Стигма ворона 4 - Юлия Николаевна Горина

злых парней с заставы? Чтобы они ошалели от красивых женских лиц и озверели при виде мужчин в бархате и золоте, которые отродясь в руках ничего тяжелее пера и чернильницы не держали?

— А что, от красивого женского лица я бы сейчас не отказался! А, Крыс? — продолжал зубоскалить Аншар. — Уж мы бы придумали, как эту красоту...

— Помолчи, — осадил белоголового Эш.

— Вот об этом я и говорю, — вздохнул Дарий. — Эш, эти люди сами по себе — сокровище, понимаешь? Когда-нибудь они отстроят новый мир...

— Ну да, у них же опыт есть — они уже вон какой один отстроили... — иронично заметил Ларс.

— А ты предлагаешь встать на четвереньки и начинать все заново, с мотыгой в руках?! — не выдержал и взорвался Дарий. — И побоку математику, медицину, инженерный и архитектурный опыт?

— Прекратили оба! — резко прервал их перепалку Эш.

С одной стороны, он прекрасно понимал, что хочет донести до него Дар.

С другой — оставаться без армии за спиной Эш не собирался. Да и передушить бы всех этих хваленых строителей во славу Иркаллы! — Нет, Дарий, — жестко возразил он. — Я отказываю тебе в твоей просьбе. И войду в город вместе со своим войском. То есть и с голодными парнями с заставы, и со всеми львами, турами и тиграми!..

Аншар на этих словах просиял, плотоядно усмехаясь.

— ...Но никаких беспорядков внутри не будет! — повысив голос, выразительно посмотрел на Аншара молодой ворон. А потом перевел взгляд на Дария и добавил. — До тех пор, разумеется, пока твои великие семьи исполняют свои договоренности. И если случится хоть один непредвиденный сюрприз — я тебе клянусь, все самое страшное, что только нарисовало тебе сейчас воображение, покажется сущим пустяком по сравнению с тем, что произойдет на самом деле за этими стенами.

Дарий покачал головой.

— И как же ты собираешься их удержать?..

Эш усмехнулся.

— А это не твоя забота. Возвращайся к своим, и дай мне час на подготовку.

Дарий кивнул, и, развернувшись, двинулся обратно.

— Кое в чем он прав, — негромко проговорил Крыс. — После прошедшего боя их будет сложно удержать...

Эш усмехнулся.

— Тебе придется научиться это делать, Ларс. Потому что после меня командовать ими будешь ты.

— Я?! Нет! — резко возразил Ларс.

— А больше некому, — хмуро отозвался Эш. — Не Аншару же их оставлять — этот сразу ввяжет их в потасовку и всех положит! Принимай войско, Ларс.

— Да не хочу я!..

— А я — хочу?! — прикрикнул на Крыса Эш. И медленно выдохнув уже спокойно добавил. — Но делать-то нечего. Мы пришли сюда с определенной целью. И цель эта — не пустая месть, друг. Мало просто залить Внутренний круг кровью. От этого никому лучше не станет, ты это уже на собственной шкуре понял. Нужно суметь дать людям будущее, понимаешь? А для этого им нужна крепкая и разумная рука, которая будет их направлять.

Крыс молчал, угрюмо играя желваками и опустив голову.

А потом проговорил:

— И правда... Больше особо некому.

Эш кивнул.

Потом развернулся к своему войску, подъехал ближе к первым рядам. И, набрав в грудь побольше воздуха, громко крикнул:

— Братья! Сегодня для всех нас скорбный и вместе с тем великий день! Мы с вами изменили ход истории. Преграды, которая много веков отделяла Внутренний круг от Внешнего, больше нет!

Он призывно вскинул руку, и войско ответило ему громким и дружным кличем, подняв руку в ответ.

Эш выдержал небольшую паузу, а потом продолжил:

— Но мы не должны забывать, ради чего мы сюда пришли!

— Убивать аристократов! — крикнул кто-то ему в ответ.

— Нет, братья. Мы пришли сюда не для этого. Не для того, чтобы убивать! А затем, чтобы жить! Жить в другом мире, который будет лучше, чем тот, который мы знали всю свою жизнь! Лучше, чем тот, в котором росли наши деды и прадеды! Много ли можно вырастить на выжженных полях? Будет ли плодоносить вырубленный сад? Нет, не будет. Наш будущий мир мы должны вырастить, как зерно. А для этого нужен не огонь! А терпение, упорство и очень много труда. И наш труд начнется здесь! — Эш обернулся и указал на виднеющийся город. — Я очищу для вас эту землю, и она будет ждать ваших рук — обновленная, с распаханной грудью в ожидании семян, которые вы бросите в нее. Думайте, что собираетесь взращивать. Ненависть не накормит ваших детей.

— Так война же повсюду, о каких полях ты говоришь?.. — крикнул Эшу молодой темноволосый воин со свежей раной на щеке и плече.

— Я хочу закончить эту войну. Сейчас, пока проклятые машины не превратили все наши земли в руины и пепелище! В стенах этого города я собираюсь в полной мере стать тем, кого вы видели во мне все это время — вашим защитником! Я стану вашей акадой. Не тринадцатой, а единственной, вмещающей в себя двенадцать других великих акад!

Он снова вскинул руку, и войско ответило ему раскатистым радостным возгласом.

— А когда я войду в святилище, чтобы остаться в нем, вас поведет мой друг и ваш брат, Ларс из Сандоса! — перекрикивая всеобщий гул, провозгласил Эш.

Гул стал в разы громче. Воины, которых вел к стенам Крыс, обрадованно застучали мечами в щиты.

— Мы закончим войну и начнем жить по-человечески! А тех, кто не захочет принимать наши требования и наши правила, мы будем сажать на кол и безжалостно вырубать с нашего поля! Ура, братья! — уже охрипшим голосом прокричал Эш.

Войско продолжало одобрительно гудеть, пока молодой ворон не сделал резкого движения рукой, призывая к вниманию.

— А сейчас мы войдем в священный город, и будем держать себя, как подобает хозяину на собственной земле! Потому что сокровища этого города — наши сокровища! Потому что дворцы за этими стенами — наши дворцы, и женщины — наши женщины!

Войско опять довольно загудело, загрохотало оружием.

— Кто-нибудь наверняка все равно чего нибудь сотворит, — негромко сказал Эш Ларсу, продолжая улыбаться и держа над головой сжатую в кулак руку. — Сажай на кол сразу. Штук пять посадишь — остальные присмиреют, почуяв узду. Покажи, что новая рука не слабее прежней. Но только наказание должно быть очевидным, справедливым и понятным для всех, понимаешь? Невнятные ситуации или пропускай мимо глаз, или вставай на сторону своих. Они должны знать, что им ты веришь больше, чем чужакам, какое бы имя или статус те не носили. А потом можешь уже по своему усмотрению — кого-то миловать, кого-то наказывать. Но в начале