Река времен (СИ) - Чи Лана

– Дальше можно пройти только пешком, – пояснила я, когда мы сидели у чахлого костерка и завтракали. Ну, или ужинали, так как вечерней трапезы не было. – А от следующего места нам придется идти уже одним. Этот путь должны пройти только я и царевич Энмер-ани.

Я посмотрела на старшего из моих охранников, мужчина слегка кивнул, принимая мое решение.

– Вы будете ждать нас там, у первых ворот. Просто ждать и не пытаться идти за нами. Жрецы не будут слушать ваших объяснений. Надеюсь, за два дня мы дойдем, – вздохнула я. – За это время мне нужно подготовиться. Тебе тоже.

Я посмотрела на царевича. За эти дни он сильно загорел и сделался каким-то жилистым. Щеки немного впали. Сейчас он был больше похож на какого-нибудь пастуха, чем на мужчину из королевского рода.

– Я буду с тобой и сделаю все, что нужно. Я готов! – заверил меня Энмер.

– Тогда запоминай, – я понизила голос, и юноша склонился ко мне. – Наверху нам нужно будет оповестить жрецов святилища о том, что мы прибыли. Там должен быль колокол или еще что-то. После этого разговаривать больше нельзя, по крайней мере, мне. К храму ведут тайные тропы, я укажу, по какой тебе нужно идти. Найдешь небольшую площадку со знаком Серебрянорогого и жди на ней, пока за тобой не придут. Говорить со жрецами первому нельзя. Отвечать, если они о чем-то спросят, нужно правдиво. Следуй всем указаниям в точности, и тогда все будет хорошо. Я же отправлюсь своим путем.

***

Следующие дни прошли как в тумане, а подъем до первых ворот скрытого храма превратился для меня в настоящее испытание, и мы едва успели к назначенному сроку. Узкий серп стареющей луны был уже едва различим.

На площадку, где предстояло расстаться, мы пришли ранним утром. Здесь всюду царил туман, из которого страшными великанами выступали темные глыбы замшелых валунов. На краю обрывистого уступа росла старая, скрученная горными ветрами, полузасохшая сосна. На ее одном из нижних ее скрюченных суков висел большой бронзовый лист, у замшелого ствола нашлась и палка.

За последние две ночи я почти не спала. Даже сквозь толстую войлочную подстилку чувствовался ледяной холод камней, а ночные горы пугали своими звуками. Но сейчас отдохнуть можно было лишь пару часов, так как путь был еще не закончен. После удара в гонг мы должны будем разойтись.

Даже мои охранники чувствовали здесь себя неуютно. Как я поняла, прошлой ночью они слышали рык горного льва совсем рядом с лагерем. Отпускать царевну одну в неизвестность воинам совсем не хотелось.

– Всеблагая и Серебрянорогий защитят меня, а вы взывайте к ним и ждите, – попыталась обнадежить их я, совсем не уверенная в собственных словах. Если на тропе мне встретится крупная кошка, то никакие молитвы не спасут.

Закинув за плечи увесистый мешок с ритуальными нарядами, я показала бледному, явно взволнованному Энмеру начало его тропы. Потом досчитала до десяти, чтобы унять дрожь в коленях, и ударила по медному листу. Раз и еще два раза. Гулкий протяжный звон разнесся в прохладном воздухе. Спустя минуту я услышала ответный сигнал и встала на свою тропу.

Огромные валуны быстро скрыли от меня площадку и корявую сосну. Едва заметная тропка сперва круто ушла вверх, а потом, вильнув, устремилась вниз в открывшуюся долину. Куда ушел царевич, я не видела.

Теперь меня окружали лишь камни, поросшие колючим кустарником, и кривые, почти прижимавшиеся к скале сосны. По правую руку тянулась обрывистая пропасть, а внизу на дне долины зеленело море деревьев.

Свой знак я обнаружила, когда тропа почти спустилась в долину. На высоком, отполированном ветрами каменном столбе был выбит лук Аннана, а рядом с камнем уже стояли две жрицы, одетые в серые длинные балахоны. Они молча приблизились и накинули мне на голову покрывало из плотной темной шерсти, совершенно непрозрачное, заметно приглушавшее звук.

Моей руки коснулась теплая слегка шершавая ладонь, и я послушно последовала в неизвестность.

***

Склоны горы Иират. Асмаррах.

