Объект контроля (СИ) - Глебов Макс Алексеевич

— Не доверяешь мне? — в голосе стражника я не слышу ни обиды, ни осуждения. — Правильно делаешь. В нашем мире доверять малознакомым людям — прямая дорога в могилу. Ладно, будем считать, что этого разговора не было. Сдавать тебя своему нанимателю я не собираюсь. В конце концов, ты мне сегодня жизнь спас, так что за мной должок. А вот предупредить тебя я всё-таки хочу. Скорее всего, твой староста или шериф, а может, и оба сразу, уже знают, что ты морф. Наверняка чем-то ты себя успел выдать, и теперь тебя попытаются продать кому-то из аристократов, занимающихся изучением конструктов тайкунов. Такие, как мы с тобой, способны активировать некоторые артефакты, так что ты представляешь для этих исследователей большую ценность.

— И как может выглядеть такая продажа?

— Информацию о тебе сольют нужному человеку, предварительно договорившись о цене. А дальше возможны разные варианты. Тебе могут сделать вполне цивилизованное и даже очень выгодное предложение, причем исходить оно будет от очень серьезных и уважаемых людей. А могут захватить силой и заставить работать под угрозой физической расправы. Это как кому больше нравится, и кто к чему привык. Если информация о том, что ты морф, подтвердится, тот кто её принес, получит оговоренную в договоре сумму. Весьма немалую сумму, к слову.

— А если не подтвердится?

— Тогда у продавца возникнут очень неприятные проблемы. Аристократы не любят, когда их обманывают и заставляют попусту терять время. Именно по этой причине ты ещё на свободе. Твоим будущим продавцам нужно убедиться, что ты морф. Но если я, зная тебя всего пару дней, в этом уже не сомневаюсь, то и они наверняка давно смогли собрать достаточно доказательств.

Укрепрайон кибов, из которого предположительно вышел в рейд боевой робот, мы оставляем далеко в стороне. Два раза на нас устраивают засады хищники, модифицированные конструктами тайкунов, но в обоих случаях я заранее предупреждаю сержанта об опасности, и зверей он без лишнего шума отстреливает одиночными выстрелами из своего автомата, снабженного достаточно эффективным глушителем.

Сержанта сильно беспокоит раненое плечо, но держится он неплохо. Служба в баронской страже имеет свои плюсы. В аптечке Евгения есть редкий и мало кому доступный пенициллин. Антибиотик делает свое дело, и состояние раны не ухудшается.

Ночуем мы в неглубоком овраге, забравшись в густые заросли кустарника и создав вокруг периметр безопасности из дурно пахнущего порошка, отбивающего у местного зверья всякую охоту приближаться к нашему лагерю. Дежурим по очереди. Сержанту более или менее удается выспаться, а я сплю вполглаза. В свою часть ночи Евгений, конечно, бдит, но ни ночного зрения, ни моих умений у него нет, так что приближающуюся опасность он может просто не заметить.

Тем не менее ночь проходит на удивление спокойно. Похоже, за прошедший день мы уже исчерпали все подготовленные нам судьбой на эти сутки сюрпризы. Впрочем, с наступлением утра всё начинается сначала. Всего через полчаса после выхода из лагеря я едва успеваю столкнуть сержанта с тропы и сам бросаюсь в противоположную сторону. На месте, где мы только что находились, возникает вихревая воронка двухметрового диаметра, внутри которой носится по кругу серый прах — всё, что осталось от росших по бокам тропы молодых деревьев.

Чуть позже, когда нам удается выбраться из опасной зоны, я обнаруживаю, что половины каблука на моем правом сапоге больше нет. Срез выглядит так, будто плотную свиную кожу долго терзали тупым ножом.

Мина тайкунов тихо ждала своего часа, не проявляя себя ни малейшей активностью. По идее я должен был её почувствовать, но мое умение дистанционно ощущать концентрацию энергии тайкунов почему-то сработало с запозданием, и лишь чувство опасности буквально в последний момент отчаянно завопило о смертельной угрозе.

