Седьмой круг - Алекс Джиллиан

Ее ресницы дрогнули, когда она, нарушив молчание, спросила:

— Это правда, Ричард? Мой муж похоронил меня и женился на другой?

Мельбурн выпустил ее запястье, и дотронулся окровавленными пальцами до ее волос. Мутные от боли глаза не отпускали ее взгляд. Губы девушки выдали ее, задрожав от подступающих рыданий.

— Нет, Элизабет. — моргнув, Ричард опустил ресницы. — Это не правда. Он любит тебя, и придет за тобой. Не надо плакать из-за него. — слабо прошептал он, уткнувшись лицом в ее плечо. Если бы даже она могла, Элизабет не оттолкнула бы его в такой момент. Горький комок из слез и горя подступил к горлу. — Ты так долго держалась. Ты была самой сильной. Я не хочу видеть твоих слез. Не сейчас. Ты впервые назвала меня по имени. — едва заметная улыбка тронула его губы. — И твои рубашки просто чудо, как и ты.

В его глазах сквозила нежность, то, чего никак нельзя было ожидать от человека, которого она знала, человека, не способного на такие эмоции и слова, человека, убившего ее морально, и угнетавшего физически. У нее были все причины и доводы, чтобы убить его в ответ. Однако, сейчас она понимала, что ошиблась. Беатрис была с ним в эту ночь по доброй воле.

— Ты обманываешь меня. Почему? Разве тебе не нравится, когда я страдаю? — спросила она. Горячее дыхание обожгло ее плечо, и граф закашлялся.

— Я знаю, как это страшно, когда покидает надежда. И больше незачем жить. Не за что бороться. Остается только месть. Больше ничего. Ничего. — справившись с приступом кашля, хрипло прошептал граф. Внезапно Мельбурн откинулся назад, упав на простыни. Распахнутые глаза его были спокойны. — Я чувствую, как она уводит меня.

— Кто, Ричард? — наклонившись, чтобы расслышать его ответ, спросила Элизабет.

— Мария. Мой светлый ангел. Она давно ждет меня там. Вместе с нашим сыном.

— Сыном? Он убил твоего сына. — эхом отозвался шепот Элизабет. Обхватив ладонями лицо графа, она заставила посмотреть его на себя. — Ричард, слушай меня. Ты должен слушать меня. Ты успеешь к ним. Останься здесь. Живи, граф Мельбурн, черт тебя побери. — ее голос яростно зазвенел.

— Девочка, у тебя два пути. — блуждающая улыбка тронула обескровленные сухие губы мужчины. — Добей меня и освободись, или спаси, и останься….

— Элизабет, отойди. — ворвавшись в комнату, закричал Роберт Холл. Вслед за ним бежали Беатрис и седой невысокий лекарь. Джон Рипли. Тот самый, который когда-то ухаживал за Элизабет. Мгновенье спустя покои заполнили десятки слуг. Кто-то нес бинты, кто горячую воду и полотенца. Девушка отошла в сторону, вытирая с лица кровь, оставленную пальцами Ричарда Мельбурна.

Мужчины склонились над раненным, пытаясь остановить кровотечение. Их действия были быстрыми и суетливыми. Заломив руки, Беатрис Флетчер стояла возле Элизабет, с таким растерянным и испуганным выражением наблюдая за происходящим.

— Нужно стянуть рану. Давай, Холл, помоги мне. Нет, лучше держи его. — скомандовал лекарь. Душераздирающий вопль графа заполнил покои, отразившись эхом от стен. Элизабет чуть не потеряла сознание, когда увидела большую открытую рану на груди Мельбурна, и толстую изогнутую иглу впивающую в края окровавленной плоти уверенной немилосердной рукой врача. Один из слуг ассистировал лекарю, поливая разрез антисептиком, другой промокал кровь чистой тканью. Груду пропитавшихся кровью полотенец сваливали в таз возле кровати. И, как ни странно, все это время граф был в сознании. Роберт влил ему в рот изрядную дозу крепкого эля.

— Уберите отсюда женщин. — приказал Джон Рипли, бросив быстрый взгляд на перепуганных девиц.

— Элизабет останется. — схватив лекаря за руку, властно высказал свою волю Мельбурн, и перевел взгляд на Роберта Холла. — Слушай меня, Холл. После того, как Рипли зашьет рану, вы все уйдете отсюда. Только я и она. Больше никого. Врач и слуги в ее распоряжении. Я запрещаю Элизабет покидать мои покои. Если я умру, она свободна. Обеспечишь ее всем необходимым, и женишься, если захочешь. Пока я жив, она останется здесь, и будет ухаживать за мной. Тебя здесь быть не должно до моего выздоровления или смерти. Все понятно?

— Ричард, ты подписываешь себе смертный приговор. — взглянув в сторону бледной Элизабет Невилл, тихо сказал Роберт, сжимая руку друга. Мельбурн слабо улыбнулся.

— Выполни мою волю, Роб. И прости меня. — прошептал Ричард. Взгляд его внезапно остекленел, и, прикрыв ресницы, он провалился в небытие.

Элизабет вздрогнула, словно очнувшись. Глаза ее в панике остановились на побледневшем лице Роберта Холла.

— Сэр, он умер? — спросила она дрогнувшим от волнения голосом. Ею обуревали противоречивые эмоции. Впервые не воспользовавшись своим врожденным умением напускать невозмутимый вид и тщательно скрывать свои истинные чувства, Элизабет невольно позволила Роберту, другим придворным, слугам и лекарю увидеть на ее лице мучительную надежду, перемешанную с глубокой печалью и сомнением. Как же сложно было принять решение, которое и спасло бы ей жизнь, и не оставило тяжелой печати на совести.

— Боюсь, миледи, что он просто потерял сознание. — тихо сказал Роберт, пристально разглядывая прелестное лицо девушки, полное тревог и тяжелых раздумий. Она почти не слышала криков Беатрис Флетчер, когда преданные слуги графа, уводили ее из покоев. Она мочала, взгляд ее был прикован к пребывающем в бессознательном состоянии Мельбурну, над которым все еще колдовал Джон Рипли. Манипуляции с раной были завершены, и теперь он совместно со слугами перебинтовывал страшную рану дворянина. Губы Элизабет напряженно сжались, тонкие пальчики нервно теребили край фартука, волосы золотым ореолом окружали ее сосредоточенное лицо. Доктор Рипли несколько раз бросал на молчаливую неподвижную девушку тяжелые взгляды, словно не сомневаясь в том, в пользу какого решения склоняться весы ее совести. Но только Роберт Холл продолжал надеяться на ее доброе сердце.

Графа тщательно вытерли мокрыми полотенцами, поменяли простыни, и одели в длинную рубашку, сверху накрыв тонким покрывалом.

— Миледи, никто из нас не имеет права оспаривать волю его сиятельства. — закончив, сказал доктор, обратившись к Элизабет, уже успевшей совладать с эмоциями и напустить на себя неприступный вид. — Раз вам предстоит стать его сиделкой, я должен высказать свои рекомендации по лечению графа. — в глазах седовласого лекаря мелькнуло сомнение. Лиз догадывалась, о чем думает Рипли. Никто не верит в то, что она собирается ухаживать за графом после всего, что ей пришлось пережить по его вине.

— Слушаю вас. — холодно сказала девушка, чуть склонив голову.