Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа - Понсон дю Террайль

И при этом он стал пожимать его руки.

Вслед за этим граф де Шато-Мальи стал уверять мнимого помешанного, что он тысячу раз встречался с ним во всех частях света, а де Бопрео, в свою очередь, притворился внимательным к его словам.

Эта комедия, сочиненная гениальным сэром Вильямсом, была превосходно разыграна.

– Вы танцевали сейчас с моей дочерью, – заметил де Бопрео.

– Как! С вашей дочерью? – переспросил простодушно граф.

– Конечно. Та дама, с которой вы только что разговаривали.

– В самом деле? Эта милая и прекрасная дама – ваша дочь?

– Да. Она замужем за Фернаном Роше.

– В таком случае, сделайте одолжение, представьте меня ей.

– Охотно, – ответил маленький старичок "и взял графа под руку.

Навстречу им попалась вдовушка Маласси, которая, переглянувшись со старым герцогом де Шато-Мальи, собиралась уехать.

Герцог только и ждал этой минуты, он поторопился пробраться через толпу, чтобы предложить ей свою руку, но было уже поздно, так как госпожа Маласси и молодой граф столкнулись лицом к лицу.

Вдова была слишком тактична, чтобы не улыбнуться тому, кого она вскоре могла лишить наследства.

– Мне кажется, граф, – шепнула молодому человеку госпожа Маласси, – что вам очень нравится общество этого старика.

Может быть. – Он умен?

– Почти столько же, сколько и вы.

– Да, в самом – деле?

– Честное слово, он большой мастер рассказывать.

– Вы не шутите?

– И он рассказал мне, – добавил насмешливо граф, – пресмешную историю.

– Вы расскажете ее мне?

– Она очень длинна.

– Прошу вас.

– Извольте, если вы уж так желаете. Он рассказывал мне историю одного шестидесятилетнего старика, который выжил из ума и хочет жениться во второй раз на интриганке и лишить для нее свою родню наследства. – И, сказав это, граф дерзко поклонился вдове и отошел.

Госпожа Маласси побледнела от подобной дерзости, но вскоре после этого оправилась.

– Увидим, – прошептала она, – кто кого одолеет, любезный граф.

Старый герцог подал руку госпоже Маласси и проводил ее до кареты.

– Вы поедете со мною, – сказала она самым очаровательным голосом.

Влюбленный старик не заставил ее повторять эти слова и проворно поместился около вдовы.

Когда карета отъехала от подъезда, госпожа Маласси немедленно приступила прямо к делу и цели.

– Позвольте мне поговорить с вами, – начала решительно вдовушка, – я хочу сообщить вам небольшую новость.

– Ого! Вы заинтересовываете меня.

– Эта новость заключается в том, что я уезжаю. Хотя, госпожа Маласси произнесла эти слова самым натуральным и спокойным голосом, но они подействовали ужасным образом на герцога, который в продолжение нескольких минут не мог ничего сообразить.

– Да, любезный герцог, я уезжаю, и завтра поутру.

– Вы… вы уезжаете, – наконец выговорил он. – Но зачем и куда?

– Я уезжаю, но не., могу объяснить вам ни цели моей поездки, ни причин, вызвавших ее, – заметила она, улыбнулась и добавила:

– Вы видите, мой бедный друг, что я не могу отвечать на ваши вопросы.

– Вы хотите убить меня, – прошептал старик таким голосом, что госпожа Маласси невольно вздрогнула и поняла, как была велика и сильна любовь этого старика к ней.

– Я? Убить вас?! – вскричала она.

– Я, право, ничего не знаю, но, ради бога, Лора, не шутите со мной так жестоко.

– Я не шучу, любезный герцог, но я вижу, что вы так поражены известием о моем близком отъезде, что я не могу больше скрывать от вас истинную причину.

– Вы все-таки едете?

– Еду – утром.

– Но куда?

– Вы это узнаете впоследствии.

– Но, наконец, вы, может быть, едете только на несколько дней?

– Нет, на год или два. Я еду в Италию. Герцог чуть не упал в обморок.

– И уезжаю для того, чтобы меня немного позабыли в Париже.

– Забыли? Вас?

– Да, и раньше всего чтобы сделали это вы, – ответила она холодно. – Когда женщина скомпрометирована так, как я, то ей остается только одно: расстаться с обществом и бежать. Вот это-то я и хочу сделать, любезный герцог.

– Лора! Лора! – чуть слышно проговорил старик, с которым сделалась нервная дрожь, – ради бога, объяснитесь.

– Как? – возразила она с необыкновенным воодушевлением. – Вы не понимаете? Когда я сделалась вдовою, я была одинокой и беззащитной, в это время я встретила вас и имела непростительную слабость принять сперва вашу дружбу, предложенную вами с таким бескорыстием.

Сказав это, вдовушка немного приостановилась, как бы будучи не в силах говорить от волнения, которое овладело ей.

Герцог схватил ее руки и начал страстно целовать их.

– Боже! – продолжала она. – Я была слаба… виновата… вы дали мне обещания, которым я, по своей простоте, поверила. Увы! Сегодня я убедилась в своем заблуждении и должна принять свои меры.

– Но… Я сдержу свои обещания.

– Поздно, – ответила она сухо.

– Поздно?

– Да, потому что весь Париж говорит об этом. Я это видела сегодня у маркизы. И ваш дерзкий племянник чересчур сильно дал мне почувствовать это.

– Мой племянник?! – воскликнул в гневе герцог.

– Да.

– Милостивая государыня, – возразил герцог, доведенный до безумия всей этой сценой, – мой племянник дурак, которого я научу оказывать должное почтение его тетке, герцогине де Шато-Мальи.

Госпожа Маласси вскрикнула и упала в объятия своего старого обожателя.

– Домой! – крикнул герцог своему кучеру. Прошло несколько минут, и карета остановилась у подъезда.

Госпожа Маласси все еще была в обмороке, и старый герцог бесполезно хлопотал о том, чтобы привести ее в чувство.

В его отеле все – уже спали, кроме швейцара, лакея и дворника. Только они и видели, что герцог приехал домой с женщиной, одетой по-бальному.

– Скорее, скорее! – кричал герцог. – Перенесите барыню в комнату герцогини… доктора… нет, спирту!

Госпожу Маласси перенесли в нижний этаж дома, где долго жила покойная герцогиня де Шато-Мальи.

Там герцог употребил все свои усилия привести ее в чувство, он называл ее такими нежными именами и говорил таким отчаянным голосом, что она, наконец, решилась открыть глаза и осмотреться с удивлением вокруг себя.

– Ах! – наконец, воскликнул радостно старик. – Наконец-то вы возвращены мне.

– Боже! Где я? Куда вы завезли меня? – говорила она слабым голосом. – Да говорите же скорей.

– Вы у меня.

– У вас? – вскрикнула она с притворным ужасом и вскочила.

– Вы у себя, – повторил герцог, – у себя, а не у меня, потому что не далее как через три недели вы будете герцогиней де Шато-Мальи.

Госпожа Маласси опять вскрикнула, но на этот раз она уже не нашла нужным вторично упасть в обморок.