Отставной диверсант - Олег Маркелов

Склонившись над поверженным противником, Никсон хладнокровно, но споро обыскал его карманы, получив в результате этого обыска еще два снаряженных магазина и паршивенький армейский нож. Но и это было какое-никакое, а оружие. Каким бы убогим оно ни казалось, всё равно это было много лучше пустых рук. Некоторое время Малыш размышлял над противоречием между своей наготой и появившимися в руках вещами. Сама по себе нагота нисколько не смущала и уж тем более не являлась ему помехой. Но вот класть куда-то свои трофеи было необходимо. Вздохнув, Майкл принялся стаскивать с часового одежду. Штаны налезли с трудом, грозя лопнуть по швам, куртка не налезла даже в рукавах. А ботинки, откровенно маленького размера, Никсон даже и не примерял. Все же куртку Малыш прихватил, используя ее как мешок.

Нисколько не терзаясь муками совести, Никсон еще раз склонился над часовым и коротким ударом ножа в область сердца добил его. Он не имел к этому человеку ничего личного. Но, во-первых, это был солдат противника, а оставлять за спиной боеспособные единицы Малыш не собирался. А, во-вторых, солдат этот воевал на стороне не террористов даже, а потенциальных инопланетных агрессоров, и скорее всего по своей воле. И вникать в причины такого выбора, Малыш не собирался – Всевышний при встрече разберётся, простить или воздать каждому по заслугам его.

Стараясь не терять набранной скорости, Малыш выбрал уже знакомый путь. Адреналин расплескался в его венах и берсерк, которого воспитывали в алатырьской учебке, наконец, проснулся окончательно.

Выстрел не застал Никсона врасплох. Он не почувствовал его как обычно холодом. Но успел ощутить тень угрозы, словно смягчение солнечного света, когда облако еще не закрыло светила, но, уже одним лишь своим приближением едва ощутимо изменило, сделало лучи его не столь жгучими. Воздух сгустился над его головой, а Майкл, выпустив из рук куртку и автомат, уже мчался к стрелку, так стремительно сокращая расстояние, что не оставлял тому ни единого шанса. Чужие умирали. Умирали точно так же, как и люди. Только их защитные костюмы не пропускали высокоскоростные объекты наподобие пули. Это Майкл понял отлично, во время своих первых боевых столкновениях с чужими. Понял и изменил тактику боя. Он ударил противника плечом, ощутив, как хрустят у того кости от такого жуткого столкновения. Нож словно в масло вошел в горло, чуть выше верхнего обреза груди. Других уязвимых точек в теле чужаков Майкл пока не знал, а горло, очевидно, было устроено аналогично человеческому.

В ярости Никсон отшвырнул обмякшее тело, будто это была тряпичная кукла, и подхватил выпавшее из рук врага оружие. Рукоять легла в ладонь почти удобно, большой палец осторожно ощупал боковину корпуса. Неожиданно Малыш ощутил пальцем слабое покалывание, словно от маломощного источника тока. Недолго думая, он прижал палец сильнее – инверсионный след пролёг к дальнему углу, куда было направлено оружие, полетели осколки стены. Отдачи совсем не чувствовалось, как будто Майкл выстрелил из виртуального оружия в компьютерной игре. Странные иероглифы на корпусе стали багрово красными, стремительно меняя свою форму. Способ стрельбы теперь стал для Майкла понятным, а на принцип работы смертоносного механизма ему было откровенно наплевать. Вот только излишняя длительность перезарядки внушала серьезные опасения в боеспособности такого оружия. Глупо так долго ждать перезарядки. Да и снайперу такая пушка не подойдёт, несмотря на мощность и скорость самого выстрела. Ведь первый же выстрел своим инверсионным следом укажет врагу точную позицию стрелка.

Малыш неодобрительно качнул головой, подобрал брошенные вещи и зашагал дальше. Вряд ли коридоры уведут его слишком далеко – площадь базы была сильно ограничена соседними владениями, на которых раскинулись другие промышленные комплексы со своими подземельями. Значит, Майкл был где-то совсем рядом от главных помещений базы. Пару раз на него нападали «крысы», но Никсон весьма удачно пользовался автоматом, ограничиваясь точными короткими очередями.

Очередной широкий створ споро отполз в сторону, и Малыш увидел сразу нескольких врагов. Двое чужаков хлопотали возле металлических стоек, больше похожих на причудливые шкафчики. Рядом с ними суетился человек. Еще два человека расположились за массивным пультом, производя какие-то торопливые манипуляции.

