Спящая кукла - Джеффри Дивер

Взрослые собрались у шаткого деревянного стола, уставленного свечами.

От Дэнс не ускользнуло, что сегодня Уэс выглядит значительно более счастливым, чем обычно. Он был прирожденным организатором и вот теперь во дворе устраивал игру для детей.

Она снова вспомнила о Брайане, но тут же отбросила мысль о нем.

— …побег. Ты?..

Мелодичный голос Мартины угас, как только она почувствовала, что Кэтрин поняла, о чем она говорит.

— Да, я руковожу поисками сбежавшего убийцы.

— Нелепо, — вступил в их беседу Том Барбер, местный журналист и писатель, — что в последнее время мы постоянно говорим и думаем только о террористах. Они стали нашими главными злодеями. И вот внезапно у вас за спиной возникает человек, подобный Пеллу. Мы склонны забывать, что главная угроза для всех нас не террористы, а такие люди, как он.

— Люди перестали выходить из дома, — добавила жена Барбера. — По всему полуострову. Они боятся.

— Главная причина, по которой я пришел сюда, — заявил с усмешкой Стивен Кахилл, — это то, что я был твердо уверен: здесь я буду в окружении людей с оружием.

Дэнс рассмеялась.

Появились Майкл и Анна О'Нил в сопровождении двоих своих детей, Аманды и Тайлера, девяти и десяти лет. И вновь Мэгги взобралась по ступенькам на «палубу». Она провела вновь прибывших детей во двор, предварительно запасшись газированной водой и чипсами.

Дэнс предложила гостям вино и пиво, а сама поспешила на кухню, где мать встретила ее словами:

— У тебя еще один гость.

Она указала на входную дверь, где стоял Уинстон Келлог.

— Я без подарка, — признался тот.

— У нас сегодня горы еды. Вы можете взять домой целую сумку хот-догов, если захотите. Кстати, у вас нет никакой аллергии?

— На цветочную пыльцу. А на собак нет.

Келлог вновь изменил имидж. Спортивная куртка была та же, но под нее он надел водолазку и джинсы, мягкие мокасины и желтые носки.

Заметив ее взгляд, Келлог сказал:

— Знаю. Для федерала я слишком похож на футболиста в отставке.

Она провела его на кухню и представила матери. После чего они проследовали на «палубу», где Келлогу пришлось пожимать бесчисленные руки и столько же раз произносить свое имя. Кэтрин была немногословна относительно его роли здесь, а сам Келлог сообщил гостям только, что прибыл из Вашингтона и «работает с Кэтрин над несколькими интересными проектами».

Затем она по лесенке отвела его во двор и представила детям. Кэтрин заметила, с каким интересом всматриваются в него Уэс и Тайлер — без сомнения, в поисках спрятанного оружия — и как взволнованно перешептываются.

Здесь к Кэтрин и Уинстону присоединился О'Нил.

Уэс радостно помахал Майклу и, бросив еще один внимательный взгляд на Келлога, вернулся к игре, которую явно придумывал на ходу. В данный момент он излагал правила. По всей видимости, они подразумевали существование какого-то внешнего по отношению к играющим мира, в котором обитают невидимые драконы. Собаки были пришельцами. Двойняшки были какими-то принцами, а сосновая шишка была либо волшебным шаром, либо ручной гранатой, либо тем и другим одновременно.

— Ты сказала Майклу о Нэгле? — спросил Келлог.

Кэтрин кратко изложила то, что им стало известно о жизни Пелла, и добавила, что Нэгл собирается узнать, согласится ли Тереза Кройтон на беседу с ними.

— Значит, ты полагаешь, Пелл остается здесь из-за тогдашних убийств? — спросил О'Нил.

— Не знаю, — ответила она. — Но мне нужна любая информация.

Невозмутимый детектив улыбнулся и заметил, обращаясь к Келлогу:

— Все перевернет, но своего добьется — вот ее стиль работы.

— Которому я научилась у него, — добавила Дэнс, со смехом кивнув на О'Нила.

Тут детектив кое о чем вспомнил.

— О, знаешь, что мне пришло в голову? Помнишь, один телефонный разговор Пелла из «Капитолы» был по поводу денег?

— О девяти тысячах двухстах долларах, — вставил Келлог.

Дэнс была потрясена его памятью.

— И вот что я подумал. Нам известно, что «тандерберд» угнали в Лос-Анджелесе. Вполне логично предположить, что подруга Пелла оттуда. А что, если нам связаться с банками в районе Лос-Анджелеса и попытаться установить, не снимала ли какая-либо женщина такую сумму в течение последних, скажем, месяца или двух?

Дэнс понравилась эта идея, однако чтобы ее реализовать, требовалось немало поработать.