Мы снова вынуждены делать крюк, осторожно обходя минное поле, границы которого я тщательно проверяю с помощью осторожно посылаемых перед собой локационных импульсов. Хуже всего то, что отброшенный мной с тропы сержант упал крайне неудачно, и у него вновь открылась рана. До границы Змеиного леса нам остается идти уже не так далеко, вот только силы покидают Евгения слишком быстро, и последние километры он идет, опираясь на меня, что не добавляет нашему перемещению ни скорости, ни безопасности.

— У меня для вас плохие новости, майор, — генерал Кург не стал тратить время на предисловия, предпочтя сразу перейти к делу. — Время, выделенное на подготовку вашей спецгруппе, похоже, придется сильно сократить.

— Это значительно уменьшит наши шансы на успех, господин генерал, — спецназовец, судя по всему, с самого начала ничего хорошего от экстренного вызова к куратору не ждал, но высказать начальству свое отношение к принятому решению всё же посчитал необходимым. — Мы и так не успеваем дотянуть уровень боевой подготовки инженеров и аналитика до хоть сколько-нибудь приемлемого уровня, а теперь им придется идти в опасный рейд с одними лишь начальными знаниями и навыками. Надеюсь, руководство генштаба отдает себе отчет в том, к каким последствиям это может привести?

— Отдает, не сомневайтесь, — устало ответил генерал. — Или вы думаете, я не приводил наверху все те же аргументы, которые сейчас слышу от вас? Все там всё понимают, но обстоятельства изменились, и времени на раскачку у нас больше не осталось. Присядьте, майор, нам есть что обсудить. Из пространства Барьера поступили новые данные, которые и стали причиной принятого генштабом решения.

— Что-то произошло на планете аборигенов?

— И на планете тоже, — кивнул генерал, — но не только. Наши наблюдатели сообщают о подозрительной активности иншеров во всей звездной системе. Они явно что-то готовят, и аналитики утверждают, что, вполне возможно, их тоже заинтересовали аборигены. Зачем они иншерам, пока не очень понятно, но факты говорят сами за себя. Недавно противник провел глубокую модернизацию своих постов наблюдения, и после этого произошло несколько внеплановых посещений их станций кораблями из-за Барьера. Это не нарушает условия мирного договора. Все визиты были заранее с нами согласованы, вот только раньше иншеры этой возможностью не злоупотребляли. Вполне возможно, они что-то обнаружили на планете, и это привело к необходимости экстренных визитов в систему их начальства и соответствующих специалистов.

— Не слишком ли смелые выводы на основе не таких уж значимых событий? — позволил себе усомниться майор.

— Это ещё не всё. Мы ведь тоже не стоим на месте. Ваша группа сейчас осваивает наши новейшие сканеры и средства маскировки. Аналогичное оборудование, но спроектированное для применения на пустотных станциях, недавно было установлено и на наших постах наблюдения в системе. Эта аппаратура позволяет с гораздо более высокой детализацией фиксировать энергетические аномалии, связанные с активностью конструктов иншеров. Результаты первых же наблюдений показали, что информация, собранная в старых имперских архивах старшим аналитиком Шелой Вир, полностью подтверждается. Помимо уже знакомых нам энергетических всплесков, аппаратура наблюдения фиксирует слабые, но вполне отчетливые сигнатуры, с которыми мы раньше не сталкивались. Аналитики утверждают, что с высокой вероятностью это попытки аборигенов применять свои новые способности, полученные после взаимодействия с оружием иншеров. Если это действительно так, есть основания предполагать, что наш противник пришел к тем же выводам, что и мы, и теперь собирается выяснить, что происходит на планете.

— В таком случае сокращать время на подготовку моей группы тем более опасно, — категорично заявил майор. — В новых обстоятельствах помимо агрессивно настроенных аборигенов и остатков нашей и вражеской техники мы можем столкнуться на поверхности планеты ещё и с разведчиками иншеров. Уверяю вас, господин генерал, это будут их лучшие бойцы, а что им сможем противопоставить мы? Едва обученных обращению с оружием и боевой экипировкой новичков?