Появление Никсона оказалось сродни взрыву гранаты. Чужаки, не имеющие сейчас ни костюмов, ни видимого оружия, безмолвно кинулись на Майкла. Люди же, напротив, побросав свои дела, ретировались куда-то вглубь комнаты. Только один из сидящих за пультом остался, увеличив скорость, с которой нажимал на клавиши.

Интуитивно именно в его действиях, Малыш ощутил наибольшую опасность. Поэтому, не раздумывая, он разрядил в него свое трофейное ружье. Выстрел попал в затылок, разметав голову мелкими осколками кости и красно-серых сгустков мозгового вещества по всему пульту. Тело ударилось грудью о край пульта и откинулось обратно, щедро разбрызгивая из разлохмаченного, обезглавленного обрубка струи крови, такие тугие, что казалось кто-то подвёл к телу садовый шланг.

Малыш отбросил перезаряжающееся ружье в сторону и встретил врагов ножом и автоматной очередью. Один из чужаков закрутился волчком, поймав не меньше трёх пуль в незащищенную волшебным комбинезоном грудь. Второй умудрился уклониться от лезвия и даже перехватил руку с ножом. Он рванул Майкла на себя и в сторону, пытаясь провести какой-то приём. Малыш не стал лишний раз испытывать судьбу, устраивая честные поединки с противником. Интенсивно поддавшись, он устремился в сторону от противника, растерявшегося от отсутствия сопротивления и тут же получившего несколько пуль в грудь и голову. Первый противник, несмотря на раны, стремительно сократил расстояние и выбил автомат из руки Никсона, проявив удивительную силу и скорость.

Малыш зарычал и кинулся в атаку, полосуя врага ножом и нанося удары свободной рукой и ногами. Какое-то время чужак держался, даже пытаясь отвечать. Но потом его ноги подогнулись, и он рухнул на колени. Видимо силы совсем оставили его, потому что даже руки безвольно повисли вдоль туловища. Малыш подхватил с пола автомат и, передвинув пальцем флажок на одиночный огонь, выстрелил почти в упор в голову врага. Тело рухнуло, раскидав, руки словно крылья, добавляя разукрашенной кровью комнате свои щедрые штрихи.

Никсон вернулся на порог комнаты и поднял зарядившееся ружье чужаков. Каким бы медленным в перезарядке оно не было, но, надо отдать ему должное, в жуткой разрушительной силе на близкой дистанции вполне могло поспорить с крупнокалиберным ружьём, снаряженным патронами с картечью.

Майкла больше всего сейчас заботили двое сбежавших людей, и он поспешил к двери, которая обнаружилась у дальней стены. Короткий тамбур в три шага, широкие распашные двери…

Малыш изумлённо вытаращился – просторный зал полностью занимали расставленные стеклянные колонны аквариумов, заполненных мутной чуть заметно светящейся жидкостью. Внутри этих колонн, погруженные в жидкость, смутно виднелись тёмные силуэты.

– Что за… – начал Никсон, но, заметив краем глаза движение, стремительно развернулся, вскидывая оружие.

– Не стреляйте! – взвизгнул человек, забившийся в угол. – Я всего лишь обслуживающий техник и ничего плохого не делал.

Человека била такая дрожь, что он громко клацал зубами, рискуя прикусить себе язык.

– Где второй? – напрягся Малыш, бегло осматривая видимую часть зала и поводя стволами.

– Он в вентиляционной комнате, на той стороне зала, – залепетал человек. – Наверное, пытается выбраться через технические люки.

Убивать этого техника было еще рано. Но и выпустить второго никак было нельзя. Приняв решение, Майкл хладнокровно всадил пулю в колено техника и торопливо зашагал к противоположной стене зала, не обращая внимания на вой подраненного человека. Дверь в вентиляционное помещение встретила его распахнутой створкой, но сама комната оказалась пустой. Только снятая защитная решетка с короба ведущего вверх вытяжного устройства. Малыш подошел под жерло короба и скорее почувствовал, чем увидел во тьме карабкающегося человека. Тот сумел забраться уже метра на три и в любой миг мог нырнуть в боковой отвод, став для идущего за ним хищника недоступным. Никсон вскинул чужое ружьё и, прицелившись по центру короба, нажал на спуск. Он едва успел отойти в сторону, когда на пол обрушилось разваленное на несколько кусков тело в сопровождении кровавого дождя. Никсон поморщился, сетуя на неэстетичность, если только такое понятие можно было применить к убийству, и вернулся в зал. Техник все еще скулил, обхватив простреленное колено, но с места уползти даже не пытался. Видимо все, на что хватало его воли к жизни – это сидеть и уповать на то, что хищник по какой-то странной превратности судьбы оставит его в живых. Так порой животное, настигнутое врагом даже не сопротивляется, лишь жалобно крича, когда его уже едят заживо.