Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Научные и научно-популярные книги » Политика » Хроника времён «царя Бориса» - Олег Попцов

Хроника времён «царя Бориса» - Олег Попцов

Читать онлайн Хроника времён «царя Бориса» - Олег Попцов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 ... 139
Перейти на страницу:

Президенту неудобен Попов. Почему — другой вопрос. И вопрос не основной. Уход Попова открывает коридор фронтальной атаки обезумевшего от своей неумелости депутатского корпуса, атаки на Лужкова. Возможно, и не идеальную фигуру, возглавившую ту самую власть, которая была коррумпирована по горизонтали и вертикали до него, но совершенно явственно: человека, обладающего организаторской и хозяйственной одаренностью. Демократия в России не в том состоянии, чтобы позволить себе разбрасываться такими людьми. Поколение шестидесятников — основное ядро, вздыбившее страну в эти нелегкие 6 лет, — уходит с политической арены. И окружение Президента России этому способствует. Наступил момент противоборства поколений на политическом Олимпе.

Силаев пропустил молодых в правительство, но не сумел с ними найти общий язык. Он и так совершил невозможное, не дал сбыться надеждам реакции, не превратился в противника Ельцина. Его втянули в политику, и он, будем откровенны, не особенно сопротивлялся, более того, увлекся политикой. Это был премьер, которого любила пресса и необязательные демократы. Силаев очень хотел войти в политическую историю как сподвижник Ельцина. Приятный, эмоционально выверенный, воспитанный человек, однако поднявшийся на высшую ступень власти в заключительной возрастной фазе и отсюда — обостренное желание продлить второе дыхание собственной государственно-политической жизни. Правительство напоминало многовесельную ладью, где чего-то не хватало, не то весел, не то рук, — ладья утратила управление. И вина Силаева здесь значительна. Он не принял молодых прагматиков, он опасался их. Еще точнее, против них боролся, их не воспринимал его аппарат. С правительством надо работать, это аксиома. Там должен быть человек, для которого форма и есть главное. Помимо главы, в правительстве должен быть пастух. Силаев этого так и не понял.

Но это к слову, как силуэтная аналогия.

Конечно, отставка Попова, если она все-таки случится именно сейчас, не прекратит его политической жизни. Движение демократических реформ, которое создал Попов как запасной аэродром, станет своеобразной политической резервацией шестидесятников.

26 декабря 1991 года состоялась встреча Ельцина с Поповым, ей предшествовала ещё одна встреча Президента с правительством Москвы. Полемика вокруг отставки Попова имеет несколько составляющих. На вопрос, что будет с Поповым, ответить не сложно. Попов возглавляет Международный университет, который он, не без доли лукавства, создал под свое ректорство. Недавнее сообщение об избрании его академиком наводит на мысли отчаянные: холуйство в России — черта нутряная. Истребить его в душах усилиями только холуя и холопа немыслимо. Извлечь и показать — стыдно. Исторгнуть, изгнать — мучительно. Натура сопротивляется. Раз холуйство находит применение, значит, оно — гарант существования и даже достатка, от этого так просто не отказываются. Холуйствующий чтит в лице властвующего не знание или талант, а право вершить его холуйскую судьбу. Однажды, в отчаянной ярости, Бурбулис взорвался:

— Все запачканы. Все готовят тылы!

Время бессребреников и романтиков прошло, и не потому, что измельчал человек. Система, безумная советизация и само государство доказали, что оно не способно обеспечить жизнь состарившихся бессребреников и романтиков. Их неизмеримо больше, чем санаториев старых большевиков, этих привилегированных богаделен. И не имеющая границ зависть, даже к этим очагам полумертвого большевизма, к этим мирам инфарктных, склеротичных, подагрических старцев, бывших некогда властью, делает упрек вице-премьера понятным, но бессмысленным, как и умиление бескорыстием правительства, давшего обет не пользоваться дачами, не соучаствовать в акционерных обществах, быть вне привилегий и отказаться от индексации собственной зарплаты. Донкихотство, но все равно приятно. Шаги эти значительные, но мимолетные в силу непродолжительности жертвенности, правительство просуществует не более десяти месяцев.

СРЕДИ ДРУГИХ — САМЫЙ, САМЫЙ…

01.01.91 г.

