КОМ-2 (Казачий Особый Механизированный, часть 2) - Ольга Войлошникова

— Да не парься, я тебе говорю! Не вечно же победителем быть!

Я только бровью дёрнул. Ужин прошёл в молчании. Я сосредоточенно жевал, а Иван добродушно улыбался, наверное, лавры победителя на себя примеривал.

— Ну, ладно, — я встал. — Мне ещё на дискуссию идти.

Денис, безмолвно дожёвывавший ужин, только похлопал глазами, но Великий князь подскочил:

— Погоди! Я с тобой!

В дискуссионном клубе неожиданно оказалось довольно много народу.

— О, наши! — Иван махнул кому-то на сиденьях, амфитеатром обрамляющих площадку с двумя кафедрами и установленными позади каждой скамьями (видимо, для самих дискутирующих) Отдельно стоял столик председательницы, за которым сидела она сама и что-то записывала. — Ты иди отметься, а я к своим сяду.

Что-то я подозреваю, что явлением этих «своих» мы обязаны именно Великому князю. Точнее, его этакой ненавязчивой рекламе у себя на курсе. Мол — тот Илюха сегодня ещё и дискутировать придёт, и как же он, интересно, выступит? Глядишь, кого прибьёт опять…

Впрочем, всё равно.

Я подошёл к деловитой Ангелине, отметился.

— Очень хорошо! — обрадовалась она. — Осталось дождаться только вторую сторону… А вот и он! — она снова, как ясно солнышко, засияла навстречу очередному вошедшему: — Здравствуйте, Вячеслав! Господа, я очень рада, что у вас обоих не случилось никаких непредвиденных обстоятельств! В работе нашего клуба не случится сбоя! Прошу, пройдите, облачитесь в мантии…

— В мантии? — поразился я.

— А как же! Это наша особая атмосфера, и так вас никто не спутает со зрителем. Вячеслав, покажите новенькому…

Мы прошли в малозаметную подсобку, в которой на вешалках висел целый ряд наглаженных чёрных мантий — чисто магазин готового платья. Натянули, понятно, прямо поверх одежды.

По возвращении Ангелина немедленно сообщила нам очевидное:

— Поскольку вас всего двое, деление на команды отпадает. Прошу занять места за кафедрами, сейчас состоится жеребьёвка, — мы встали за тумбочки. — Напоминаю! Зелёный куб — в защиту позиции, красный — против.

Посередине между кафедрами была установлена такая узкая и высокая штучка навроде подставки для цветов. Я сперва думал, что она границу обозначает, которую спорщикам переходить нельзя — мало ли, в запале полезут морды друг другу бить? Но, оказалось, что штука стоит для дела.

Ангелина выставила на неё прозрачный круглый шар, в котором лежали два кубика, нажала кнопочку, кубики внутри запрыгали, а потом верх шара откинулся и кубики выскочили наружу. Зелёный упал ближе ко мне.

— Итак, — строгим голосом объявила председательница, — заседание дискуссионного клуба начинается! Тема: «Допустимо ли использование женщин в современной армии?» Вячеслав выступает противником этой позиции, Илья — защитником. Господа, кто желает начать первым?

Я махнул рукой:

— Мне так всё равно. Пусть начинает.

Вячеслав заметно оживился. Кажется, он даже обрадовался, что красный достался именно ему, поскольку бросился ярко живописать тяготы войны и неприемлемость участия нежного пола в этаких ужасах. Говорил он долго и даже немного повторялся. Председательница поглядывала на меня, но я не возражал. Наконец, запас аргументов у Славика закончился.

— Очень хорошо, — важно кивнула председательница, а теперь послушаем, что скажет сторона-оппонент.

Это, вестимо, я. Зрители оживились и завозились. Ждут зарубы. Что ж.

Я встал, оправил мантию.

— Прежде всего, всем добрый вечер и спасибо за внимание. Касательно рассматриваемого вопроса хочу доложить. Если мы говорим об армии непосредственно на линии боевого соприкосновения, но, несомненно, тут я согласен с предыдущим оратором и полностью исключил бы присутствие женщин в войсках. Это кровь, грязь, боль и постоянный риск для жизни. Но позвольте задать моему противнику вопрос: кем вы собираетесь заместить персонал войсковых отделений терпимости?

На пару секунд повисла пауза, взорвавшаяся диким хохотом. Девицы хихикали, парни ржали в голос, покрасневшая Ангелина пыталась призвать зал к порядку, но выходило у неё плоховато. Главно дело — чё ржут-то, кони? Вопрос серьёзный. Но при попытке двинуть этот аргумент общий гогот перешёл в какие-то аж стоны…

Короче, не вышло продолжения дискуссии. Председательша объявила ничью и отправила нас восвояси. Я и слинял по-быстрому, пока из меня зверюшку для поглазения не начали лепить, да завернул в тир. Душу отвёл как следовает. Вышел — тишина, спокойствие, благорастворение воздухов. Ну и славно.

Уже заходя в общагу, я столкнулся с Семёнычем.

— О! На ловца и зверь бежит! — обрадовался тот. — Идём-ка, мил человек, потолкуем.

И в доверительной беседе за стаканом крепкого чая поведал он мне о «так сказать подготовке к завтрему».

— В экстерны-то боевые редко когда попадаются. На моей памяти последний лет пятнадцать назад был, про его и не помнит уж никто. И тут — ты! Сбаламутил всё обчество, можно сказать. Тут пол общежития гудит, ставки делают на предмет: сможет ваша группа что-нибудь против третьекурсников изобразить или как обычно в лужу сядет. Но! — Он воздел палец вверх. — Я тут, значицца, с кем надо о чём надо переговорил. Будет тебе и им завтра сюрприз. Но и ты тоже — соответствуй!

Чего соответствовать? Я ж даже правил завтрашнего практикума не знаю…

— Стараться буду, Семёныч. А там уж как кривая вывезет.

БОЕВОЕ СЛАЖИВАНИЕ

— Вводная практического урока, — преподаватель, явно копируя какого-то военного, вышагивал перед неровным строем студентов группы эстерна. Смотрелось это, в исполнении пухлого колобка в пенсне и в расстёгнутом пичжачке, как минимум, забавно.

Сегодня перед обеденным перерывом у нас случилась очередная теория по боевому слаживанию. По-моему, без практических навыков работала она примерно никак, но некоторые даже что-то карябали в своих тетрадках. Хотя, может, они письма домой пишут?

За пятнадцать минут до конца занятия препод снял с кабинета блокировку и повёл нас всех сюда, довольно далеко в тренировочный парк, к отдельно стоящему довольно крупному строению.

— Итак, вводная. Всё, господа, просто! Сегодня, после обеденного перерыва у вас состоится первая в курсе практика. Вы будете охранять ценный груз в этом вот, — он кивнул на стоящее за нами пошарпанное