Хоннитский царевич вынырнул из-за поворота внезапно. Если бы не звуки гонга, прозвучавшие немногим ранее, они бы пропустили все. Следовать за отрядом царевны, оставаясь при этом незамеченными, было сложно. Последние два дня прошли в постоянном напряжении. Этим утром все надеялись хоть немного отдохнуть, затаившись чуть ниже того места, где заканчивалась тропа. Хорошо, что Кайлас отыскал едва заметную тропку, уходившую немного вправо и вбок. Спустившись по ней совсем немного, они нашли небольшую группу валунов, образовывавших неглубокий закуток. Здесь можно было хотя бы сесть и прикрыть глаза, не боясь сорваться в ущелье. Горечь от нартыша уже комом стояла в горле, несколько часов отдыха были необходимы.

Звон металла прорезал воздух спустя всего три часа. Маршах растолкал Асмарраха и Кайласа. Нужно было немедленно подниматься наверх, чтобы понять, куда направится отряд, но не успели шпионы сделать и сорока шагов, как на них буквально вылетел хоннитский мальчишка. Что самое удивительное, он был совершенно один и без оружия.

При виде трех незнакомых мужчин его глаза удивленно расширились. Сейчас в Асмаррахе и его спутниках никто бы не признал славных воинов Самира. Более всего они смахивали на лихих людей из горных племен, периодически устраивавших набеги на караваны.

Мальчишка немного притормозил, поскользнувшись, а потом со всех ног припустил по тропе, даже не попробовав повернуть назад или позвать на помощь спутников, что расположились всего парой сотен метров выше.

Асмаррах и Кайлас молча рванули за ним, а Маршах продолжил подниматься, чтобы выяснить, как обстоят дела в лагере. Еще совсем недавно, в предрассветных сумерках, они явно видели, как люди из сопровождения царевны начинали обустраивать стоянку, явно намереваясь сделать долгий привал.

Хоннитский юнец бежал как молодой олень, за которым гонится свора волков, едва не срываясь вниз на опасных поворотах. Более грузный Кайлас немного приотстал, а Асмаррах медленно сокращал дистанцию. Наконец, он схватил убегавшего царевича за край плаща, и они вместе покатились под откос. От падения в пропасть их спасло корявое бревно, бывшее когда-то сосной и еще упрямо цеплявшееся за скалы побелевшими скрюченными пальцами высохших корней.

Самирит в одно мгновение оказался сверху и прижал побледневшего хоннита к земле. Юноша застонал, из рассеченного виска потекла кровь.

– Куда ты так спешил, и где царевна? – злобно зашипел Асмаррах, локтем слегка сдавив шею юноши. – Где она, отвечай!

Хоннит отрицательно покачал головой, но не проронил ни слова. В его глазах горели упорство и решимость.

– Отвечай, или я придушу тебя прямо здесь! – наследник Самира явно не шутил, но юноша только упрямо мотал головой.

– Ну хорошо, не хочешь по-хорошему, могу и по-плохому. Посмотрим, насколько ты смелый!

Асмаррах тяжело поднялся и поставил пленника на ноги. Правый бок сильно саднило, возможно, при падении он повредил ребра. Но упрямство хоннитского сопляка сейчас бесило сильнее. Царевич ощутил, как гнев закипает в жилах, заглушая боль. В другом месте и в другое время он сдержал бы себя и поступил мудро, но сейчас мальчишку хотелось просто придушить или сбросить с обрыва. Наделать глупостей помешал Кайлас, наконец-то догнавший их.

– Постой, командир, не спеши! – крикнул охотник, скользя вниз по осыпи. – Не спеши… Нужно дождаться вестей от Маршаха, да и я, кажется, понял, куда так спешил этот юноша.

Асмаррах удивленно повернул голову, время шло, и злость утихала.

– Ты правильно сказал, убить я его всегда успею. Так куда, по-твоему, так торопится этот…

Правильных слов молодой мужчина не находил, всех известных оскорблений ему сейчас оказалось недостаточно.

– Думаю, ответ ждет нас внизу. Возможно, он тоже должен участвовать в тех испытаниях, что предназначены твоей царевне.

– А ты прав, Кайлас, это почти все объясняет. И гонг, и ответный звон. Там внизу должно быть и сокрыт храм!

Асмаррах снова посмотрел на бледное лицо беглеца. Юноша был здорово напуган.