Выбирая жизнь (СИ) - Предгорная Арина

Он замолчал, а Виррис лишь беспомощно открывала и закрывала рот. Уезжает? Сейчас, прямо сейчас? Но она ни сборов ни видела, ничего! Что, и даже экипаж заложили? Ей так много нужно сказать этому человеку! Но, глядя в холодное, отстранённое лицо, видела: ни одного слова не примет, и от этого на языке разливалась горечь.

— Лекции? — растерянно проговорила Вир. — В это время, летом?

— До конца июня занятия идут в обычном режиме, — равнодушно сообщил муж. Что касается…нас с вами. Думаю, ваше предложение касательно нашего брака более неуместно, вернёмся к первоначальному соглашению. Когда закончится этот год, вы свободны от меня, я от вас. Считаю, что расторгнуть этот временный союз будет самым правильным решением; на развод можете подать вы, это будет менее оскорбительно для вас, а мне всё равно. Ближе к делу и обсудим все детали: денежные вопросы, имущественные претензии и так далее. Ну, наверное, всё.

Книга вывалилась из ослабевших пальцев и с глухим стуком свалилась на пол. Его имя застряло на языке, Виррис не могла издать ни звука.

Бьорд шагнул к выходу, но, взявшись за ручку двери, снова неторопливо обернулся.

— Да, по поводу Арви…

Девушка дёрнулась, как от пощечины, а мужчина продолжал вбивать гвозди в тот забор, который уже выстроил между собой и Виррис:

— Арви Вейсдгар — будущий граф. Ольверские большое значение придают выбору спутниц жизни. Женой графа может стать только одобренная кланом… семьёй женщина, с безупречной родословной, зачастую сама особа титулованная. И непременно — той же породы, что и все Вейсдгары…почти все — я не в счёт. Под породой я подразумеваю вторую ипостась Ольверских. От человеческих женщин дети рождаются без способности к обороту — я тому пример, кроме того — у обычных женщин и дети-то от ортейров крайне редко появляются. А дети нужны: после не столь давних в Герриарде событий численность оборотней сильно сократилась. Даже если у племянника и есть к вам какие-то…Его симпатии, увлечённость — ни на что не повлияют. В положенный срок ему выберут пару. Максимум, на что вы могли бы рассчитывать — это роль любовницы, неприметная закрытая жизнь в купленном для вас доме и, не исключено, щедрое содержание. Не уверен, что это подходящий вариант для вас. Впрочем, в наличии у него чувств я тоже не уверен. Арви прекрасный парень, но для него крайне важна родовитость.

На оставшийся срок, согласно договору, вы были и есть моя жена, Виррис. Моё имя в этом городе также для меня важно, прошу…прошу вас с этим считаться. Что касается племянника: пока вы живёте здесь, Арви в стенах этого дома не появится.

На последних словах в размеренном голосе Бьорда звякнул металл.

— Не провожайте.

Муж удалился столь же бесшумно, а девушка плотно-плотно зажмурила веки, чтобы удержать непрошенные слёзы. Вся их соль не принесёт облегчения, не исправит ошибку; согнувшись пополам на красивом диванчике, обитым расшитым райскими птицами шёлком, она беззвучно кричала вслед уезжающей карете, катившейся по подъездной аллее всё дальше и дальше.

Некого винить, кроме себя самой. То, что она не вешалась на Арви, её не оправдывало. Она позволила, позволила себе и восхищение, и очарованность, и тайные мечты об этом молодом человеке, который, в свою очередь, ни разу не переступил границ, и её удержал от недопустимого падения, и всегда помнил, кто она.

Вир бы сейчас совсем не отказалась поговорить с сестрой, хотя бы несколько минут, о чём угодно, лишь бы заглушить эту пустоту и ядовитую горечь. Только у Элге сейчас свои заботы, и нагружать её своими проблемами будет некрасиво. Они давно не общались и это необходимо исправить, но лучше позже, когда Виррис возьмёт себя в руки.

…

Берг, сама учтивость и обходительность, деловито поинтересовался у хозяйки, намерена ли она возобновлять переделку оставшихся комнат, и Виррис вспомнила об остановленном ремонте.

— А если намерена? — вяло уточнила девушка.

Зоратт на этот счёт ей никаких указаний не оставил.

— Тогда я договорюсь с рабочими на ближайшую дату, — тонко улыбнулся дворецкий.

Виррис раздумывала недолго.