Я с ним познакомился — точнее, даже не так — выпукло и отчетливо я увидел его во время шокового телевизионного интервью. Он обвинял окружение Горбачева и самого Горбачева в подтасовке документов, так или иначе связанных с Ельциным. Полторанин пошел ва-банк. Кто-то из моих друзей пошутил — смертельный номер. Некий запас прочности, кое-какие разоблачительные материалы у него, разумеется, были. В то время Полторанин возглавлял московскую журналистскую организацию. Но это был тот самый порох, который ещё предстояло высушить, прежде чем он начнет стрелять. Иначе говоря, опровержение, так же как и обвинение, нуждалось в проверке. Общество, построенное на лжи, всякое публичное заявление рассматривает не по сути информационной значимости, а совсем по иным законам. Кто стоит за человеком, рискнувшим заявить подробности? Измышлениям, догадкам на сей счет несть числа, и вся энергия фантазии употребляется в единственном направлении. Власть в тот момент не очень интересовало — велика ли толика правды в заявлении Полторанина. Кто толкнул его на этот шаг? Какие силы стоят за ним? Уж больно откровенна дерзость. Но самое нелепое в другом — за Полтораниным стоял Полторанин, и более никого. Случись беда, его, разумеется, не оставили бы один на один с ней. Но полагать, что силы влиятельные вмешались бы, — сомневаюсь. Нет и ещё раз нет. Заговорила бы пресса. Участвовавшего в этой передаче собеседника Полторанина, Алешу Ломакина, отстранили от эфира. Чуть позже, это возможно назвать переломным моментом, Горбачев был возмущен газетой «Аргументы и факты». Я присутствовал на этой традиционной встрече Президента с прессой. Помню, как Горбачев задал вопрос, а где редактор «АиФ». Старков вяло откликнулся, он был предупрежден заранее о недовольстве Президента. Горбачев изобразил на лице гримасу недоумения: как, вы все ещё работаете? Совещание закончилось. Растерянный Старков вышел из зала. Мы стояли втроем: Егор Яковлев, Андрей Грачев, тогда заместитель заведующего международным отделом, и я. Подошел Старков и обреченно спросил, не рассчитывая на какой-то вразумительный ответ: «Что делать?» Мои коллеги говорили что-то успокаивающее, приличествующее такой минуте. Мне показалось это нелепым и ненужным, я сказал жестко:

— Драться. За тобой 17 миллионов читателей.

Это был не первый зигзаг Горбачева, когда он ретиво пошел вправо. На этой же встрече он взвинченно процитировал якобы слова Полторанина, что демократов не беспокоят гражданские войны. Во благо торжества демократии можно пожертвовать миллионами.

— Где-то я уже слышал подобное, — не то рассуждая, не то вопрошая зал, сказал Горбачев. И угодливый Михаил Алексеев, в то время ещё редактор «Москвы», поддакнул:

— Так Мао Цзэдун говорил.

Надо было видеть, как наши ультрареакционеры завозмущались. И Горбачев стал возмущаться:

— Мы не позволим этим новоиспеченным авантюристам от политики ввергнуть страну в хаос.

И, естественно, неавантюристы от политики, мастодонты консерватизма одобрительно загудели. Это был маленький праздник на их улице — Горбачев пошел вправо. Ура-а-а!.. Но случилось невероятное.

Медведев — секретарь по идеологии, в то время член Политбюро, имевший категорическое указание Горбачева — убрать Старкова, сделать этого не смог. То был отнюдь не частный факт — проба сил. Старков попросил снять его с должности официально, указав причины. Подать же миролюбиво в отставку отказался. Популярность Горбачева уже прошла свой пик. Он вступил в полосу осмысленного беспокойства за свое будущее. Демократы воспользовались нерешительностью Генерального секретаря, подняли всегосударственный шум. Старков, дотоле человек малоприметный, стал героем дня. Уже через день оказавшиеся по случаю в Москве ведущие западные политологи и журналисты (проходил один из бесчисленных симпозиумов, что-то о гласности, о перестройке, о разбуженной демократии в СССР) написали коллективное письмо в защиту Старкова. Его вручили Примакову, который, как глава одной из палат союзного парламента, согласно процедуре имел встречу с журналистами, а тот, в свою очередь… Это был «звездный час» Старкова. Волна сочувствия, сострадания, протеста взметнула его на свой гребень и на выборах российского парламента обеспечила Старкову победу. Мы вместе выступали на одной из встреч перед избирателями. Зал интересовался нашим политическим прошлым. Я вынужден был рассказать о своих столкновениях с Сусловым М. А., на что Старков отреагировал достаточно остроумно.

— Если Попцова преследовал Суслов, — сострил он, — то меня «суслик» (имея в виду Медведева).

Остается добавить, что ту самую встречу вел Михаил Полторанин. На выборах депутатского корпуса России, к тому времени депутат Союза, Полторанин был моим доверенным лицом. Я помню, как, не будучи с ним знакомым (мы знали друг друга, скорее, по статьям, выступлениям), я позвонил ему и предложил стать моим доверенным лицом на предстоящих выборах. Этот телефонный разговор трудно откомментировать. У Полторанина очень российская манера разговора, некая помесь сибирского и поволжского говора. Покатистое «да-а-а», «та-ак»… Они венчают каждую фразу. И ещё располагающее к согласию — «ага-а-а». Все это удивительным образом не засоряет речь, а создает свой стиль. Человек по натуре размашистый, но непредсказуемый, он выслушал мое предложение, произнес свое накатанное «ага-а-а», помолчал и добавил: «…буду». Эти частности характерны для Полторанина. Все его поступки настроенческие.

1 ... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 ... 139
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Хроника времён «царя Бориса» - Олег Попцов торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться