Восторг - Дж. Уорд

Сейчас настало его время откинуться назад и уставиться в пустоту.

– Такое невозможно. Шрамы есть шрамы.

– Тогда как ты объяснишь два набора фотографий, на одном есть рисунок на коже, а на другом его нет?

– Просто. Кто-то приложил руку к фотошопу.

– Я тоже так думаю.

Чего она не поняла, так это «зачем». По крайней мере, у нее есть подозрения относительно «кто» это сделал.

Мэлс уронила голову набок. Подделка улик была совершена не официальным фотографом… пока она делала снимки, в той комнате вместе с ней была еще дюжина мужчин, и она ничего не меняла на фотографиях после этого, они бы завопили о не состыковках сразу же, как увидели фото.

Значит, остается Монти, мужчина, который мастурбировал своему Эго, сообщая прессе то, что не следовало, и создавая драму там, где ее не было. Какова была вероятность, что он исправил фото просто ради веселья?

Мэлс перешла к действиям, заходя в базу данных «ККЖ».

– Либо так, – добавил Тони, – либо божественное вмешательство.

***

– У меня есть тату.

В пять часов Мэлс оторвала взгляд от конечной версии ее истории о проститутке. Эрик стоял перед ней, с папкой в руке, с выражением «без балды» на лице.

– С жертвы в «Мариоте», которая исчезла из морга?

– Именно.

– Покажешь? – спросила Мэлс, протягивая руку.

– Это... эм, да. – Он протянул фотографии. – Не мой стиль. Меня скорее привлекают трайбл-тату[98].

Мэлс перевернула обложку папки и нахмурилась. Фотографии были в цвете, но это вовсе не обязательно… по крайней мере, если речь шла о чернилах. Татуировка старухи с косой была выполнена белыми и черными чернилами, с жуткой детализацией… казалось, что это фотография, что сияющие глаза из ободранного капюшона и костлявая рука, указывающая на смотрящего, были направлены именно на нее.

– Достаточно мрачно, ага, – отметил Эрик. – Прелестное кладбище, тебе не кажется?

Вполне верное замечание относительно заднего плана: ужасающая фигура стояла посреди поля могил, надгробные камни уходили дальше за горизонт, разлагающаяся мантия разлеталась в стороны, затемняя безграничный ландшафт.

– Что это за черточки внизу? – спросила она.

– Наверняка какой-то подсчет… и, спорю на что угодно, вряд ли речь идет о булках хлеба.

– Он может быть связан с бандами.

– Я тоже так решил, учитывая, что недавно в морге было тело с аналогичной тату… согласно моим источникам.

– Что думает ОПК[99]?

– В настоящий момент я работаю над этим.

Мэлс подняла взгляд.

– Так, ты искал это изображение в интернете?

– В сети тысячи изображений Мрачного жнеца… некоторые из них – на коже людей. Ничто из найденного не похоже в точности на это, но все они выглядят похоже, если ты понимаешь, о чем я.

– Как твой источник раздобыл это? Я слышала, что все стерли из входящего файла.

«Святой Франциск» поднял шум из-за этого инцидента; казалось, будто того мужчину вообще никогда не заносили в базу данных.

Чисто. Очень чисто.

– Так вышло, что мой приятель прикалывается по тату. Он сделал фотографии на свой телефон, когда привезли тело.

– Полезный парниша, – пробормотала она, возвращая папку. – Значит, если предположить что тату связана с бандами… какого черта парень делал с этим навороченным бронежилетом? И что насчет исчезновения? Преступные группировки далеко не такие изощренные, хорошо финансируемые и настойчиво следящие за своими трупами… проникнуть в больницу, чтобы вернуть тело? А потом подчистить ИТ-систему? Такого не бывает. То же самое с уличными гангстерами.

Эрик погрыз свою и без того искореженную ручку Бик.

– Должно быть, это какое-нибудь подразделение правительства. В смысле, кто еще мог провернуть подобное?

Она подумала о пустом пистолете Матиаса.

– Я слышала, что пули были сорокового калибра?

– Ты про пистолет, из которого застрелили парня? Ага… и хорошие новости, что полиция забрала бронежилет вместе с одеждой и ботинками как улики, поэтому вещи на месте. – Ее коллега сузил глаза. – Так, ты расскажешь, откуда такой повышенный интерес?

– Моей мертвой девушке тоже вскрыли горло. – Хотя, ну серьезно, каковы шансы, что эти два дела связаны?

– А, ты коллекционируешь раны шеи?

– Просто просматриваю варианты.

– А как твоя история с той проституткой? Появилось что-то новое?

– Я работаю сейчас над кое-чем.

– Дай знать, если понадобится моя помощь.

– Ты тоже.

Когда Эрик отошел, она осознала, что новостной отдел по большей части был пуст. И у нее совсем не оставалось времени до дэдлайна[100].

Она недовольно перечитывала статью. Никакой новой информации кроме личности жертвы, а когда она связалась с семьей, то получила скорее шокирующе незаинтересованное «без комментариев».

Как можно не чувствовать горе из-за смерти дочери?

Мэлс не хотелось отправлять статью в таком виде. Изложение хорошее, а проверка правописания справилась со своей задачей, но настоящая история – это Монти и его фотографии, а их она не могла включить в материал, пока нет.

Выругавшись, она нажала «отправить» и поклялась, что докопается до истины. Даже если она не попадет в печать.

Закрыв окна, Мэлс уложила рядом две фотографии, которые уже сводила час назад: на них были одинаковые отметки, вырезанные на животе. Одна – фото Сесилии Бартен, девочки, обнаруженной в карьере на окраине Колдвелла несколько дней назад… а второе – того, что, как утверждал Монти, было на животе проститутки.

Вырезанный узор напоминал какой-то язык: на фотографиях были одинаковые буквы, хотя они располагались в другой последовательности… что в ее разуме не вязалось с теорией Монти-фотошопера. Если уж на то пошло, это было бы идеально – связать мертвую в мотеле с девочкой Бартен без манипуляций один-к-одному.

В действительности, чем больше она об этом думала, тем больше склонялась к тому, что Монти подделал улики. Для него наверняка было бы забавно стать «источником» улик на нового серийного убийцу...

Но у нее возникали вопросы. Когда никого не убьют в том стиле, как это сделали с этими девушками, то что он станет делать? К тому же, он рисковал работой. Он и так ходил по краю, выдавая информацию. Поднять ставки и солгать таким образом было бы просто глупо.

Может, он просто подался в сантименты.

Но что тогда с цветом волос? Проститутка покрасила волосы прямо перед смертью, в оттенок блонда, похожий на цвет Бартен. Это не входит в разряд различий между двумя фотографиями; это факт, имевший место.