Объект контроля (СИ) - Глебов Макс Алексеевич

Обратно колонна возвращается уже к вечеру, и с ней из Александровки приходит помощь. Федор, отправленный Игнатом вместе с ранеными, смог договориться с местным старостой, и в обмен на часть нашего товара он согласился обеспечить нас новыми лошадьми и подводами. К тому же сержант-стражник от имени барона взял на себя изрядную часть расходов по транспортировке своих раненых сослуживцев и ценного пленника в город. Да, пойманный мной лазутчик выжил. По той части каравана, где он находился, бандиты почти не стреляли. Шпион пытался сбежать, но без лишних церемоний получил прикладом в лоб и весь бой провалялся без сознания. Жаль, конечно, что Игнату пришлось рассказать сержанту, кто это такой. Врать человеку барона старший караванщик не решился, но про артефакт он всё же пока умолчал, благо стражник ни о чем таком не спрашивал.

Александровка оказывается действительно небольшой. Бывать здесь раньше мне не приходилось. Шериф и староста не выдавали мне разрешения на посещение других селений. Видимо, чтобы не позорил родную деревню неадекватным поведением и не болтал лишнего. Ну, и чтобы внешними контактами не обрастал, а то решу ещё сбывать добычу на сторону, а это прямой убыток для авторитетных и уважаемых людей.

Наш караван теперь частично превратился в госпиталь на колесах, а вот охраны в нем изрядно поубавилось. Мы потеряли шесть бойцов убитыми и девять ранеными. Мои односельчане из отряда Федора отделались относительно легко. В Александровке лечиться и дожидаться нашего возвращения останутся только Аюр, поймавший осколок мины в бедро, и один из возниц, выбывший с довольно сложным ранением в руку. Больше всего досталось голове колонны, принявшей на себя первый удар, а наши подводы шли в хвосте, потому и потери у нас сравнительно невелики.

Среди получивших серьезные ранения оказался и Антон, так что Игнат остался без зама. Федор, конечно, в какой-то мере смог его заменить, но только в части торговых дел. Во всяком случае, о подводах и лошадях он с александровским старостой договорился быстро и на вполне приемлемых условиях.

Выбывших охранников частично заменили пять бойцов баронской стражи. Их оружие и снаряжение не идут ни в какое сравнение с нашим, так что по огневой мощи мы, можно считать, почти ничего не потеряли. А вот возниц вместо погибших и раненых пришлось нанять из александровских.

Ночуем в таверне. Это самое крупное и единственное трёхэтажное строение в деревне. Построено оно относительно недавно. В отличие от Коробово и Динино, на месте Александровки до войны вообще не было населенного пункта. Так, небольшой дачный поселок, от которого к настоящему времени уцелело всего несколько добротно построенных, но уже сильно обветшавших кирпичных домов.

Ужинаем мы с Игнатом в заказанном им отдельном кабинете рядом с общим залом. Старший караванщик сильно нервничает, опасаясь повторного нападения банды. Александровку лихие люди штурмовать без крайней необходимости не станут, маловато у них для этого сил, но дальше нас ждут ещё два дневных перехода до мест, где безопасность на тракте уже более или менее обеспечивается регулярными разъездами баронской стражи. Своего лазутчика бандитам отбить не удалось, а он для них, похоже, очень важен, и Игнат считает, что в покое нас лихие люди не оставят.

— Я предложил командиру людей барона оставить пленного в Александровке под охраной местной милиции, — негромко рассказывает Игнат. — Сказал ему, что когда доберемся до города, стража может отправить сюда за ним усиленный отряд. По мне так это будет намного безопаснее, чем тащить его с нами.

— И что сержант?

— Отказался, — в голосе Игната звучит досада и непонимание. — Говорит, ему нужно как можно быстрее доставить пленника в Особую канцелярию, чтобы тамошние специалисты вытрясли из него всю информацию о крупной и опасной банде, зачем-то прибывшей в наши края. На самом деле, я думаю, ему требуется хоть какое-то оправдание произошедшему с его взводом. Он хоть и не командовал им на тот момент, но сейчас остался старшим по званию, и с него за понесенные потери тоже могут спросить по всей строгости.