О'Нил повернулся к Келлогу:

— Здесь, мне думается, должны потрудиться ваши коллеги. Казначейство ФБР, Внутренняя налоговая служба, Агентство национальной безопасности.

— Идея в принципе интересная. Хотя, полагаю, у нас неизбежно возникнут проблемы с нехваткой персонала для ее реализации. — Фактически он высказывал вслух опасения Дэнс. — Ведь речь идет о миллионах клиентов. Насколько я понимаю, лос-анджелесское отделение это не потянет, а в АНБ нам посмеются в лицо. А если девица к тому же была достаточно умна, она снимала небольшие суммы в течение относительно длительного периода времени. Или обналичивала чеки третьей стороны, а деньги накапливала.

— Да, конечно, вполне возможно. Но для нас стало бы настоящим триумфом, если бы мы нашли его подружку. Вы ведь знаете: «Второй подозреваемый…

— …увеличивает шанс поимки преступника в геометрической прогрессии», — закончил Келлог за него цитату из старого учебника по следственному делу, который часто цитировали Дэнс и О'Нил.

Улыбаясь, Келлог выдержал взгляд О'Нила.

— У нас, федералов, гораздо меньше ресурсов, чем многие полагают. Я совершенно убежден, что у нас не будет возможности обеспечить сотрудниками выполнение вашего замысла. Работа, как вы понимаете, грандиозная.

— Легкую работу нам редко подбрасывают.

Майкл иногда бывал резким и упрямым.

— Тебе понадобится ордер? — спросила Дэнс.

— Возможно, чтобы получить имя вкладчика, — ответил О'Нил. — Но если какой-то банк согласится с нами сотрудничать, они могут просто просмотреть операции за определенный срок и сообщить обо всех подозрительных совпадениях. И мы за полчаса получим ордер на раскрытие имени и адреса вкладчика.

Келлог сделал глоток из своего бокала.

— Дело в том, что тут есть еще одна проблема. Меня беспокоит тот факт, что если мы обратимся в упомянутые вами организации с подобной просьбой — со столь незначительным шансом на успех, — они в последующем могут отказать нам в чем-то более существенном.

О'Нил понимающе кивнул:

— Вижу, там у себя вам приходится сталкиваться со значительно более сложными интригами, чем нам.

— Но не будем полностью отбрасывать вашу идею. Я сделаю несколько звонков.

О'Нил взглянул поверх плеча Дэнс.

— Эй, с днем рождения, молодой человек.

Стюарт Дэнс с изготовленным Мэгги и Уэсом значком, на котором значилось «Именинник», пожат руки присутствующим, налил вина в бокалы О'Нила и Дэнс и, обращаясь к Келлогу, сказал:

— Говорите о делах? Здесь подобные разговоры запрещены. Я похищаю вас у этих детей, пойдемте поиграем со взрослыми.

Келлог смущенно рассмеялся и последовал за Стюартом к столу, уставленному свечами, за которым Мартина, вытащив из чехла свою старую гитару, пыталась организовать маленький импровизированный концерт. Дэнс с О'Нилом остались одни. Она заметила, что Уэс внимательным изучающим взглядом смотрит на взрослых. Через несколько мгновений он вернулся к своему варианту «Звездных войн».

— Кажется, он неплохой парень, — сказал О'Нил, кивнув в сторону Келлога.

— Уинстон? Да.

Как правило, О'Нил не обижался на тех, кто отвергал его предложения. Трудно представить себе менее мелочного человека, чем Майкл.

— Ему кто-то недавно угодил сюда, — заметил О'Нил, пошлепав себя по шее.

— Откуда ты узнал? Бинта же не видно.

— Он постоянно прикасается к этому месту так, как люди обычно прикасаются к ране.

Кэтрин рассмеялась.

— Пример превосходного кинесического анализа. Да, рана совсем свежая. Получена в Чикаго. Преступнику, по-видимому, удалось выстрелить первому, но Уин с ним разделался. Подробности он не рассказывал.

Они замолчали, окидывая взглядом двор, детей, собак, огоньки свечей, которые делались ярче от сгущающихся сумерек.

— Мы его возьмем.

— Ты уверен?

— Да. Он сделает какую-нибудь ошибку. Все ошибаются, ошибется и он.

— Не знаю… Он сильно отличается от всех. Он другой. Разве ты не чувствуешь?

— Нет, не чувствую. Он не другой. Он просто немножко больше окружающих.

Майкл О'Нил, самый начитанный человек из всех, кого она когда-либо знала, отличался необычайно простой и даже примитивной жизненной философией. Он не верил ни в зло, ни в добро, еще меньше в Бога и дьявола. Все это он считал абстракциями, отвлекающими от дела, которое состоит в том, чтобы ловить людей, нарушающих правила, существующие (и созданные тоже людьми) ради блага и безопасности человечества.