после отъезда Сиссона в отношениях Семенова и Оссендовского произошел кризис: они расстались, и Е. П. Семенов больше никогда с новыми документами о немецко-большевистском заговоре не появлялся. И тем не менее Эдгара Сиссона необходимо еще раз упомянуть в нашей истории, чтобы перебросить мостик между двумя сериями документов. Этим сам Сиссон безошибочно, но неведомо для самого себя указал на автора всех документов — А. М. Оссендовского.

Вот что писал в своем специальном меморандуме от 20 апреля 1918 г. на имя американского генерального консула в Москве Саммерса генеральный консул США в Петрограде Тредвелл: «Около 17 марта бывший американский гражданин м-р Акерман пришел ко мне с информацией о том, что он мог бы достать оригинальный документ, содержащий имена германских агентов в Сибири. Так как я был настроен в этом отношении скептически и одновременно боялся попасть в ловушку и стать владельцем выкраденного документа, я связался с м-ром Грэхэмом Тэйлором, и мы вдвоем попытались узнать, каким образом м-р Акерман вошел во владение этим документом и какую цель он преследовал, предлагая его для нас.

М-р Акерман заверил нас, что ею единственной целью было доказать свою лояльность Соединенным Штагам для того, чтобы он смог получить заново американский паспорт. Далее он объяснил, что он является преподавателем иностранных языков и что один из его учеников является русским офицером, который настроен просоюзнически и желал бы видеть большевиков свергнутыми. М-р Акерман утверждал, что этот офицер силой обстоятельств связан каким-то образом с большевистской организацией и мог бы достать копии документов, ценных для союзников.

М-р Тэйлор и я решили встретиться с м-ром Акерманом в старом помещении Общественного бюро во второй половине того же дня, где он мог бы показать документ нам. Нас сопровождала миссис Юнгер, заслуживающая доверия переводчица м-ра Тэйлора. После того как оригинал был переведен для нас, мы решили, что было бы целесообразно сделать его копии и вывезти оригинал из страны так быстро, как это только возможно. Никто из нас не хотел иметь этот документ при себе, так как могло так случиться, что нам нужно было бы покинуть Петроград через несколько дней. Так как м-р Тэйлор заверил меня, что м-р Сиссон имел определенное число подобных документов и что данный документ мог бы вполне подойти к ним, я решил послать его американскому посланнику в Христиании в конверте, адресованном м-ру Сиссону, а в случае, если бы он был не в состоянии его получить, то м-ру Фрэнку Полку в Госдепартамент»1.

Это и был тот документ, который был послан из Петрограда дипломатической почтой вдогонку Эдгару Сиссону. Он действительно вполне подходил к тем документам, которые Сиссон получил от Семенова. Более того, он как бы завершал одну из линий, уже намеченных другими документам, линию, показывающую, что Германия собиралась якобы при помощи большевиков использовать Сибирь и русский Дальний Восток в качестве базы для антиамериканской подрывной работы. Вот что сам Сиссон писал в примечании к документу № 29 своей брошюры: «Это письмо было послано мне после того, как я уехал из Петрограда, и достигло меня 5 апреля. Оно важно не только своим содержанием, указывающим на имена и адреса агентов-диверсантов, которые предназначались для расширения деятельности против США и Японии и для того, чтобы сделать Тихий океан новой областью террора, но и тем, что показывает, что Германский Генеральный штаб и после Брест-Литовского "мира" продолжал активно работать с русским большевистским правительством»2. Сиссон поместил и факсимиле этого документа, датированного 9 марта 1918 г. Он напечатан на одной из тех же машинок, на том же знакомом бланке «Nachrichten Bureau G. G.-S.», с той же печатью и подписями, как и другие фотокопии и оригиналы, исходящие из этого «учреждения» и помещенные в брошюре Сиссона3.

Сейчас мы не будем подробно останавливаться на содержании этого документа. Отметим только, что хотя он исходил из того же источника, но был доставлен не Е. П. Семеновым, а другим посредником. Кто был этот офицер, ученик преподавателя иностранных языков, мы не знаем. Мы знаем только, что на одном конце цепочки был А. М. Оссендовский, а на другом — теперь Георгий Акерман. Существовали ли другие звенья, доказать сейчас практически невозможно. Быть может, этим офицером был сам переодетый Оссендовский, а может быть, они вместе с Акерманом выдумали эту историю специально для американцев.

Все это свидетельствует только о том, что, когда Сиссон уехал, Оссендовский захотел продолжить свою работу и стал искать новых контактов с американцами. Как показывает дальнейшее поведение Акермана, целью Оссендовского было теперь получение денег, так как он собирался уехать из Петрограда. Как Оссендовский узнал о затруднительном положении Георгия Акермана, желавшего возобновить свое американское гражданство и поскорей уехать из ставшей негостеприимной России, мы тоже пока не знаем и вряд ли узнаем. Будем отталкиваться от факта: Оссендовский нашел Акермана и прямо или через посредника направил его к остававшимся еще в Петрограде служащим консульства. Мистер Тэйлор, к которому обратился генеральный консул Тредвелл, был, всего вероятнее, американским разведчиком или контрразведчиком, использовавшим «крышу» консульства. Для нас важно отметить, что он был в курсе переговоров Сиссона и Семенова и видел полученные Сиссоном документы.

Вернемся, однако, к меморандуму Тредвелла. «После отъезда из Петрограда, — продолжал он, — мы узнали, что м-р Акерман очень хотел предоставить представителям американского правительства несколько новых документов. Я сообщил это в Военную миссию, и так как они не предприняли никаких активных действий, то я предложил полковнику Рагглсу, чтобы м-р Роджерс сопровождал м-ра Имбри, который должен был возвратиться в Петроград (из Вологды. — В. С.) с целью получения от м-ра Акермана тех документов, которые были в его распоряжении. Полковник Рагглс согласился, и три документа, которые я привез с собой в Москву (меморандум писался Тредвеллом в Москве во время кратковременной поездки туда из Вологды. —В. С.), были присланы мне м-ром Имбри вместе с четвертым документом, который, как я думаю, посольство уже перевело. Прошу, чтобы Генеральное консульство телеграфировало послу, что эти документы интересны, и запросило бы, чтоб и четвертый документ был переслан сюда как можно скорее»4. Таким образом, отношения продолжались, и Оссендовский изготовленными им вновь документами старался еще более завлечь американцев. Способ здесь был тот же, каким действовал он и через Семенова: сначала было предложено «письмо Иоффе», потом еще два-три документа, а потом уже несколькими партиями вся серия. Еще два слова о Роберте Имбри. Это тоже, как признался в своих мемуарах Э. Сиссон, был способный американский разведчик, числившийся вице-консулом в Генеральном консульстве в Петрограде, но выполнявший более специфическую миссию. Он погиб в 1924 г. в Тегеране во время уличной стычки. Там он тоже, надо полагать, оказался не случайно.