По ту сторону снов - Гамильтон Питер Ф.

Опасная, разрушающая жизни людей притягательность нарника привела к принятому Советом Капитанов запрету использования его помимо медицины еще во времена правления Капитана Леоторана, две тысячи двести лет назад. Что, разумеется, означало большие деньги от подпольной торговли нарником.

– Фермеры упаковывают его в тюки, – сказал Товакар. – Большие тюки, сэр.

– Вот как? Настолько большие, что для перевозки нужна каменная лодка?

Может быть, сэр. Так я слышал.

Слваста понимающе усмехнулся солдату.

– Спасибо, Товакар.

Они уже почти добрались обратно до зарослей пурпурного бамбука. Слваста машинально отвел в сторону первые стебли. Трудно поверить, что Найджел торгует нарником. Ну разве только он младший сын из знатной семьи землевладельцев, не желающий расставаться с роскошным образом жизни. Нарник приносит легкие деньги, если у вас хватает смелости им заниматься. И все равно не похоже. Не такой он человек, этот Найджел. Слваста еще не встречал людей, настолько уверенных в себе. Хотя он был чем-то вроде мятежника. По крайней мере, вел мятежные речи. Но они могли оказаться частью его прикрытия.

«Уракус! Что же было на третьей лодке?»

Слваста отчаянно хотел узнать. Конечно, у него накопилось много неиспользованных увольнительных, как постоянно напоминала ему полковой адъютант. Нельзя за пять лет из рядового стать лейтенантом, если не потратить на это много долгих и трудных часов. И он в любой момент мог взять месяц отпуска, если бы только захотел.

Но он почему-то был уверен: человека вроде Найджела не получится найти за месяц. Только если Найджел сам захочет, чтобы ты его нашел.

«Здесь упавшее яйцо!»

Громкий телепатический крик капрала Килики охватил цепочку солдат, подобно лесному пожару. Благодаря отменной дисциплине и многократным тренировкам отряды подошли к месту, где было найдено яйцо, в строгом порядке – как их вымуштровал Слваста. Никто, ни один человек не имел права подходить к яйцу ближе, чем на двести метров, в одиночку. Он вбил им это в голову. Солдаты оцепили яйцо на расстоянии двухсот пятидесяти метров. Только удостоверившись, что все его люди присутствуют, Слваста спросил:

– Где коза?

– У меня, сэр, – ответил рядовой Жостол.

– Держи ее хорошенько, – велел Слваста. – Сержант, командуйте подходом.

– Есть, сэр. Всем отозвать мод-птиц и посадить на землю. Как только они опустятся, начинайте движение вперед. Каждый следит за товарищами, чтобы никто не поддался зову манка.

Слваста окликнул свою мод-птицу вместе со всеми. Ее глазами он увидел прореху в пурпурном покрове бамбука и отправил птицу в стремительный полет, чтобы лично удостовериться. Да, там было яйцо, лежало в центре небольшой зоны удара от его падения. Картина, которую увидел Слваста, могла показаться странно изящным произведением искусства: в середине темный шар яйца, а вокруг него поваленные стебли бамбука, направленные от центра наружу, наподобие диковинного земного цветка.

Пробивая себе дорогу вперед сквозь заросли толстых стеблей, он никак не мог видеть яйцо обычным зрением, но ни на миг не упускал его из экстравзгляда, ожидая любого коварства. Отряды миновали границу вертикально растущего бамбука и осторожно вышли в зону падения. И тут Слваста это почувствовал. Запах, который манил тебя сделать шаг вперед и ощутить еще более прельстительный аромат, а затем и вкус – только лизни темную поверхность. Обещание ни с чем не сравнимой радости – всего лишь шагни вперед и протяни руку. Неуловимая мелодия, невероятно чудесная, ее непременно хотелось расслышать получше… ну давай же, подойди поближе, приложи ухо к поверхности сферы, откуда она исходит. Как всегда, его сердце забилось быстрее, когда тело отреагировало на обещание наслаждения, на манок яйца. Если бы только ему рассказали в свое время, что происходит, когда сталкиваешься с яйцом! Тогда Ингмар остался бы жить, а Кванда со своими коварными провокациями, сочетавшими манок с сексуальным обольщением, погибла бы в пламени и боли. Если бы только…

– Не поддавайтесь! – разнесся над поляной суровый окрик Янриса.

Слваста даже не собирался делать шаг, и все равно ментальный зов яйца был темным искушением, как и каждый раз.

