Демон Жадности. Тетралогия - Юрий Розин

Я хмыкнул.

Если уж на то пошло, стать настоящим Демоном Жадности.

###

«Ласточка» все так же покачивалась у скального выступа, будто дразня меня своей нетронутостью. Я перекинул добычу через борт, перебрался сам, охая от боли в ребрах.

Двигатель кораблика заурчал, когда я влил ману в двигатель, запуская цепную реакцию.

Огромным плюсом мана-генераторов было то, что они не требовали никакого топлива, собирая энергию из окружающего пространства. Единственное, что им было нужно — это регулярное обслуживание, но я не собирался надолго оставаться на борту корабля контрабандистов, пусть и покойных, так что это меня не слишком волновало.

Компас, встроенный в деревянную панель, едва светился. Голубая стрелка дрожала, даже вечером указывая направление на полуденное солнце.

Несколько минут я просто стоял у штурвала. Активация замка на тайнике не оставила мне иного выбора, но решиться на следующий шаг все равно было слишком сложно.

Я ведь потратил столько сил, чтобы выбраться из той ямы. А теперь был вынужден возвращаться к ней и, пусть не прыгать прямиком в дыру, но начать отплясывать беспорядочный танец на самом краю, рискуя в любой момент сорваться.

— Ох… — протянул я наконец.

Затем резко дернул ручку двигателя, кораблик вздрогнул и оторвался от скал, нырнув в холодную пустоту между обломками. Ветер бил в лицо, заставляя щуриться.

Пункт назначения был определен. Но двигаться туда ведь можно было не прямым маршрутом?

###

Семь дней я провел на борту «Ласточки», неторопливо продвигаясь к цели.

И теперь, когда до Руин Белого Граната оставалось всего несколько квадрантов, я мог с чистой совестью заявить, что потратил эти дни не зря.

Во-первых, я подтвердил, что не нуждаюсь ни в еде, ни в воде, ни во сне, хотя мог и есть, и пить, и спать. Отказываться от этих вещей я, однако, не собирался.

Еда и в особенности сон помогали снять психологическую усталость, накапливавшуюся медленнее, чем физическая, но все равно дававшая о себе знать. К тому же, хотя разница была едва заметна, когда я отдыхал и питался сухпайками, скорость истончения золотых линий татуировки Маски становилась ниже.

Во-вторых, в добавок к тому, что моя регенерация действительно была заметно быстрее, чем у обычных людей, восстановление было полным и идеальным. Что поврежденные в процессе пыток пальцы и ногти, что треснувшие, а потом сломавшиеся ребра, что колотая рана в боку, — все это исчезло без каких-либо следов. Ни шрамов, ни дискомфорта, ни внешних дефектов.

В-третьих, после воскрешения асимметрия мышц, неизбежная для любого человека, у меня пропала тоже. Я заметил это, когда однажды чисто рефлекторно начал вскрывать пачку сухпайка левой рукой и не ощутил тех дискомфорта и неестественности, что были бы неизбежны совсем недавно. Так что после воскрешения я стал амбидекстером, что могло оказаться даже очень полезно в каких-то ситуациях.

И в-четвертых, я заметил что каждый поглощенный артефакт незначительно, но повышает силу, выносливость и крепкость той части тела, на которой появилась соответствующая ему татуировка.

Проверить это оказалось непросто, но я провел эксперимент, удерживая на безымянных пальцах обеих рук (на правой руке на этом пальце была татуировка ножа «История о болезненном порезе», а на левой не было ничего) тяжелых цепей от якоря.

В итоге правый безымянный палец продержался полторы минуты, тогда как левый — всего минуту десять. С учетом предыдущего открытия обретенной амбидекстрии и полной симметрии тела, причина могла быть только в татуировке.

То есть в теории, если я покрою все тело татуировками артефактов, то стану ощутимо сильнее даже без усиления маной. Однако до этого еще явно было очень далеко.

Наконец краблик вздрогнул, входя в гравитационное поле Руин Белого Граната.

Город вспыхнул вдалеке, как драгоценный камень в лапах у гигантского зверя. Центральный купол — бывшая великанская постройка — светился изнутри мягким молочным светом. Огромный светильник в форме граната, давший название Руинам, висел там под сводами, освещая центр города в ночи.

Я направил кораблик к внешним докам где, несмотря на поздний час, все еще кипела жизнь. Грузчики с выгнутыми спинами таскали ящики, торговцы орали, перекрывая друг друга, а пара подвыпивших моряков мерялась силами прямо на причале. Мой потрепанный кораблик с выщербленным бортом не вызвал ни у кого интереса.

— Эй, швартовые!

Ко мне подошел долговязый паренек с якорем, вытатуированным на скуле и небольшой записной книжечкой. Его глаза скользнули по мне, но выражение лица не изменилось. Да и не удивительно. Несмотря на то, что после восстановления и отдыха, а также после нахождения в трюме сменной одежды я перестал походить на беженца, на человека, у которого могли водиться деньги, я тоже не слишком был похож.

— Надолго? — спросил он, жуя какой-то корень. — Есть что-то для торговли?

— Мне не нужна стоянка, — покачал я головой. — И торговать я не собираюсь. Оставлю тебе корабль, если сделаешь вид, что меня не существовало. И, если что, корабль рекомендую как можно быстрее продать.

— Идет! — обрадованно кивнул парнишка.

После чего мы поменялись местами: я выпрыгнул на пирс, он запрыгнул в «Ласточку». Теперь, даже если Спичка решит отследить свой кораблик, на меня он уже не выйдет.

Спустя полчаса я уже вступал под своды освещенного символом этих Руин зала, примерно такого же размера, как главное помещение Руин Маски Золотого Демона.

Белый Гранат. Давно я тут не был.

Эти Руины были найдены относительно недавно, всего лет пятьдесят назад. Для таких больших — редкость. Но важен был не их размер, а их расположение.

Так сложилось, что Руины Белого Граната обнаружились в нейтральном пространстве между границами аж семи стран. Но так как это были Руины-пустышка, без каких-либо ценностей и даже без плодородной земли для возделывания, заявлять на них свои права, вызывая тем самым недовольство соседей, никто не захотел.

В итоге вот уже пятьдесят лет Белый Гранат жил своей странной двойной жизнью. С одной стороны — вольный город, где не действовали законы ни одной из стран. С другой — тщательно поделенный этими же странами на сферы влияния.

И район королевства Амалис был одним из самых роскошных в городе.

Стены домов, выкрашенные в глубокий синий, были украшены серебряными инкрустациями. Под ногами брусчатка образовывала сложные узоры — витиеватые спирали и изгибы, не повторяющиеся на протяжение десятков метров. Над головой в дополнение к светильнику-гранату улицы освещали сотни изящных фонарей и фонариков.

Входя на территорию Амалиса в своем контрабандистском рубище я почувствовал себя почти что голым. Впрочем, район все-таки не был настолько помпезным, чтобы тут на улицах останавливали за неправильный дресс-код, а