Глава 18

Элге стояла возле белоснежного окна, закрытого по случаю непогоды, и через залитое водой стекло смотрела в сад. Дождь лил почти двое суток, не давая природе опомниться.

— В ненастную погоду здесь немного тоскливо, — заметила Гайра, будто бы извиняясь.

Тоскливее, чем вид из окна маленького лесного домика на мокрую, прибитую к земле траву и почерневшие от влаги ветки, на стук бесчисленных капель воды в помутневшую поверхность озерца? Вряд ли.

— Этот ливень обязательно закончится, — пообещала Элге, отворачиваясь от стены воды.

Небо рыдало третий день, взяв окрестности Дертвинта и сам город в плотное кольцо свинцовых туч, и всё это время рыжая травница находилась во владениях баронессы Иджеру. Младшей. Мать Гайры декаду назад отбыла на тёплое южное побережье, поправить здоровье, освежить и улучшить цвет лица, а также завести короткую, ни к чему не обязывающую интрижку со знойным черноглазым красавчиком — о последнем юная девушка говорила с потрясающим хладнокровием. Гайру оставили на попечение компаньонки и целого штата безупречно исполняющих свои обязанности слуг.

— Всенепременно, — подхватила молодая хозяйка, мельком глянув за окно. — И хорошо бы солнце, чтобы дороги просохли побыстрее. Пока не просохнут, вам отсюда не выехать, леди Элге.

Обе тяжко вздохнули: Элге, в который раз за утро подумав о Дарриеле, Гайра из сочувствия к нечаянной гостье.

…

Их разговор, длинный, нелёгкий, начался в карете, пытавшейся обогнать грозу, и продолжился в роскошном белом особняке в двенадцати-пятнадцати рье от Дертвинта. Вопреки ожиданиям Элге, ненависти в синих глазах баронессы она не увидела. Изумление, недоумение — и только. В платье простого кроя нейтрального цвета, без какой-либо отделки и украшений, в удобном дорожном плаще, без макияжа и укладки, ни цветка в волосах, ни заколки с камнями, леди Адорейн рядом с леди Иджеру смотрелась почти деревенской простушкой.

— Наслышана о том, что вы бросили великолепного Мада Форриля. Но вам полагались определённые суммы на содержание, неужели он оказался настолько скуп? — спросила тогда Гайра и покрутила затянутой в кружевную перчатку ладонью перед сидящей напротив девушкой.

Элге в тот момент не сразу сумела успокоиться: перед глазами стояла безобразная сцена. Выбор бывшего мужа, руки бывшего мужа, выплетающие заклинание; камни, пришедшие в движение под подошвами убегающей девушки, полубезумный окрик в спину. А лавка старого Йорраха всё дальше. Потрясённая поведением Мадвика, на его бывшую невесту она отреагировала с обречённой усталостью: проезжала мимо, по удивительному совпадению оказалась рядом, и как к этому отнестись? Неожиданная помощь, или они с Гайрой заодно?

Элге, помнится, даже собиралась выпрыгнуть из экипажа, когда увидела, что они выехали за городские ворота. Компаньонка, сопровождавшая госпожу за покупками, успела перехватить отчаянную девицу, а утончённая Гайра сорвалась на истеричный крик.

Так и доехали.

— Леди Адорейн, — сказала ей синеглазая красавица, не торопясь выходить под дождь, к терпеливо застывшему с зонтом лакею. — Разумнее всего будет переждать непогоду под крышей моего дома. Вы не доберетесь по раскисшей дороге, не говоря уже об опасности: грохочет-то как, и темно, с пяти шагов не видно ничего. Неужели боитесь, что я вас съем? Или ваше бегство от супруга было всего лишь игрой? Тогда вперёд, леди, он, должно быть, как раз снаряжает за вами погоню, быстро встретитесь.

И Элге осталась, а потом, за горячим чаем с травами, они поговорили. Чего стоило зеленоглазой герцогине напускное спокойствие, когда всё внутри вибрировало в нетерпении и звало назад — только Небо ведало.

— Я не держу на вас зла, — Гайра неторопливо роняла слова, намазывая маслом булочку. — Попробуйте черешневое варенье, леди. Прошлого года, свежего ещё нет, но оно изумительное, мы в него орехи добавляем. Сначала очень злилась и презирала, не стану скрывать. Злорадствовала: я была уверена, что Мадвик проявит себя во всей красе. Проявил, судя по всему… А вы не из тех, кто позвонит себя унижать.