– Запомните это, вы все, – сказал Слваста. – Посмотрите хорошенько на врага. Запомните его коварство. То, как он жаждет вашей плоти.

Он обвел взглядом поляну, всматриваясь в лица солдат и видя, что каждый из них ведет собственный бой, стараясь противостоять зову. Новобранцам приходилось хуже всего. Некоторых пришлось держать, применяя силу.

– Вы должны быть крепки, вы должны быть способны каждый раз противостоять обольщению. Мы будем стоять здесь до тех пор, пока вы не научитесь презирать обман и коварство врага. Обещание, которое вас манит, – это смерть. Оно убьет вас насовсем, оно поглотит вашу душу. Яйцо превратит вас в паданцев, не будет самореализации, вы никогда не отправитесь в Ядро Бездны. Небесные властители не приходят за паданцами. Они приходят только за людьми. Они приходят за достойными. И я хочу, чтобы мои бойцы были достойными людьми. Вы покажете мне, что достойны?

– Да, лейтенант, – отозвались солдаты.

– Не слышу! Так вы достойны?

– Да, лейтенант! – грянул громкий хор.

– Хотите испытать ложное чудо, которое яйцо предлагает?

– Нет, лейтенант!

– Хорошо.

Он снова обвел взглядом поляну. Новобранцы стояли твердо. Никто не двигался.

– Рядовой Жостол!

– Слушаюсь, лейтенант.

– Отпусти козу.

Жостол выпустил повод. Коза, которая вела себя тихо с того момента, как оказалась в зоне Падения, побежала вперед. Она добралась до яйца, задрала голову и посмотрела на него, а затем нежно прижалась щекой к темной поверхности. И прилипла.

– Теперь смотрите, – приказал Слваста.

Мощный ментальный манок яйца угас, стоило только неопрятной шкуре козы погрузиться глубже поверхности. Как всегда, Слваста придвинулся ближе, изучая происходящее экстравзглядом в попытке почувствовать и понять, что и почему происходит. Как всегда, он был сбит с толку. Он воспринимал структуру поверхности и густую живую жидкость под ней. Движение странных единообразных мыслей внутри. Кипучая активность вокруг головы козы, погружающейся в чужеродный желток.

– Едва коснешься этой поверхности, ты прилип, – сказал Слваста. – Ты не сможешь оторваться.

Он показал им свою культю.

– Если товарищи подоспеют быстро, у вас еще есть шанс вырваться, лишившись части тела. Но если яйцо поглотило грудную клетку – все кончено. Если яйцо поглотило голову, человек погиб. Из яйца выйдет паданец. Теперь по поводу разных слухов, которые ходят. Никакая ткань вашей одежды не предотвратит поглощение яйцом. Никакие травы не заставят его выплюнуть вас. И никакой текин не поможет вам освободиться. Даже огонь не заставит яйцо выпустить добычу. Если ваш товарищ оказался поглощен, то будьте настоящими друзьями – убейте его!

Слваста достал карабин и выстрелил в голову неподвижной козе.

– Сержант, рубите яйцо топорами.

– Есть, сэр.

Новобранцев пустили первыми помахать топорами – тяжелая работа, поскольку черная морщинистая поверхность яиц была очень твердой, она выдерживала даже падение с неба. Но солдаты продолжали рубить, пока на яйце не начали появляться трещины. Оттуда показались капли мутно-белой слизи. Солдат сменили другие, взяли в руки топоры и продолжили наносить удары. Трещины стали шире. Вязкая жидкость потекла тонкими струйками.

Через двадцать минут они пробили достаточно большие отверстия, и внутреннее давление было нарушено. Специфическое вещество яйца просто вылилось, образовав на земле большие лужи.

– Сожгите это, – приказал Слваста.

Подошли пять солдат с огнеметами. Струи свирепого пламени хлестнули по яйцу. В воздухе распространился запах горящего масла и поджаренного белка. Слвасте уже много раз доводилось слышать эти запахи, но нескольких рядовых рвало.

– Мы обнаружили одно яйцо, – объявил Слваста перед отрядами, когда огонь уничтожил мертвое яйцо. – Следовательно, где-то рядом должны быть еще три или четыре; может, даже больше. Яйца никогда не падают в одиночку. А значит, мы вернемся и прочешем весь округ, если потребуется. Мы найдем эти яйца, и они будут разбиты топорами и сожжены, и ни один человек не станет паданцем. Давайте отыщем и уничтожим их!