— Плохо.

— Не то слово, — настроение Игната портится всё силнее. — Сержант не знает про артефакт и про то, что этот тип умеет им управлять. Поэтому он не представляет настоящей ценности пленника, а рассказывать ему об этом нельзя. Мы его совсем не знаем, и закончиться такие откровения для нас могут очень печально.

— Знаешь, Игнат, чем дольше я обо всём этом думаю, тем больше у меня возникает к тебе вопросов, — я пристально смотрю на старшего караванщика и вижу, что мое заявление его изрядно напрягает.

— Ну так задай, если возникают, — отвечает он после небольшой паузы, старательно делая вид, что не понимает, о чем я говорю. Впрочем, может и действительно пока не догадывается.

— Думаю, ты уже понял, что наш лазутчик — не просто нанятый шпион, а имеет прямое отношение к руководству банды. Может и не главарь, хотя и этого я не исключаю, но уж, как минимум, правая рука главаря. Слишком быстро они бросились его спасать и не отступили даже тогда, когда стало ясно, что всё пошло не по плану, и расставленная на нас западня не сработала.

— Я тоже думал об этом и готов согласиться с твоими выводами, — медленно кивает Игнат. — Вот только при чем тут я? Ты ведь говорил, что вопросы у тебя возникли именно ко мне.

— Сейчас поймешь. Подумай, в каком случае главарь большой банды или его правая рука пойдет в разведку лично? У лихих людей такое вообще-то не принято. У них что, бывших охотников и следопытов в банде нет? С чего бы авторитетному человеку рисковать своей шкурой, да ещё и тащить с собой дорогущий артефакт?

— Хороший вопрос, — Игнат задумывается и молчит почти минуту. — Знаешь, мне приходит в голову только одно объяснение. Видимо, задачу, которая стояла перед лазутчиком, кроме него решить никто из бандитов просто не мог.

— Верно мыслишь, — я рад, что старший караванщик сам пришел к верному выводу, и теперь мне не нужно тратить время на дополнительные объяснения. — А теперь вспомни, что я тебе говорил ещё на первом привале. Шпион использовал артефакт для наблюдения за караваном. Как думаешь, зачем было брать с собой такой дорогой и редкий конструкт, если вместо него можно обойтись обычным биноклем?

— Видимо, в обычный бинокль не всё можно увидеть, — Игнат смотрит мне в глаза и, кажется, уже понимает, каким будет мой следующий вопрос.

— И снова правильно. Похоже, мы с тобой думаем в одном направлении. Главари напавшей на нас ватаги не собирались просто грабить караван, — я немного понижаю голос и чуть наклоняюсь к собеседнику. — Это могло быть вторичной задачей или всего лишь прикрытием, чтобы не рассказывать о главной цели остальным членам банды. На самом же деле они хотели заполучить что-то конкретное, и наш пленный собирался убедиться, что это что-то действительно находится в одной из подвод каравана. А еще лучше — точно определить, в какой именно, чтобы при нападении случайно не повредить нужный им предмет. Думаю, шар-артефакт был нужен шпиону именно для дистанционного обнаружения этого предмета, а значит, их цель — какой-то конструкт тайкунов. Наверняка редкий, очень дорогой и, вероятно, способный как-то взаимодействовать с моим трофеем, изъятым у лазутчика. А теперь, Игнат, два моих главных вопроса к тебе. Первый — что настолько уникальное вы везете с собой в город? И второй — кто мог слить бандитам информацию о том, что нужный им конструкт поедет именно с нашим караваном?

— Послушай, Белов, — старший караванщик смотрит на меня с демонстративным возмущением. — А не слишком ли много ты хочешь знать? Я не уполномочен обсуждать с тобой подобные вопросы. Это наше внутреннее дело, а ты даже не житель Динино, во всяком случае, пока.

— Игнат, ты сам-то подумай, есть ли смысл хранить в секрете от своего партнера и союзника то, что уже давно известно даже бандитам? Все ваши тайны кто-то сдал главарям лихих людей, и вполне возможно, что этот кто-то — один из доверенных и авторитетных жителей вашего поселения. Другому бы такую информацию просто не доверили.